Ноль

0
Ноль.

Такого будущего, чтоб рвалось сердце,
Не будет,
Наши лица не выдержат удара пристальных глаз.
От гнёта переломится спина свободы.



Она проснулась. В это утро была пасмурная погода, и хмурые облака заслонили все небо, не было ни единого просвета, даже маленького белёсого пятнышка на всем небосводе. Затрубил звонок, тот звонок, который известен из книг, где пишут про рабочий класс, который работал на заводе положенных восемь часов, не считая время на обед. Звонок-призыв на работу. И вот этот протяжный гул, который разрывает перепонки и заставляет, как ошпаренных, людей вскакивать с теплых постелей, заполнил собой всё. Она проснулась. Молодая девушка вскочила, крепко зажала уши и продолжала так сидеть. Сколько она просидела, она не знала. Эту прекрасную молодую особу звали...А, собственно, как её звали? Удивительное дело, она это знала, знала, как ее зовут, но вот если бы кто-нибудь спросил её об этом, то ответа она бы дать не смогла. А зачем кому-то спрашивать? Кому надо, тот и так знает, а с незнакомыми разговаривать необязательно, хотя и эти вопросы ее совершенно не интересовали. Она просто о них не думала. Единственное, о чем она думала, так это о том, откуда взялся этот гул и что вообще происходит. Наспех одевшись и выйдя из квартиры, она оказалась на улице, окруженная со всех сторон толпой, которая куда-то шла, причем в одном направлении - по прямой. Каким-то пятым, или неважно, каким по счету чувством, она поняла, что все идут на работу. Она пошла вслед за толпой, в ее потоке. Одежда на всех была серая, мешковатая. На всех были длинные серые кофты с капюшоном и, как минимум, на два размера больше любого человека, который эту кофту носил. Безликая серая масса с не -лицами, а масками. На улице пошел проливной дождь, прямые струи которого безжалостно обрушивались на идущих людей. Ни зонтов, ни чего-либо другого, под чем было бы можно спрятаться, ни у кого не было. Никто не кутался и не хохлился, а шел прямо, намокая под дождем и как будто его не замечая. Помимо людей в обычной одежде, были еще и, так называемые, Стражи порядка. Поняла она это по тому, как громко они орали и подгоняли всех идти быстрее. Соотношение людей и стражи было неравным, ибо последних было значительно больше. Казалось, что они все видят, каждый твой шаг, каждое движение руки, ноги, головы, мимику лица, незначительное подрагивание губ-всё. Ничто, казалось, не укрывается от их взора. Причем, ты мог их и не замечать, но вот одного уже взяли под руки и куда-то увели. Больше ни Стражи, ни этого человека через, буквально, какую-то секунду, не было нигде видно. За что его увели? Но даже и этот вопрос не волновал девушку. Будем называть ее местоимениями, ибо имени она своего не сообщила. Так вот, Она шла дальше вместе с потоком толпы. Она чувствовала, что эта толпа настолько поглощена своим страхом, что уже других чувств не осталось. Даже самого страха. Простое, тупое, животное подчинение, без осознавания своей цели. Для чего они идут, куда и зачем-эти вопросы давно их не интересовали. Они просто стерлись от каждодневного повторения, и повторения, и повторения своих действий. Даже само действие они не осозновали. Ничто эту толпу не интересовало, да и не могло интересовать в силу... В силу самой силы, которая довлела над ними. А Она шла вслед за толпой, вслед за бездумными, бездушными, отупевшими людьми. Душа у них была, но вот как-то так получилось, что от силы, которая довлела над ними, давила на них, она поистерлась, стиралась потихоньку, стиралась и наконец, стерлась. И ничего не осталось, кроме дыры. А Она шла.

Как кончился трудовой день, и что вообще Она делала, и сколько времени - Она не знала. Все пронеслось, как будто во сне. Чувствовалась только усталость во всем теле и желание оказаться дома. Подходя к своей квартире, Она услышала шум за соседней, она как раз находилась напротив Её двери, и решила зайти все-таки проведать своих друзей, хотя друзьями они Ей не совсем были, просто это неточное выражение. Откуда Она знала этих людей, не имелось никакого представления. Но Она их знала наверняка и, притом, очень хорошо, и очень давно. В этой большой квартире жила семья из двух человек: сын и мать. Сын был моложе Её лет на семь, матери на вид было лет тридцать пять. Как звали мать и ее сына она знала, но история такая же, как и с Её именем, знать-то знала, а вот сказать не могла. Но звать их как-то надо, поэтому назовем мать-Матерью, а сына-Сыном. Она зашла в квартиру, никого не увидела в коридоре и хотела уже уходить, как услышала голос.
Мать:
    • О, дорогая, здравствуй! А мы тебя как раз ждали, сейчас будет ужин, ты как раз вовремя
    • Она: - Да нет, спасибо, я не голодна
    • Мать: - Не может быть такого, ты только что пришла, устала, наверное, проголодалась
    • Она: - А где ваш Сын? Я его не вижу. Всегда он меня встречает, а сейчас... Как-то это странно.
    • Мать: - Да ничего странного, просто он приготовил тебе подарок, вот и не хочет показываться сам и подарка пока показывать не хочет.

Мать Её недолюбливала. У этого трио вообще были странные взаимоотношения. Сын был влюблен в нашу прекрасную девушку, в Нее, причем влюблен отныне и навсегда, и безумно влюблен, без памяти, готов был все отдать (даже мать родную, если бы Она ее приняла в качестве залога, что будет с ним) ради Нее, Мать знала о безумной страсти и любви Сына к Ней и этого не одобряла (у Неё и Сына разница в возрасте была семь лет стандартных, Ей было двадцать два стандартных года), но ничего не могла с этим поделать и поэтому Матери приходилось Её принимать как у себя дома. А Она... Она относилась к нему как к ребенку, да и ростом он был ниже ее, воспринимать его как своего ухажера она не могла в силу возраста (рост тут ни при чем) и в силу того, что Она его не любила. Хотя его ухаживания и подарки, и обожание в глазах трогали  Её за живое.

Она пошла на балкон подышать воздухом и покурить. Только хотела достать сигарету, как увидела ракушки, похожие на морские, но по форме какие-то странные. Хотя вообще тут все было странным, поэтому ракушки как ракушки. Они лежали слева от Неё на шкафчике в качестве сувениров. Она захотела взять себе одну из них, потому что у  Неё была привычка брать вещь, которая ей нравилась. Не воровать, нет. Просто брать у знакомых, у друзей, соседей. Это не было манией, просто такая Она была. Ракушки размера  были большого, просто огромного, спрятать не было возможности (увидели бы и непременно спросили, что же это под кофтой у Неё такое) ни под кофтой, ни где - либо еще, поэтому она решила отколоть очень маленький-маленький кусочек, чтобы было незаметно, и взять себе на память. Хоть Она Его и не любила, но и без Него она бы тоже не смогла. Что-то большее связывало их, чем обожание Им девушки и Её благосклонность к юному парню. И это что-то чувствовалось не физически, а душевно. Как-будто они где-то уже встречались, и не раз, и еще будут встречаться. Это сложно объяснять, но легко почувствовать.
На улице все так же шел дождь. Она любила и ненавидела дождь. Он тревожил воспоминания. Гром, молнии, были лишь приложением к нему. Что-то поднималось из самой глубины души, боль и теплота, и все чувства смешивались и накатывали поочередно, а иногда и все сразу, и казалось, что ничего не меняется. Все так же будет идти дождь, все так же она будет стоять. Когда-нибудь ей удастся покурить, но в большинстве случав на это просто не хватит времени. Потоки событий идут слишком быстро. Не всегда успеваешь вовремя в них влиться или вовремя выпрыгнуть из них. Остановится, замереть проще. Она свесилась с балконных перил, посмотреть, что там внизу. Этаж был высокий, а вот внизу ничего и никого не было, даже асфальта не видно. Это Её не удивило, тут Её вообще ничего не удивляло, хотя должно было бы. Единственное, что было видно, так это темноту, дождь и небо. Правда и небо было темным и создавалось впечатление, что его тоже нет, как и асфальта, но оно было, пусть даже и казалось, что звезды погасли давно, и на небе ничего нет, и небо выглядит как большое темное пятно там, куда хватало взгляда, но небо определенно было. Наверное, все-таки было.
Услышав какой-то шум, который донесся на балкон из прихожей, Она решила посмотреть что там. Это пришла Её мама с подружкой. Ее мама стала о чем-то разговаривать с Матерью, А мамина подруга последовала на балкон покурить. Она пошла за ней. Мамина подруга увидела тоже ракушки:
    • Хотела взять одну себе?
    • Она: - Нет, только маленький кусочек хотела отколоть на память.
    • Ясно (достала сигарету, закурила)

Вдруг на балконе оказался Сын.

    • Сын: - Это тебе
    • Она: - Что это? (она увидела в герметичной упаковке большую ракушку)
    • Это подарок тебе. Она в герметичной упаковке, поэтому с ней никогда ничего не случится.
    • Она: - Спасибо
    • Пойдем, погуляем?


Они вышли на улицу. От дождя ни осталось и следа, даже с листьев как положено, вода не капала. Они пошли на детскую площадку. Птиц не было слышно, их вообще не существовало. Не было слышно ничего, ни одного звука. Она решила покататься на каруселях, которые всегда движутся по кругу, но так, как Ей это не понравилось, решила просто походить и увидела яблоню. Яблоки были неспелые, Она как раз такие просто обожала, нарвала себе побольше, благо размер кофты позволял, и присела на лавочку их есть. Пока Она жевала, к ней подошел Сын. Долго-долго на нее пристально смотрел. Она продолжала с невозмутимым видом есть яблоки. Он был хороший парень, другой характеристики  Она бы дать не смогла, так как относилась к нему как к другу, хотя и не совсем.

    • Сын: - Я люблю тебя
    • Она: - Я знаю.


Тут во двор вышла Её мама и Мать. Вместе пошли они вдоль домов по улице. Ее мама и Мать о чем-то разговаривали, Она и Сын шли впереди и просто молчали. Дождь опять полил как из ведра, прямыми, тяжелыми струями. Одна такая струя, и ты промок насковозь. Но всем было все равно, как будто дождя и не было. Здесь такое свойство у дождя-быстро набегают облака, быстро начинается проливной дождь, который не становится не сильнее, не тише, он льёт в одном режиме, потом резко проходит, резко расходятся облака, и вот уже прекрасная ясная, солнечная погода. Не бывает, так сказать, промежуточных фрагментов, все происходит за секунды: облака, дождь, нет облаков, светит солнце. Продолжительность дождя и солнца-неизвестная величина, когда им самим захочется.
Так они шли вдоль домов по улицам, пока не подошли к ларьку, у которого Сын остановился. Она и другие участники ходьбы пошли дальше и отсутствия Сына не заметили. Он появился впереди всех и в руках держал два букета, один из роз, а второй-второй Она не знала названия этих цветов. Так как Она привыкла, что Сын постоянно дарит Её цветы, она протянула руку за розами, но Мать чуть тише обычного и как бы смущаясь, произнесла:
    • Сын давно хотел вот так подарить цветы. Розы - Твоей маме. А этот белый букет — Тебе

Я взяла небольшой белый коротенький букет, а с розами Сын преподнес моей маме. Я не  знала, как они называются, но уткнувши свой нос в этот белый шар, Я почувствовала просто божественный запах. Так всю дорогу Я и шла, периодически засовываю нос в свой букет. Через какое-то время я увидела, что ни Сына, ни моей мамы, ни Матери нигде нет, и оказалась перед входом на рынок. Рынок по принципу пищевого базара, только закрытый. Я вошла туда. Мне как раз было нужно молоко, не знаю зачем, но нужно было очень. Повсюду были прилавки, но на них было пусто. Продавщицы занимали свои места вдоль этих длинных и покороче рядов. Но на них ничего не было. Впереди меня, подальше, тоже были прилавки, но размером короче остальных, а в шагах десяти от меня была стена, а за углом этой стены тоже прилавки. Прилавки, прилавки, прилавки и ничего на них. Я подошла к продавщице, она мне дала не спрашивая, что мне нужно, Я её тоже ни о чем не просила, пол-литровую бутылку молока и пол-литровую бутылку простой воды. Сказала, чтобы молоко я спрятала под кофту. Я ее расстегнула и слева увидела кармашек-туда я ее и положила, а воду держала под мышкой. Глаза у женщины, которая дала мне молока (причем денег не попросила) и у женщин, которые тоже чем-то торговали рядом с ней по обе стороны, округлились от ужаса. Прямо передо мной возник страж. Я подпрыгнула от страха. Он спросил, что у меня. Я хотела сказать: ну, молоко, и вода. Но видно та женщина, которая мне это самое молоко, пусть оно провалится ко всем чертям, продала, энергично стала мотать головой и лишь одними губами говорить: НЕ ГОВОРИ! НЕ ГОВОРИ! При этом молитвенно сложила руки: НЕ ГОВОРИ!

    • Страж:- Что там у тебя?
    • …................
    • Я спрашиваю, что ТАМ У ТЕБЯ????!!!!
    • Я: ничего, только вода, простая вода.
    • Простая вода? Покажи!
    • Вот, держите - протягиваю ему воду, он открывает, нюхает.
    • Да, действительно. Все, вали отсюда! И при этом хлопает меня по плечу, его рука соскальзывает ниже и натыкается на что-то твердое,-
    • Ах ты дрянь! Ты меня обманула! (смотрит на продавщицу и орет: - Что ты ей дала? Ты за это пойдешь на пытки, а затем и на каторгу в ссылку, ты знаешь об этом?
    • Продавщица: - Д-д-даа, з-з-з-нн-аю
    • Ты знаешь, что сейчас власть новая, нельзя продавать продукты как раньше, и давать нельзя! Наш новый правитель запрещает продавать и давать продукты кому бы то ни было. Это новая власть. Молоко, мясо, хлеб больше никогда не будут продавать, и покупать, и давать никто не будет тоже. Теперь  много чего не будет. Не будет больше прежней свободы. Все обязаны работать с утра и до вечера, никто не вправе думать или говорить что хочет, даже хотеть думать-нельзя. ЭТО КАРАЕТСЯ СМЕРТЬЮ! Более легкие проступки караются пытками и ссылкой пожизненно. Нельзя уклоняться от графика ни на секунду. Это новый мир, это новые правила. Мы все про всех знаем, про самые сокровенные и глубокие его мысли и никто не может спрятать или скрыться! Никто НЕ СМОЖЕТ ОБМАНУТЬ ИЛИ СХИТРИТЬ! Все просматривается, каждое ваше движение, каждый вздох и выдох, каждая мысль.
СВОБОДЫ БОЛЬШЕ НЕТ! И ВНУТРЕННЕЙ ТОЖЕ! ДА ЗДРАВСТВУЕТ НОВЫЙ ВОЖДЬ, КОТОРЫЙ ЗНАЕТ ВСЕ ПРО ВСЕХ И ВСЕГДА!
Ты отправляешься на пытки, а затем в ссылку, за то, что отдала Ей молоко.
    • Я ничего не давала, кроме воды. Она очень хотела пить

Пока происходил этот диалог, Она поняла что к чему, и буквально за полминуты до того, как сторож обернулся на Нее, она успела выкинуть молоко между прилавков, чтобы ее не поймали:
30 -она бросается за угол, обливаясь холодным потом, 25-расстегивает куртку, 24-вынимает из внутреннего кармана куртки бутылку с молоком, 19-бросает ее на пол подальше, но не смотрит, куда бросает0 и кто находится рядом, Ей сейчас не до этого, все Её тело бьет мелкая дрожь, 11-она застегивает куртку, 9-берет бутылку с водой под мышку, 6-вылетает из-за угла перепуганная до смерти, 2-встает за спиной у Стража, 1-сторож оборачивается на нее. 0-
    •  Расстегни кофту. Расстегни КОФТУ!
Она расстегивает.

    • Страж: -Там ничего нет... Но я же сам почувствовал что-то твердое у тебе за кофтойю
    • Она: - Вам показалось, там была всего лишь вода.
    • Я. Знаю. Что. Там. Было. Молоко!!!


И тут из-за этого угла, куда она ходила выбрасывать молоко, что-то выкатилось с таким шумом, что у Нее перехватило дыхание, кровь застыла в жилах, Она боялась обернуться, так как знала-это молоко и кары ей не миновать. Бесконечные пытки, лучше Ей прям сейчас здесь умереть, а потом вечная ссылка. Куда ссылали, насколько? - Она ничего этого не знала. Она с обреченным взором, с налитыми ужасом глазами медленно поворачивает голову назад и видит…Какая-то жестяная банка выкатилась из-за углая, немного покружилась на месте и с грохотом остановилась.
    • Продавщица: - Видите, я же говорила, что не давала я Ей молока, я дала Ей простую воду, Она хотела пить.
    • Продавщицы, которые рядом с ней: - Мы видели, никакого молока она не давала, она дала лишь воду, простую воду и все. Ничего, кроме воды.
    • Страж: - Молчать! там было молоко, я знаю, там было Молоко! Схватить Её и на пытки Живо! Немедленно!!!
Тут походит другой Страж и говорит:
    • Страж»: - Позвольте, я обыскал весь рынок и каждого человека, никакого молока не было нигде, никто его не видел, ни у кого его нет, я всех обыскал. Вы же знаете, что от нас даже мысли скрыть не удастся. (Обращается к Ней)
    • Было у вас молоко?
    • Она:- Нет, мне дали только воду, я пить хотела
    • Страж»:- Она не врет. Я провожу ее отсюда. - Давай, пошла!

Она проходит мимо продавщицы, которая дала ей молока, у всех ужас на лице и страх в глазах. Эта продавщица, пока Она оказалась наравне с ней, тихо-тихо, так, чтобы никто никогда не услышал, произнесла практически одними губами: не приходи сюда больше никогда и молоко больше никогда не покупай. Но Она расслышала, и запомнил эти слова надолго. На всю жизнь.

Она вышла на улицу со Стражем, опять шел дождь проливным потоком. Его струи были похожи на прямые столбы. Неужели никогда не бывает ветра и почему эти столбы не прибивают людей к земле? А ведь должны прибить, такой поток…Эти мысли Её посещали, но не волновали совершенно. Почему-то ей уже казалось все это, абсолютно все, таким нормальным, привычным, как будто так было всегда. Тем более люди, которые шли мимо них, не казались несчастными и подавленными, им все нравилось. Она и Страж шли вместе по улице, ни говоря друг с другом. Наконец Она спросила:
-Она: - Вы знали, что у меня было молоко, знали, что я его выбросила и соврала, меня должны были пытать, а потом по правилам сослать. Зачем вы меня выгородили? Зачем сказали, что не было у меня молока?
    • Страж»: - Посмотри, что происходит. Людей нет. Вместо них зомби, которые каждый день куда-то идут, что-то делают, но этого не осознают. Они не осознают даже того, что несчастны. Они настолько к этому привыкли, что им все это кажется нормальным, они даже радуются. Так не должно быть, понимаешь? Не должно. Я знаю, что Ты не из них, ты всё это видишь, осознаёшь, понимаешь, чувствуешь.

Вдруг раздается звонок. Она достает телефон из кармана (откуда у нее телефон?). Звонит мама:
- Она: - Алло
-мама: - Ты молоко взяла?
    • Она: - Меня чуть не поймали, чуть не отвели на пытки, чуть не сослали. Я такого ужаса натерпелась. Я так напугалась, мама, так напугалась.
    • -мама:- Ты молоко взяла?
    • Она: - Да пошла ты к черту со своим молоком, поняла? Ты что оглохла и не слышишь, что я тебе говорю?
    • Мама: - Ты молоко взяла?
    • Она:- Да пошла ты! (и повесила трубку, трубка испарилась, как будто ее никогда и не существовало)

Дождь на улице так и шел. Она и Страж промокли, но холода Она не чувствовала и чувства сырости и промозглости тоже. Они опять шли, молча, пока не увидели лавочку, на которую и присели. Она не смотрела на Стража, глаза Её были опущены.
    • Страж: - Выходите за меня замуж. Вы мне очень нравитесь, я Вас буду любить, мы вместе будет жить хорошо.
    • Она: - Я, я, я,н-е-е-е - м-м-могу, понимаете и ну... я... не…

Она смотрит на него  безумными глазами, Стражу на вид лет тридцать, в руках он держит открытую коробочку, на подушечке которой лежит кольцо. Она смотрит на Стража, на кольцо, потом на Стража, вскакивает и убегает. Она бежит долго под дождем, пока не оказывается возле ларька, где Сын покупал Ей и Её матери цветы. Видит, что за Ней несётся следом Стража, она огибает ларек и несется по пустоши к забору. За забором какое-то здание непонятного назначения. Она подбегает к забору, видит внизу маленькую дырку, пытается в нее пролезть, Стража близко, Ей удается протиснуться сквозь эту дырку, Она вбегает в это здание. Кажется, Стража потеряла Её из вида. В этом здании много комнат. Она поворачивает направо и видит, в ряд идут кабинки туалетов. Запах стоит ужасный, этим туалетам очень много лет, тем более они заброшены. Помимо Неё в этой комнате еще люди. Среди них Она видит Сына, свою мать. Другие же ей не знакомы. Видимо, они все тоже прибежали сюда, спасаясь от Стражи. В другие комнаты идти нет смысла, Стража может услышать шум и тогда их точно поймают, отправят на пытки, а потом сошлют на каторгу. Навсегда.
    • Кто-то: - Стража уже близка, они около забора, хотят проверить это здание... Стража уже подходит к зданию. Окон нет, но я вижу сквозь маленькую дырочку в стене…Прячьтесь! Ложитесь!
    • Она: - Н-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Т! Ничего не изменится, ничего нельзя изменить! Я НЕ ХОЧУ ТАК ЖИТЬ!!!


Она проснулась. За окном был зимний день, солнечый день. И Солнце будет светить сегодня до самого вечера.





Тот, кто знаете, может мириться.
Смирение подобает лишь мертвым, а Мы живы.
Всегда живы.
Там, где Нам не место, Мы уходим,
Оставляя на суд ползающих.