Чай на троих

Дата написания - 11.11.2020.
Пьеса в авторском исполнении, записана 3.04.2024. и выложена на Ютуб, где ее можно послушать по ссыллке:
https://www.youtube.com/watch?v=ZxxBaUeIwqQ&ab

Эпиграф
Picture me upon your knee
Tea for two, and two for tea,
Me for you and you for me…

ОНА:
- Всё возвращается на круги своя, и я снова – в себе. С собой. С Тобой. Мне всегда хорошо и надёжно с Тобой. Рядом. Вместе. Вести диалог. Когда Твои ответы-обстоятельства уже случились, и уже можно не эмоционировать. Время анализировать. Реальность уже принята во всей её многоступенчатой функциональности. И в игру вступает мозаика фракталов, которые множат образы и смыслы.
БОГ:
- Так, заканчивай своё растекание мысли по древу, зачем ты мне по-новой пересказываешь то, что я и так читаю в твоей голове. Не соблаговолит ли, дочь моя, свет-душенька, чайку выпить. Горяченького. Как любовь моя к тебе.
ОНА:
- Tea for two?
БОГ:
- Почему на двоих? Конечно, не спорю: на двоих тоже хорошо. Но на троих сообразить – оно всегда лучше будет.
ОНА:
- Не поняла… Нас же двое всего: Ты да я, да мы с Тобой. Где же третьему взяться?
БОГ:
- Ой, вот только не надо мне сейчас заливать про то, что у тебя в черепушке третьего не найдётся. Прямо таки нигде не завалялся? Всегда есть кто-то, кто зацепился за край твоего девственно-чистого сознания и морочит голову. Ты его в дверь гонишь, а он в окно, ты его поганой метлой, а он дуновеньем ветерка, пёрышком залётной метафоры просачивается внутрь, ввинчивается в мозг и опять – двадцать пять. Не так ли?
ОНА:
- Так ли, так ли. Хорошо же Ты меня знаешь, никуда от Твоей проницательности ни спрятаться, ни скрыться. И шопаделать?
БОГ:
- Ну, так приглашай на чай. Где двое собираются во имя моё, там третьему всегда место найдётся и чай нальётся, и бубликов насыплется аки манны небесной.
ОНА:
- Подожди, во имя Твоё двое человеков собираются, чтобы Ты явил себя. Вроде бы так в канонической версии? Или я что-то запамятовала?
БОГ:
- Спрашивается, зачем ты споришь с Отцом? Ну взял цитату и взял, не изобретать же велосипед по такому малому поводу? Хорошая фраза. Почему бы не воспользоваться? А ты каждый раз норовишь в схоластику удариться. Нет ремня на тебя.
ОНА:
- И Ты туда же?
БОГ:
- Куда же?
ОНА:
- В мысли о наказании. Ремень. Розги. Все так и норовят меня воспитывать в духе физического воздействия на тонкую душевную организацию.
БОГ:
- А и с каких это ты аналогий вывела, что мой ремень – для твоей филейной части предназначен?
ОНА:
- А есть варианты?
БОГ:
- О, варианты есть всегда, нужно только в истории покопаться. Например, ремень можно втянуть в брюки и затянуть покрепче, чтобы аж дух захватило. И чтобы дух твой взлетел повыше и взглянул получше на ситуацию. Или использовать панталер, он же бандальер, он же перевязь, чтобы разместить на нём оружие для битв с демонами в голове твоей бедовой прикормленными. Ведь оно всегда сподручнее: выхватил пистоль и пальнул в мысль глупую, вместо того, чтобы думать: кто такая, зачем пришла, что с ней делать и как вывести из себя? Бабах разок из мушкета ей точнёхонько в рыбий глаз – и вся дурь из тебя вон!
ОНА:
- Красота!
БОГ:
- Точно. Я о том же. Но ты меня отвлекла. Вернёмся к нашим баранам, если с ремнями вопрос решен и обжалованию не подлежит. Будем приглашать в гости третьего?
ОН:
- А зачем меня приглашать. Я уже здесь. Просто тихонько сижу в сторонке. Молчу в тряпочку.
ОНА:
- Вот-вот. И так было всегда. Молчит. А мне потом ищи-свищи эти тряпочки, собирай за ним по всем усюдам. Замачивай, застирывай, выкручивай, что он там намолчал тихо сам с собою.
БОГ:
- Девочка моя, не с того начинаешь. Нужно с простого, разумного, доброго, вечного, чистого… Здравствуй, мил человек. Я конечно знаю, кто ты и как тебя зовут, невозможно не знать, когда она все уши мне прожужжала мыслями и чувствами о тебе. Замечтательно, что заглянул на чай. Посидим рядком, поговорим ладком – сколько ж можно вам бегать друг от друга в пространственно-временном континууме?
ОНА:
- А Ты его спроси-спроси, Отче, чего убёг сломя голову?
ОН:
- Ну, положим, не убёг, а ушёл.
БОГ:
- Ну, положим, ты сама об этом возопила…
ОНА:
- Ну, положим, мало ли чего я там возопила: и не такое возопишь, когда сердце впрыгивает из груди от непонимания и невыносимой тяжести бытия?
ОН:
- Ну, положим, я тоже не бревно стоеросовое, кое-что чувствовать могу, и если кому-то плохо со мной, то выход там же, где и вход…
БОГ:
- Ну, положим, я не совсем папа Карло, а вы – не буратины, чтобы всё так дословно на себя экстраполировать…
ОНА:
- Ну, положим, боль болью, но ведь любви-то не было, а без неё жить грешно.
ОН:
- А кто тебе сказал, что её не было?
ОНА:
А кто мне сказал, что она была?
ОН:
- А кто намёков не понимает?
ОНА:
- А кто на конкретные вопросы не отвечает?
ОН:
- А если у меня нет готовых ответов и гарантий?
ОНА:
- А если у меня от молчания твоего разрыв сердца и селезёнки?
ОН:
- А ты всё слишком драматизируешь!
ОНА:
- А ты всё упрощаешь!
ОН:
- А-то!
ОНА:
- А не то!
ОН:
- А то, что я с тобой, дурындой, как с писаной торбой носился, ничего не значит?
ОНА:
- А то, что я тебе, чудовищу, стихи, песни, сказки из закромов всех моих творческих с перевыполнением плана, - это ни о чём?
ОН:
- А то, что я к твоим ногам город положил и всё о себе рассказал, - это фигня?
ОНА:
- А то, что я…
БОГ:
- Ничего, что я здесь? Я вам не мешаю? И поговорили, и не договорились…
ОНА:
- Как с ним о чём-то можно договориться? Он же молчал или отмазывался репликой: «ещё не время».
ОН:
- Без комментариев…
ОНА:
- И такой тоже…
БОГ:
- Брейк, дети мои. Первый раунд – ничья. Вы уже и так разошлись по разным углам Вселенной, и каждый оттуда мыслями пуляет в другого. Я в такие игры не играю. У нас здесь стол для чаепития, а не переговоров, пересудов, перепалок и перестрелок. Я тут чай заварил с мятой из райских лугов, с яблочками из Сада. Выпейте, пожалуйста, успокойтесь. Из всего вышесказанного я сделал один вывод: ты, дочь моя, говорить умеешь много, логосом мною помеченная, слова разновсякие знаешь и умело с ними управляешься. Но так и не поняла простой формулы: достучаться до небес ими легче, чем до близкого. А ты, сын мой, поднаторел в искусстве молчать и слушать, и на ус мотать, что в имени твоём означено и закодировано.  Но тоже кое-чего не уразумел: не всё молчание – золото, в насущные и наиважнейшие моменты жизни нужно выйти из зоны безмолвия аналитического и сказать слово, то самое – важное, которое выпестовал в глубине сокровенных руд.
ОН:
- Прости, Господи, но о чём с ней можно говорить? Она ведь слушает только себя?
ОНА:
- Прости, Отец Небесный, не по Сеньке шапка, не по Алёнке Мотька.
ОН:
- Дурында!
ОНА:
- Чудовище!
БОГ:
- Так, чай пока не действует. Попробуем более сильные методы. Вот вам, дети мои, бублики. Что видите?
ОНА:
- Круг сансары.
ОН:
- Пустоту внутри дырки от бублика.
БОГ:
- И снова не здорово. Кажется, намудрил я с вами: чересчур заумные. Впрочем, два сапога – пара. А раз таки да, придётся побольше чайку подлить, да разговоры разговорить… Ничего: не таких нектаром спаивали, не таким рога апломбов обламывали…
ОНА:
- Наказывать будешь?
БОГ:
- Дурында – она и в Африке дурында.
ОН:
- А я Тебе о чём?!
ОНА:
- Ага, вот вы и спелись. Двое против одной. Злые вы, уйду я от вас.
БОГ:
- Да куды ты денешься, с подводной лодки собственного разума. Не смеши мои тапочки.
ОН:
- Бог не наказывает, он милостив и милосерден – учи матчасть.
ОНА:
- Не учи учёного. У меня с Папой прекрасные отношения, Он – моя поддержка и опора, Друг и Советчик во всех делах. И вообще, я преданная каких поискать. А ты кто такой?
ОН:
- Без комментариев.
ОНА:
- Опять двадцать пять. Повторение – не мать учения.
БОГ:
- Дети, ша! Сын мой, матчасть – это, само собой, всегда пользительно знать – для нервов спокойнее. Конечно, знание – сила. И всё же знание законов предполагает взятие ответственности. Ибо знать, но не делать, всё-равно, что вкушать пищу, но не пропускать её через свой организм для жизнедеятельности. И здесь, как и в физиологических процессах: что вошло – выйти должно. Ибо как сказал ваш великий юморист: «Процесс – это жизнь, результат – это смерть».
ОНА:
- А я ему говорила.
БОГ:
- Дочь моя, ты слишком много говорила. Иногда и помолчать не вредно. Только подумай: он ведь – другой, и чтобы стать другом, и близким, нужно иметь терпение. Если что-то не устраивает, у тебя же всегда я под рукой – мне можно говорить всё и всегда, потому что, как сказал предыдущий оратор, «я милостив и милосерден». Но что мне просто, другому – труд духовный и стяжание духа. Ты же, солнце моё пламенное, огнедышащее и взрывоопасное в желаниях своих, так и норовишь приблизить к себе икаров и крылья им опалить. Ты пойми, не у всех есть знания и силы, чтобы взлететь на крыльях любви к твоей ипостаси образа моего и подобия.
ОНА:
- И что же делать? Уж возраст на часах, а Германа всё нет.
БОГ:
- Ой, ну какие твои годы. И вообще, ты-то матчасть на зубок знаешь: у души нет дат и возрастов. Ты же ж вечная, душа моя.
ОНА:
- Вечная-то вечная, но тело-то бренное. И ему тепла и ласки хочется, нежности и единения с кем-то, кто по образу схожий и к подобию с Тобой склонность имеет.
ОН:
- А ты вспомни, душа моя, ведь я дышать на тебя боялся, пылинки сдувал, дотронуться лишний раз не мог, чтобы не спугнуть нежность. Ты свидетель, Господи, так всё и было.
ОНА:
Да, поначалу всё именно так и было, не отрицаю.
ОН:
Так чего ж тебе ещё было нужно? Куда гнала лошадей? Откуда в тебе хандра взялась? Ведь когда мы встретились, от тебя свет исходил, как от ангела небесного. А потом – такой контраст: фурия, монстр, горгона.
БОГ:
- Дети мои, не переходите на личности. Замечу на полях: ваши вопросы – не по адресу. Точнее, вы, как адресаты, - очень многослойны и многофакторны, изначально и во веки веков, Аминь. Поэтому ответы лежат в глубинных пластах прошлого и позапрошлого, и поза позапрошлого опытов каждого из вас. Но, по условиях задачи, вы ВСЁ, ЧТО БЫЛО, забыли, вступив в игру в этих телах и на этом шахматном поле мироздания.
Вот ты, дочь моя, любишь копнуть да поглубже, а воз и ныне там. Потому что: копай – ни копай, а не пройдя ада, не проникнешь в рай. Впрочем, ты как раз любительница стать канатом и пройти сквозь игольное ушко. Этого у тебя не отнять, творческая жилка – моя кровь.
Ты же, сын мой, слишком увлечён игрой в бисер с существованием, в котором с каждым шагом «всё интересатее и интересатее». Не спорю: так и есть. Главное, не забывай, что жизнь – не просто не статичная конструкция, но есть факторы, которые внезапно и тотально могут вторгнуться в твоё пространство и даже остановить время. И в мире не только собирают камни, чтобы строить пирамиды, но и разбрасывают жемчуг во славу любимой. Всё просчитать невозможно – на том и стоит мир.
ОН:
- Слава Великому Строителю!
БОГ:
- Мне больше импонирует Садовник.
ОНА:
- А моё мнение никого не интересует больше?
БОГ:
- А для тебя я Поэт, не бином Ньютона.
ОН:
- Да святится Имя Твоё.
ОНА:
- Да будет Воля Твоя.
БОГ:
И вот ещё: что бы вы ни думали, не предполагали, не догадывались по поводу Любви, каждый другой думает, предполагает и догадывается о чём-то совершенно другом.
ОНА:
- И шопаделать?
БОГ:
- Любить…
ОН:
- То есть альтернативы в принципе нет?
БОГ:
- Или не любить. Но не советую. Там очень грустно, больно и одиноко.
ОНА:
- А любить односторонне не грустно, не больно и не одиноко, думаешь?
БОГ:
- Вот только не нужно мне жаловаться, дорогая, дар стихосложения и песнопения имеющая. Не верю, потому что знаю: кто ты есмь на самом деле, зачем это всё и что будет потом.
ОН:
- А я ей всё время повторял: хватит хныкать. Каждый любит, как умеет. И я тоже.
ОНА:
- Что «тоже»? Ты хотя бы один раз внятно и чётко сложил фразу из трёх слов.
ОН:
- А смысл?
ОНА:
- Ну конечно, если в словосочетании «я тебя люблю» нет никакого смысла, то и в любви нет никакого смысла? Так получается?
ОН:
- Ничего такого не получается. Просто прежде чем что-то говорить, нужно быть уверенным в этом самому. Знать: что ты можешь предложить, чем будешь подкреплять свои слова, иметь основания и доказательную базу. Неужели это так сложно осознать?
ОНА:
- Да всё понятно. Принимать любовь другого, как должное, - понятно и приятно. А если в собственной теореме недостаточно известных и алгоритм не складывается в стройную систему координат, значит можно отложить партию, и пойти чай попить…
БОГ:
- Кстати, что-то чай в ваших чашках давно остыл, а вы так и не пришли к консенсусу. Давайте-ка посуду, пора обновить чудодейственную жидкость, способствующую оздоровлению отношений.
ОНА:
- Господи, будет здорово, если он удалится насовсем из нашего круга.
БОГ:
- Типа: уйди, противный, родина в опасности?
ОНА:
- Ага, точно.
ОН:
- Да не больно-то хотелось, в твоём присутствии чаи распивать.
БОГ:
- Не получится.
ОНА:
- Но Ты же Всемогущий? Что Тебе стоит. Один раз плюнь-дунь, и он по ветру развеется, как дым. Улетит, как сон пустой.
БОГ:
- Нет, я удивляюсь на тебя. Ты до сих пор не поняла простую истину?
ОНА:
- Какую?
БОГ:
- Такую! Он не уйдёт, пока ты его не отпустишь. Всё у тебя в голове. И в сердце.
ОНА:
- И что же делать? Неужели даже после того, что мы не встречаемся, не видимся, не слышимся, не общаемся лично, он всё ещё здесь?
ОН:
- Вот он я, чай пью, никого не трогаю.
ОНА:
- Точно: как и тогда, никого – меня, то есть – не трогаю, не касаюсь, не общаюсь, не раздражаюсь, не отсвечиваю, не реагирую… Молчаливая галлюцинация.
БОГ:
- Он прав. Он до сих пор здесь, потому что ты оставила щель, через которую может просочиться его образ.
ОНА:
- Ну прямо-таки призрак отца Гамлета или Командора иже с ними…
ОН:
- Не возводите напраслину, сударыня, это ваши инсинуации.
БОГ:
- Начитанная ты моя, сердце радуется. Вот от чего не умрешь, так это от скучных мыслей и обыденных чувств.
ОНА:
- Не дождётесь! А знаешь, Господи, плесни-ка мне чайку ещё. И, кстати, помнится: Ты что-то про бублики говорил? Может у тебя ещё плюшки где-то завалялись, за Завесу Бытия завалились? Так доставай, я не против. Гулять – так гулять! Один раз живём.
БОГ:
- Гулять – это твёрдая «пятёрка»! Один раз живём – «четвёрка» за игнорирование закона реинкарнации.
ОНА:
- А почему же не «единица»?
ОН:
- Скажи спасибо, что не «ноль»!
ОНА:
- Спасибо, Господи. Молчунам слово не давали. Ишь, разговорился. Нужно было в своё время. Теперь упущено. Наступило твоё «не время» - ешь, не обляпайся. Отче, а этому плюшку не давай. Сколько я ему клубнички скормила - не в коня корм. Так ничего и не понял.
ОН:
- А что я должен был понять?
ОНА:
Господи, хоть Ты объясни ему, пожалуйста, истины простые про любовь человеческую. У меня уже стихов не осталось. Ей Богу.
БОГ:
- Ну со стихами не проблема – я тебе ещё надиктую, у меня этого добра навалом. Что касается вопроса: кто виноват за вечное непонимание двоих и что с этим делать, то здесь ничего не изменилось со времен Адама и Евы, коим каждый мужчина и каждая женщина приходятся прямыми потомками, а значит отыгрывают роли со всеми вытекающими последствиями и возможностями. Многие, трактуя данный библейский сюжет, полагают, что я вас изгнал из рая за ослушание, но это не так. Вы вкусили знаний с Древа Добра и Зла к коим были не готовы, потому что образ мой приняли, а вот подобием ещё не стали. Потому и утратили невинность, а значит блаженство искреннего счастья. Не вы стали чужими мне, но сами устыдились себя, забыв, что дети божии. И сами изгнали себя из рая, приняв вину за недостойно содеянное. И посыпаете голову пеплом до сих пор, хотя срок вашего же приговора самим себе давно истёк. И врата Рая открыты. Да и никогда никто не закрывал их для рода человеческого. Но слишком далеко ушли вы от Лика, научившись ходить в личинах.
ОН:
- Так что же делать?
БОГ:
- Различая, не разделять. Восхищаясь, не сравнивать. Любя, не ограничивать. Творя, не присваивать плоды.
ОН:
- Да, теперь я всё понял. Уже…
БОГ:
- Вот и молодец! На вот, сынка, съешь плюшку. Заслужил. И чаёк пейте. И дуйте на чай, а не дуйтесь друг на друга, аки дети малые. Ну ведь взрослые люди, а всё по тем же граблям топчетесь и никак не сойдёте с них. Почему?
ОНА:
- Лучше я промолчу, а то опять гнилыми помидорами непонимания и неприятия моей точки зрения закидаете.
БОГ:
- Ну, положим, я тебя никогда не закидывал.
ОН:
- Ну, положим, я тоже.
ОНА:
- Ну, положим… так положим…
БОГ:
- Вот и я о том же… Можешь ведь, если хочешь… На тебе плюшку, балуйся с ней.
ОН:
- На тебе и мою плюшку, мне не жалко. И вот – пей из моей чашки.
ОНА:
- Чтобы мысли твои узнать?
ОН:
- Говорят, что так можно узнать мысли другого…
ОНА:
- Да, что-то слышала такое…
ОН:
- Проверь. Практика – всегда лучше.
БОГ:
- Согласен. Пей, детка, из его чашки.
ОНА:
- Пью… А почему горько так?
БОГ:
- Что правда? Тогда целуйтесь, срочно. Есть такой у вас обычай.
ОНА:
- Так вроде не свадьба?
БОГ:
- Ой, да ладно. Не придирайся. Хочешь целоваться – целуйся. Не жди идеальной обстановки. Идеально лишь то, что вызывает мурашки внутри, восторг и нежность неимоверную.
ОНА:
- Так я ж не против. А он?
ОН:
- А что я? Тут как тут.
БОГ:
- Вот и славно. Миритесь, миритесь и больше не деритесь. Целуйтесь, любитесь, живите и не снитесь. Друг другу. Люблю, когда мир, гладь и божья благодать.
ОНА:
- А что дальше?
ОН:
- Что делать?
БОГ:
- Как что? Чай пить. При любых неприятностях и недоразумениях, войнах внутри и снаружи, непримиримых разностях интересов и обстоятельств, нерешаемых проблемах и непредвиденных ситуациях есть только одно непререкаемое правило: пить чай. И говорить, как душа с душою. И молчать от души. Не душить друг друга вопросами, а душевно слушать внутренние голоса друг друга. Именно там возможно затерялся мой голос. Я – Третий, но не третейский судья ваших споров. Я – отдушина, отмычка от двери, с разной стороны которой всегда стоят двое, забыв, что они всегда стоят по одну сторону. Посмотрите друг на друга, толкните дверь в рай и больше ничего не нужно делать. Просто пить один чай на троих.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Чаепитие на троих.
Когда Первый – всегда есмь Бог.
И вы двое – случайный миг,
Стихотворно-рождённый вдох.
Выдыхая, живите, вновь
Сопричастностью наделит
Всеблагой, что творит Любовь
Безусловно. И есть магнит
В бесконечное Бытие,
В безупречную Благодать.
На троих Чаепитие,
Быть открытыми, чтоб вкушать.
Наслаждаясь, благоволит,
Улыбаясь, нальёт нектар,
Растворит любой монолит
Псевдо-мыслия. Божий дар –
Незаметен, когда сердца
На замках из обид и драм.
Он, придя на правах Отца
И Творца, вдруг откроет храм,
Но не мессу попросит спеть
В честь свою, а попить чайку,
И нальет, чтоб слетела спесь
С душ, которым гордыня – кнут.
Успокоит, утишит боль,
Отведёт грусть, поддаст смешка,
И всплывает в сердцах пароль:
Открой дверь – пусть войдёт Река
Всепрощения и Всего,
Что неведомо, что творит
В своей вечной Игре Все-Он…
Чаепитие на троих…