Изабелла

Взгляд из окна грязного,
Уже не задерживается на белом,
Кто ж пожалеет несчастного,
Только она, молодая совсем Изабелла
И та девушка в старой сталинке,
На Кутузовском, точно знает,
В ее тесной, обшарпанной спаленке,
Этот цвет, ничего уже не меняет.
В ее кухне заветренной, за столом,
Она будет смотреть мне в глаза,
Говорить, говорить, а потом
Красный цвет пересилит, пересилит лоза.
Барабаном, по слуху, по нервам дробя,
Она будет мне что то надрывно кричать.
Она хочет послушать себя.
Мне же лучше, совсем помолчать.
Я смотрел на рубиновый цвет за стеклом.
От нее я давно ничего не хотел.
Не исправить мне истину даже вином,
Не исправить и ложь даже если б умел.
И опять поднимает меня самолет,
И опять в теплом Сочи встречают друзья,
Но в душе все такой же живёт гололёд,
Изабелла теплом отогреет меня.

Так тепло, и в мангале трещат угольки,
И вокруг только близкие и друзья.
Все здесь честно, и все по мужски.
Изабелла теплом отогрела меня.
Вот и море, и горы, и темная ночь.
Ты в себя ту печаль никогда не пускай.
И на вечер найдется та что не прочь,
Не гони ее, чаще вином запивай.
Завтра аэропорт, или буйный вокзал,
Понесется в дороге, как бешеный,мир.
И совсем не припомнить где ты побывал.
И какой дальше будет на карте пунктир.
Были чьи то глаза, плечи, струи волос.
Все слилось в этом образе, чувственных губ.
Как все было легко, впрочем как и жилось.
Ты ни с кем, никогда, и ни в чем не был скуп.
Как бы все не вертелось, не лилось бы все как,
Одно правило действенно будет для всех.
Пустоту пустотой не наполнить никак,
Как не сшить теплой куртки, из старых прорех.
Изабелла согреет, но не спасет,
Легко вяжет во рту ее красота.
И куда ещё нас вместе с ней занесет,
Не заполнится красным в душе пустота.
И вот снова столица под белым крылом.
И заботы и хлопоты, спринтерский бег.
Только вот пустота как проглоченный ком.
Поселилась под сердцем, наверно навек.
Чем ее не поил я, заполнить нельзя,
Нет напитка такого чтоб душу залить.
И тоской горькой сердце свое занозя,
Изабеллу в пожар этот буду я лить.
Снова осень, желтеет мертвой листвой,
И гуляют ветра по просторам лесистым.
Сквозь туман проступил для меня облик твой,
Океаны глаза, и косые ресницы.
Наполняясь неведомым, рвалась пустота.
Незнакомое чувство тревожило душу.
Распадалась в осколки ее мерзлота,
Вытесняя сырую, холодную стужу.
Изабелла теперь не для ран и тревог,
Она гость приходящий, для другого совсем.
Не пройдет темнота там где светел порог,
Если ты не уйдешь в темноту на совсем.

Холод не страшен он будет и был.
Пил ты вино? И с кем его пил?
Вспомни их всех, и всех отпусти.
Страшно одним быть на этом пути.
Хочешь согреться всех ближних любя,
Изабелла теплом отогреет тебя.