Читатель или наблюдатель

Рассматривая множество общин религиозного характера, независимо к какой религии они принадлежат, становится ясно и без детального рассмотрения их сути и толка, что проповедуют они не главную суть своей религии, учения своих святых и пророков, а показывают они только образ своей жизни. Религия им нужна только для того, чтобы опираться на нее, защищая и оправдывая устои своей общины, суть своей жизни, ища свое место в общерелигиозном сознании. Так во всех культурах. В  мусульманстве есть шииты, сунниты, хариджиты, различные идейные течения. Их гордость в том, что все они мусульмане, их вражда в том, что они все очень разные, что порой то что их связывает - ислам - можно лишь с натяжкой назвать общей основой. В христианстве все еще более разобщенней. Общая основа - христианство - подобным образом как и в исламе довольно условно, так как внутрицерковные учения в поместных общинах очень разнятся, и, откровенно говоря, дело внутри общин доходит до подстрекательства прихожан одной общины к ненавистническому поведению по отношению к прихожанам других, одного и того же толка. То есть без особого умственного напряжения можно определить, что феномен раскола присущ христианству в его самой основе. Следует отметить, что мысль о расколе как феномене имеет характер проекции взглядов и мировоззрения на историю. То есть религиозные реалии диктуют интерпретацию истории. Схема проста - самосознание исключительности маленькой общины и веры ее в ее только спасение позволяет искажать положения исторических фактов, устрояя свою историю, внося субъективность. Проблема эта видна даже не только в наличии трёх основных христианских течений: православия, католицизма и протестантсва. Раздробленность видна и среди самых мелких ячеек христианства: согласий, общин, семей. Особенность в понимании раскола заключается в позиции наблюдающего с вопросом: Единое христианство проходит необходимый процесс раскола как горнило для спасения? Или же другой вопрос: Изначально самые маленькие ячейки общества проходят необходимый процесс консолидирования со всеми трудностями устроения единства общества, государства, вознося христианство как образ иерархично устроенного общества, как образ священного мироустройства?
Важно знать, что "книжные религии" используют литературу для распространения и укрепления своих позиций, и вместе с этим вносят в мировоззрения прихожан жанровость: положительных и отрицательных героев, мировоззрение, историческую проекцию и проект будущего, предлагая тем самым "читателю" безальтернативную основу мысли. Наблюдатель в состоянии выявить жанровый инструмент литературы и подойти к наблюдениям с вопросами: Всё Писание богодухновенно и монолитно и не требует пояснения, так как священное не поясняют? Или же: Редактор соединил древние довольно короткие тексты, внеся свое редакторское звено, объявив его священным, тем самым внося священный характер в субъективном смысле во все соединенные тексты: рассказы, легенды, записки, хроники? Разница состоит в позиции человека обращающегося к книжности: читатель он или наблюдатель.