Закат Шенгена 10

глава 10  Ростки надежды.

    Между Западом и Востоком  с севера на юг, от хмурой Балтики и до  жаркого  Черноморья пролег рубеж совести. Исторически сложилось так, что на Западе всегда доминировала религия   и персональная ответственность , а на востоке иногда навязывали  популистский атеизм и коллективную безответственность. На Западе всё законы   строились для гражданина  , на востоке все  накручивали  в пользу государства каким бы изврашенным оно не было. На западе жили свободные люди, а на Востоке  привычно ютились рабы. Народ жил в мире иллюзий и демагогий, зависимости и ограничений и этот мир оставался лишь  мутным отражением    процветающего Запада. И вот в Белорусии грянуло.

 По идее к  августу белоруска могла уже вернуться в свои Барановичи- там как раз шли очередные свободные выборы  президента Белоруссии . Шрамова не очень волновало- Белорусия была где то на отшибе Шенгена, к тому же все  ждали новой волны китайской заразы . Но дела пошли интересно -  белорусский батька почуяв, что реально имеет поддержки менее тридцати процентов, пошел во все тяжкие. Еще в июне избавился от всех конкурентов загнав их в изоляторы без права переписки и помывки, потом стал арестовывать их адвокатов и народ начал кипеть. В итоге батьке достались явно крохи задолбанного телевидением электората и он приказал ЦИКу нарисовать  себе  80 процентов. Это сошло бы с рук лет десять назад,  но он сам подраспустил своих айтишников, благодаря высокой доходности цифровых индустрий, это и ударило по нему  отдачей  информированности и независимости СМИ. Батька сам приучил народ  к  Инету. И толпа пошла в протест. Белоруска  денно и нощно сидела в Инете включившись в обший народный хай. Но возвращаться туда не спешила.
 Казалось , что это была привычное для тоталитарной страны, прилипшей к периметру ЕС, игрище с президенскими выборами, неожиданно пошли  жесткие репрессии  кандидатов в президенты, потом привычные  подтасовки, приписки и  повальный мордобой. Никто не ожидал,  что на излете правления Лукашенко в Европу вернутся мрачные времена НКВД. Привычную  пандемическую картинку на европейских экранах потеснили зрелища масштабных уличных  протестов  и избиваемых в автозаках горожан.

И народ посыпался  из Белорусии во все стороны. Первыми открыли границы соседям литовцы и поляки. Это была уж не мутный поток  военных беженцев  с окраин Азии - а близкие по ментальности и образу жизни соседи. имевшие мощную культуру и Айтишную индустрию.   Белоруссские цифровые умельцы завели прочные связи с Кремниевой долиной и вочточными виртуальщиками и прочно  обосновались в Инете. Заодно и сильно упрочились достаточно независимые блогеры. развернувшие по делу и просто так  критику режима .Это и сыграло решающую роль.
В августе Шрамов разыскал свои лекции по брендменеджменту и клиентсервису и начал готовиться к занятиям. Коньком Шрамова было техника работ с жалобами клиентов. Материал у него был неописуемый со времен в перестроечной России. Всех кидали и жаловаться было некуда.  Он сразу вспоминал,  как кидали клиентов в  лихих девяностых. Самый вопиющий пример -  Илюмжинов  - выложивший  за элементарную.яичницу  из двух яиц за 1000  баксов  в ресторане не Тверской . Как объяснил миллионеру гарсон - вам изготовили нестандартное блюдо.
Шрамов набрал очень много материала о нетрадиционых формах клиентсервиса и с удовольствием  объяснял основные принципы позиционирования услуг. Изюминкой его лекций была история хитрого армянина из Буэнос Айреса, который  предлагал всем любые справки. Он наклепал себе  помпезные печати разных "Всемирных лиг трансграничного интеллекта "и "Международных корпораций политических экспертов" и за   незначительный гонорар выдавал любые справки желающим. Оказалось,что в наш продвинутый век можно торговать не только дипломами и должностями, но и абсолютно абсурдными свидетельствами типа "Я - внучатый племянник Наполеона Бонапарта", или "Я спал с Мерилин Монро пять раз". За пять лет он сколотил миллионное состояние в небогатой стране и  ни разу не привлекался к ответственности,  хотя    конфликты и случались. Это же не продавать несколько раз подряд Эйфелеву башню или наделы на луне.
 
Снова прозвонился берлинский профессор и представил студентов. Студент оказался разный - Африка , Израиль и даже Воркута.  Были двое слушателей из Роттердама - как понял Шрамов  пара геев.  Он не настаивал на возвращении Шрамова в Берлин и попросил  дать анализ  итальянской техники  клиентсервиса с  особенностями  туристистических разводок.То что на счет итальянцев все в претензиях,  Шрамов знал точно -в свое время. будучи на Юге в Бари, он даже услышал поговорку - обвели  вокруг носа, как в Бари . Во многих итальянских кафе  даже на севере просто нет элементарных прайслистов , в отелях и магазинах   ценники  на прилавках и рецепшене   резко отличались от рекламных посул. 
После второго звонка профессора он передумал возвращаться в Берлин. К работе с сырами он привык и втянулся. Несмотря  на  свой незавидеый статус, он считал что признателен за хлопоты по продлению визы  и внутреннее доверие, который семья инвалида ему оказывало.
Да и нешенгенцев через  внутренниие границы пропускали нехотя с разными препонами.
Внезапно прозвонилась фрау Марта из Вандлица - у нее была проблема  - требовались деньги на операцию и она решила  продать свой Майсен. Оценщик  дал ей цену и положил  попутно глаз и на  картоны из Парижа - оценил по сомьсот- восемьсот евро каждый. Спрашивала  не нуждается ли он в деньгах?
- Интересное дело,- мелькнуло в голове Шрамова.- то ли народ стал выходить из этой криптопрорвы в реальные ценности,то ли эти пьяницы художники грохнулись от пандемии и их мазня теперьв цене как Модильяни!
Вообще то Щрамов про них забыл и оставил немке как  искреннюю благодарность за цивилизованный постой.  Но теперь его благополучие было  в Е,С. под большим  вопросом- торопиться не стоило. Ну раз они в цене  можно было и подумать. Он почесал затылок и попросил с продажей парижских картонов не спешить.
Немка поделилась  своими новостями, Португалки  после первой волны эпидемии вернулись  домой. У нее оказался новый постоялец - белорус, слинявший после первых тотальных мордобоев затеянных властолюбивым батькой.  Тюрьмы завсегда мирной и послушной Белоруссии враз оказались переполнены под завязку. Батькины преторианцы  мордовали поголовно всех . Понятно было, что Лукашенко сильно напуганный киевским майданов за шесть лет подготовился к любым политическим экспромтам и ни на какие диалоги идти не планировал. А штыков и дубинок к него было в избытке и народ в большинстве тихо посмивавшийся над престарелым политиком, стал тихо его ненавидеть.
 
В конце августа инавалид поручил  ему поездку в Бра на фестивали сыров. Раньше они не участвовали, а теперь когда многие сыроварни закрылсь- затея  с рынком имела смысл. Он загрузил большой  пикап полутонной сыра и отправился в Милан. Там к нему подсела симпатичная  итальянка лет тридцати пяти.Как он понял - вдова племянника инвалида. Вещи ей поднес парнишка лет семнадцати - не иначе -сын. Шрамов  машинально подумал - а что- часом не хотят ли его женить - вдова была задорная  и фигуристая особенно охотно демонстрировала шикарный рот.
   

   Они устроились в городке Альба , недалеко от фестиваля  у родственников-
 причем, как он понял расплатились парой кругляшей сыра. На удивление его самого отрядили и торговать сырами на небольшой площади городка. Язык он освоил чуть чуть - так магазинную лексику и на этом волапюке он принялся торговать сыры. Технику продажа он представлял досконально - тут была другую аудитория - в ходу была легкая буффонада с мимикой. Но товар пошел ходко, хотя торговать  пришлось   в маске и перчатках. Ближе к вечеру его подменяла вдова. На третий день  инвалид пригнал еще полный пикап сыров.
За пару дней он присмотрелся к местной публике - были интересные покупатели. На пятый денек  к нему подошли пара студентов из местной академии гастрономии в  Поленце. Они разговорились - вначале Шрамов не понял о чем идет речь - не обычная ли эта кулинарнаная школа. И в Москве было полно итальянских поваров. Студенты посмеялись и объяснии что тут глубже- они готовятся на философов  и историков гастрономии.
Шрамов сильно удивился  - Италия и так хранит половину всех художественных  ценностей Европы да еще  обогнала всех по количеству выставок и экспозиций. А тут еще и изобретает новые дидактики и  гламурности.

  По ходу дела он насмотрелся на итальянский клиентсервис вдосталь. На соседних прилавках меняли ценники по десять раз на дню, обвешивали подсовывали   более дешевые сорта. И главное много жестикулировали. У него создалось впечатление - что многие приемы вполне позитивно принимаются местной публикой  - это как ритуал общения. Чужих там было мало Сыры расходились практически все оптом. Мало приходилось резать  и  он перенес этот практический  опыт вполне душевно.
В доме родственников инвалида у него была небольшая комната наверху , вдова ночевала вместе с родственниками, правда обедали они вместе. Как то ночью она заявилась к нему в пеньюре покурить и поболтать. они поторчали с полчаса на балконе с видом на сонный город Альба, но до постели дело не дошло.  И общих тем с учетом его примитивного лексикона не оказалось.
Тем не менее, вернувшись через  десять дней  обратно на ферму он обнаружил, что ему серьезно подняли зарплату.