Море

Море



Как прожить без моря за окном,
Половины видимого мира?
Гейгер щёлкает, вселенский метроном,
Репетиром звёздного эфира.

Пляжные песочные часы
Отмеряют безусловный возраст.
Взвешен день. Аптечные весы
Пропищали азбукою Морзе.

Только в море нет минут и дат.
Ни пространств, ни твёрдых ориентиров.
Вот уже который Митридат
В Понт уходит, а ведь правил миром.

Море есть сплошное бытиё.
Мы в него когда-нибудь вернёмся.
Мы с рожденья эти волны пьём.
Потому и растворимся в нём же.



Романтика


Скрываются строгие черные мачты
За серой завесой дождя...

Б.Стругацкий



Ты слышишь гортанную речь капитана?
Да где же ты бродишь, балда?
Уходят из гавани дети обмана.
И сами не знают куда.

Агент в кабаках им сулил Эльдорадо.
Земной обетованный рай.
А что же ещё, кроме этого, надо?
Все кости — в стакане. Играй.

И где-то на траверсе пройденных Индий
Подымется лагерный бунт.
Но боцман ударит в обрыдлую рынду
И дырок навертит во лбу.

А следом помчится лихая Конкиста,
Блюя в буруны за кормой.
И кровью забрызжет жабо из батиста.
И местных одарит чумой.

Награбленным златом скрипят галеоны.
Кто выжил, тот смело пропьёт
Во славу великой испанской короны
Получку, ружьё и бельё.

А что там на палубе? Ругань? И ядра
В клочки разрывают тела?
Ох, выбросят нас из калашного ряда
С британцами наши дела…

Покуришь да сядешь в прогнившую лодку.
Под латаный парус нырнёшь.
Прочтёшь нехорошую метеосводку.
Рыбёшки наловишь на вошь.

Ты слышишь усталую речь капитана?
Не слышишь? Ну что ж, не беда.
Ни с чем возвращаются дети обмана.
И сами не знают куда.



Пароход


Добеги по воде
до того парохода на рейде.
Торопись —
далеко
уплывает протяжный гудок.
Белый призрак морей,
потакая наивной надежде
и прикинувшись сном,
оседлает воздушный поток.

Мертвецам всё равно,
что там в трюме —
шафран ли, корица.
Что на коносамент
претендует преступный режим.
Капитан корабля
разложившейся правит десницей.
Он везёт королям
недоступные им миражи.

Так легко заплатить
за тоннаж гекатомбами крови.
Предоставить в залог
номера паспортов палачей.
Где-то там
и Рембо,
хмуро сдвинув сгоревшие брови,
зашибает свой франк
и барыжит туманом ночей.

День лишается звёзд.
Но обставим-ка дело иначе.
Солнце,
бог и звезда,
входит в лигу успешных богов.
Солнце, точно как мы,
алчно ищет зигзага удачи.
И корона его
жжёт и идолов, и иегов.

Что китай, что индей —
нам едино в едином просторе.
Наша раса растёт
тем сильнее,
чем жёстче накат.
И наивный тевтон
не учёл, что в восточном дозоре
путь ему пресечёт
древних судеб стальная река.

Корни русской мечты
необъятнее Фауста Гёте.
Древо жизни —
у нас,
раз познания было у них.
Надо десять часов
отмотать от Москвы в самолёте,
на сопле просвистев,
чтоб влюблённым остаться одним.

Перечтёшь по складам
заголовок — и кончится время.
Кто же выучит текст
наизусть?
Рыцарь века ещё не рождён.
Дети бывших цыган,
сбросив юности тяжкое бремя,
всё летят в небеса
эскадрильями белых ворон.

Круто срезать вираж,
обгоняя фотоном нейтрино —
чтоб вселенский объём
разместился в вершинке иглы.
Ту иголку — в яйцо.
Утку. Зайца. И дуб.
Беспричинно
будем  с у щ е с т в о в а т ь,
выжигая энергию мглы.

Молоти, пароход.
Загребай черпачками событий.
Выводи за Гольфстрим
наш речной да озёрный народ.
В стометровой волне
цирковые вращая кульбиты,
уходи в облака
за мессиром
Камилем Коро.



Тост


Под дождём укрылся сейнер от нескромных взглядов с юга.
Всё бормочет Ихтиандр: что тебе в твоей салаке?
А когда над морем хлещет не гроза уже, а вьюга,
Возрастает роль напитков, получаемых из злаков.

Лов удачный — лов тяжёлый. Трал подняли-опустили.
Где-то тут лежит решенье продовольственных вопросов.
Вы не верьте рыбным рынкам с их придворным изобильем.
И не думайте, что часто буйабес едят матросы.

Невозможно отказаться от богатого улова.
Он вопит, что благосклонны боги моря-океана.
Но иначе не добраться до струи родного слова.
Потребителям селёдки чудо-рыбка нежеланна.

И когда ударит рында, и чужой гудок в тумане
Намекнут: давайте, братцы, не пугайтесь и осилим,
Мы отцепим трал и якорь, и пойдём с дырой в кармане.
Значит, пьём за тех, кто в море, и за метра два под килем.