Большой Петроградский

Инеем покрыло дороги у мостов, между двух островов,
 холодных ветров, зданий, местами ветхих. Пушистых котов
матёрых уличных кормлю как родных.
 Солнце вышло, пока я проспектом иду. Ветер притих.

Мне говорят, что местами мудрый, но с ebanцой.
 Второе ставит под сомнение серьёзное лицо.
Читаю книги - топлю мыслей дом, в горле комом.
 Это как если коты островов перенасытились вдруг кормом.

Режу лук со скоростью света, моргнул беспощадно, слёзно.
 Да, давай, плачь, ну что ж. Под шум демократии просраной.
Бороться до конца, во всём, в каждых мелочах.
 Потом, после месяцев спорта, отмокать в пивных чанах.

Люблю что есть сил, ярый фанат женского тела.
 Приходишь, такой, к даме домой, там вся мебель, печаль, – белая.
У тебя на югах орех грецкий, а у меня – Большой Петроградский
 проспект на вытянутой руке, рестораны, бары итальянские.

По рекам идут катера, Расчленинград не дыра, но деревня.
 Изящные центра дома, величие сталинок, история давняя.
В этом насытившись знаю толк, плаваю дико как язь.
 Где-то в тайных углах днк таится румынский князь.

Присел у ботанического, тучи обняли неба свод.
 Пью осторожно из термоса чай, подходит чёрныи; пушистый кот.
Он смотрит мне прямо в глаза, я задаю ему вопрос:
 “Здорово котан, как сам? Куда держишь стремительный курс?”

Он, как я, всё слоняется здесь и там.
 Копит опыт; наматывал тонны событий к усам.
Я вертел все проблемы яро, прокручивал на Большом Петроградском
 проспекте и далее к дому, под небом, которым всё будет меняться.

9/IX 2020