Времена года

          Лето.
      («Полочка»)

Может снится, а может – не спится …
За перроном минуя перрон,
Шел от Адлера до Столицы
Замечательный пятый вагон ! –

От других не отличен нисколечко,
Но проехал он по судьбе,
Потому, что была там полочка
В Пятом купе.

Этих полок, как Педров в Испании!
Их, - как в Космосе пустоты,
Полужесткая, верхняя, спальная …,
Но на полочке – Ты!

Я б назвал и товарища сволочью,
Если б он прикоснулся к тебе!
И всерьез задавил бы на полочке
В Пятом купе.

Осыпается прошлое пеплом:
Вот такие дела …
Ничего там, по сути, и не было …
Но ведь  полка – была!

Оттого и вздыхаю молча,
И - слеза  по губе …
А всего и делов – то: полочка
В Пятом купе …

Адлер – Москва
Август – 1997 г.

          Осень.
            «Плывет причудливая мысль
            Над миром бренным,
            Что не надолго наша жизнь,
            И все в ней – временно…»
                (автор, из раннего)

Бывает это только в снах
И то - не часто,
Когда, как сполох, как весна
Приходит счастье,

Но наяву, а не во сне
В людском скопленье
Случилось сказочных теней
                соединенье.

И из вселенской пустоты
Крупицей чуда,
Из тайной грезы, из мечты,
из ниоткуда

Сошло бескрайней высоты
Благословенье:
Остановились я и ты
От изумленья.

И точно звездочка нашла
Добра лучистость,
И что-то новое зажгла,
И все случилось!

И я припал к твоим губам
Тепло и чутко,
И мы летели в никуда
Чудно и чудно!

Через мгновенья, сквозь года
Под птичьи трели
Ох! – как летели мы тогда!
Ах, как летели!..

Ничто не вечно под Луной,
Должно кончаться
И даже счастье, Боже мой,
И даже счастье …

     Но в вечной памяти эпох,
     В мерцаньи зыбком
     Все ж остаются – возглас, вздох,
     Взгляд и улыбка,

Печали ласковый туман,
Живой, как будто!
Пускай не здесь, пускай не нам,
Пускай кому-то,

     Но остаются шелест рук
     И шорох лета,
     И шепот губ, и сердца стук,
     И лучик света! –

   Пусть легкий отблеск на стекло –
   Такая малость …
   А все ж осталось то тепло. -
   Осталось …

                Сентябрь 1997 г.

      Зима.

Вот и все … Зима накинулась ворогом.
Окружила, обступила, опутала.
На душе нет ни тепла, ни восторга,
Ни веселья, ни беспутства распутного.
       Не запели, – застонали метели,
        Связь небесную нарушив с Богами,
        Журавли – и те на юг улетели
        И жиреют где-то там, на Багамах. 
И давно уже мне лето не снится,
Что там лето – даже ранняя осень!
Остается только вусмерть  напиться,
Да зачем-то это дело забросил! 
     А, быть может, просто годы топорщатся:
     Из-под снега их коряги заметнее …
     Но ни петь, ни куролесить не хочется –
     Это тоже не о детстве знамение. 
И друзья исчезли молча, таинственно,
Их тепла не ощущаю за стужей.
Даже ей – неповторимой, единственной,
Получилось так, -  я тоже не нужен! 
     И забвения шугой запорошенный,
     Как молитву эту муку шепчу свою !
     Но и сердце и душа заморожены,
     Оттого я даже горя не чувствую. 
Ну так что ж, придется жить по-напрасному,
Зимней вялости отдавшись на милость,
Жить спокойно, пунктуально, по разуму,
Делать все, чтоб ничего не случилось, 
     Раствориться в этой снежной идиллии,
     Словно в саван, завернувшись в метели!..
     Но сегодня мне с Багамов звонили:
     Журавли от них сюда полетели…    
                Февраль 1998 г.

                Весна.
(или «Шуточные женские вариации» на текст песни «На закате ходит парень…»)

 Это раннею весною 
Приключилося со мной:
Прочитала я про Ноя
(Жил такой товарищ – Ной).
     Каждой твари да по паре
     Полагалось у него !..
     На закате ходит парень
     Возле дома моего. 
Я – не тварь, но мне по чину,
Для порядка, по уму, -
Полагается мужчина
И, наверно, потому, 
     Не безроден, не бездарен,
     Да и внешне ничего –
     На закате ходит парень
     Возле дома моего. 
Все на что-то намекает,
Лучше б что-нибудь сказал!
А моргает – пусть моргает:
Для чего ж еще глаза? 
     Снег идет ли, солнце ль парит,
     В женский день и в Рождество
     На закате ходит парень
     Возле дома моего. 
Я гляжу, а сердцем чую:
Ходит он не для красы!
Осенило: он бомжует!
Он – бездомный, сукин сын! 
     Нет ни дачи на природе,
     Ни квартиры у него!!!
     Потому-то он и ходит
     Возле дома моего !
Поздним вечером по телу
Пробежит волненья дрожь,
Ну, - гормоны, знамо дело,
От природы не уйдешь ! 
     Ближе к ночи так накатит –
     Чуть от страсти не кричу!..
     Этот ходит на закате… -
     Знает, гад, когда хочу!.. 
Ходит в грозы он и в ветры,
Ходит, не жалея сил!
Сколь отмерил километров!
Сколь ботинков износил!! 
     Их ему, наверно, дарят,
     Иль ворует у кого?…
     На закате ходит парень
     Возле дома моего. 
Ходит, - точно одержимый,
Без недели ровно год!
Ох, доходится, родимый,
Заболеет, – да помрет ! 
     Пару раз хотела, вроде,
     Запустить вовнутрь его … -
     Год ходил? – Еще походит,
     Не убудет от него. 
Это стало так привычно,
Вроде даже -  все равно!
Вот и завтра, как обычно,
Встану, выгляну в окно, - 
     Ужас кипятком ошпарит:
     Был, - ан нету никого!..
     На закате ходит парень
     Возле дома моего.

  Москва, июль 1992 – март 1998 гг.