Прозаическая миниатюра номер 27

ток журчит в проводах, переливаясь от плюса к минусу (от минуса к плюсу? вечно их путаю). медный проводок податливо греется, а вокруг него витают магнитные вихри

правило ленца (лоренца? а похоже звучат) определит, куда он будет циркулировать, если надумаешь внести в вихри магнит. какое неповоротливое слово — циркулировать — тоже ощущаешь? таким только полупавших недотёп утешать аплодисментами по лицу: смотрите, мол, вы не верили, а мир поразительно сложен — вон какие эманации в нём имеют место!

прощения, ушёл в побочную, поэтическую степь. трудно удерживаться на канате проводца, когда даже воздух под ним, в бездне, пляшет в беспорядочном броуновском танце

ток щекочет металл, и тот благодарно теплеет. проводок выделяет больше тепла, если сцепить его с резисторами — в цепи повышается сопротивление, если верить эманациям. однако стоит с ними перестараться, покусившись на монополию солнца, случается бах! — искра буря короткое замыкание

и неисправность

тепло тем глубже, чем сильнее ток, что катится от узла к узлу по ещё одному правилу (Кирхгофа? будь здоров). откуда катится и куда — загадка, а сила импульсов так и вовсе непредсказуема, как погрешность в работах первокуров. случается как ноль, так и пять тыщ

может, поэтому у тебя не выходит ничегошеньки удержать. чтобы исправно переносить доверенный кем-то там ток и не выходить из строя от перегрева. таково правило: а то пока ты перегретый упиваешься своей счастливой неисправностью, люди без света скучают-сидят — не для того тебя плавили

а тебе пусть светит солнце. оно-то уж точно от тебя никуда не денется; да и держать его не нужно — само как-то по небосводу циркулирует. выиграл ты или проиграл, оно anyway взойдёт, а после закатится, а после взойдёт, а после

таково правило