Морская поэма

               I.

Меня учила мать: "Не суйся
Ты в те места, где корабли
Быстрей соленых волн несутся
От суши дальше, от земли.
Мне повторяла мать: "Ни взгляда
Ты бросить на людей не смей!
Все люди злы, коварней яда,
Лишь гибель примешь от людей!"

Тобою учена не раз я:
Ты с детства все внушала мне,
Что воду покидать опасно,
Что гибель ходит по земле.
А те земные незнакомцы,
На нас похожие лицом
(Хоть под одним живем мы солнцем),
Для нас становятся концом.

О, эта схожесть тем опасна,
Что зла как будто не таит.
Но что за маской их, неясно,
А кто узнал, уж тот смолчит.
Тем не сыграть уже на лире,
Не разомкнуть застывших век.
Нет существа страшнее в мире,
Опаснее, чем человек -
Одна из самых первых истин,
Ее познали мы сполна.
Мы благодушны, он корыстен,
И дружба наша не нужна.
Он в доброте увидел слабость,
И руки наши оттолкнул.
Лицо под масками скрывалось
Опасней, чем оскал акул.

Он и тебя забрал когда-то,
Клад с золотом хотел добыть.
Смертельным ужасом объята,
Меня смогла ты защитить.
Хоть младше я была и тише,
Но помню ясно, без помех:
Ведь хищник смерть несет, чтоб выжить,
И для забавы - человек.

С тех пор промчались ветром годы,
Я крепла, силы все росли,
И стать царицей непогоды
Мне только люди помогли.
Страх в ненависть переродился,
А рана скрылась за броней.
И черт морской меня боится
Не самой радостной порой.

Жестоко в боль, нелепо, странно,
Когда увидишь близких смерть...
Приходится ребенку рано,
Совсем не к сроку повзрослеть.
Тебя я часто вспоминаю,
Твои глаза и в ласке смех,
И также часто представляю:
Ты рядом, скрыта ото всех.

Будь ты живой, узреть смогла  ты
Всю б мощь мою, что все полней!
Что наказанием чреваты
Все шутки с дочерью морей.
Пусть нас страшатся, в сине море
Не ходят, как к себе домой -
Я призрак бурь и злых историй,
Я защищаю мир морской.

Кто виноват? Уж так издавна
Все, к сожаленью, повелось:
Наш род, красой и силой славный,
В почете был у суши, звезд...
Мы управляли непогодой,
Меняли направленья вод
И, опьяненные свободой,
Не знали горя, бед, невзгод.

И все равны, и друг был братом,
И все верны, чего желать?
И от рассвета до заката
Могли мы петь и танцевать.
По правде жили и судили,
Любили, как могли любить,
И боги нам благоволили,
Их стало не о чем молить.

Кто знал тогда, что будет вскоре,
Кто мог беду предположить?
Как сильно всколыхнется море
И как опасно станет жить?
И чем добрей к врагу ты будешь,
Тем сам сильнее обгоришь.
Ты сам другого не осудишь,
Тебя осудят, знаешь, лишь.

Ну что души вам благородство
И глубина высоких чувств?..
Враги не углядели сходства,
На смерть нас обрекли и грусть.
Те, кто носил в сердцах прощенье,
Мертвы, изранены, седы...
Лишь в бегстве стало нам спасенье
От надвигавшейся беды.

Давным-давно случилось это,
Под свет реликтовой звезды.
Весь мир был из воды и света,
Вдали легли земли холсты.
Тянуло сумрачно-прекрасным
Из изумрудных недр земли.
И быть ей другом неопасным
Все жители воды могли.

Царь мудрый правил океаном,
В нем жизнь кипела, как в котле.
Но дочь царя была с изъяном -
Идей в ней странных ворох тлел.
Глупа по юности, пытлива,
Склонна проказничать была;
Учиться заставляли силой -
Как не в отца она пошла.
Что ей хотелось - получала,
Шалила, как хотелось ей.
На сушу выйти пожелала,
Семью оставив и друзей.
Желанье это изводило
Ее саму и всех вокруг,
И вдруг неведомая сила
Вняла мольбам и дрожи рук.

Морская гладь вскипела пеной,
Схлестнулись ветры над водой -
Ступила в красоте презренной
Нога на берег золотой.
И путь ей в мир морской отрезан,
И власть теперь лишь на земле,
И жизнь ей - век, и тот истерзан
Борьбой, страданьем в зыбкой мгле.
То боги ей помочь решили,
От тяготы освободить.
Дарами щедро наградили,
Дав глупой новый мир открыть.
Затем потребовали плату -
Отдать, что ей всего родней.
Миг радости  и век расплаты -
Судьба, что выбиралась ней.

Она раскаялась, молила,
Просила все назад вернуть -
Нема божественная сила.
Одной искать ей новый путь.
Она угрюмо и серьезно
В земную жизнь свою вошла.
К богам не вопрошала слезно,
Хоть и оставленной была.



Там от изменницы несчастной
И появился род людской,
Наживы жаждой он опасный,
В сраженьях видит лишь покой.
Друг с другом люди воевали -
Хотеть все больше, больше брать!
Про мир морской они узнали
И также захотели взять.

Наш рай вдруг превратился в хаос:
Пошли по морю корабли,
И мы познали всю безжалость
Людей таинственных с земли.
Мы скрылись от людского взгляда,
В глубинах выстроили дом.
С тех пор лишь ночь для нас отрада
Да час, когда бушует шторм.

Но прочь пустые разговоры!..
Я всех людей сильней в разы:
Подвластны мне морей просторы
И тучи черные грозы.
Сильнее мгла задребезжала
Раздутых тяжестью небес;
Раз - по щеке слезой сбежало,
Два - капель рухнул мокрый вес.

Злей вихри холод нагоняют
И в вод поверхность бьют стрелой.
И грома рокот нарастает
И молний ужас роковой.
Завоет зверем день ненастный
Иль ночь, когда их шторм сомнет
И отшвырнет, а сам, опасный,
По морю свой продолжит ход.

Ответь: из них так кто умеет?
В объятья бури попадут -
Бегут, шумят иль в страхе млеют,
Ко дну быстрей камней идут.
Мне их бояться? Знаешь, может, -
Одно и то же каждый раз.
Никто нас зря не потревожит,
Гроза убережет всех нас.

Морская дочь, с улыбкой милой
Сломила сотню кораблей,
Не отступлю пред вражьей силой -
Я стала жестче и сильней.
Ответь: из них так кто умеет?
Я их нисколько не боюсь.
Лишь месть мое сердечко греет,
Ведь знаю я, за что борюсь.

"Не девичья забава - буря" -
Все чаще слышу от отца.
Ему с усмешкой подмигну я -
И вихрь понесся в небеса.
Стихии борются друг с другом -
За нас мне на душе покой.
Вода к воде прильнет с испугом,
И - море спит, а я - домой.

В моем саду, в цветенье гулком,
Прекрасных лилий шепчет ряд,
К ним иногда спешу с прогулки
Послушать, что те говорят.
Они, о прошлом вспоминая,
Расскажут, важности полны,
О том, как дева молодая
Однажды вышла из волны.

И в пропасть самую глухую
Порою проникает свет,
И сердце черствое тоскует
По доброй вере, коей нет.
Чернее грязь - цветы белее;
Как мой ни мрачен уголок,
Я все ж в своем саду лелею
Один особенный цветок.

Он между лилий неприметен,
Он не танцует, не поет,
Не пересказывает сплетен,
Растет и ничего не ждет.
Но стоит лишь сорвать в порыве
Цветок - желанье загадать, -
Он станет в много крат красивей
И что угодно может дать.

Но только искренним желанье
Должно быть, не каким-нибудь!
Иначе горечь покаянья
Глупцу лишь увенчает путь.
Способен он печаль развеять,
И рядом с ним мечтать легко,
И хочется прощать и верить
И улыбаться широко.

Цветок мне мама подарила
За день до гибели своей,
Беречь велела, чтоб растила
И относилась понежней.
Чтоб добротой его питала
Души,не ведающей зла,
С ним говорить не забывала,
Всегда бывала весела.

И лишь однажды оступилась,
Обиду в сердце принеся, -
Цветку отчаянно взмолилась,
О мести недругам прося.
Он все, что от нее осталось,
Он луч, что с ней соединял.
Его сорвать в бреду пыталась,
Желаний бормотала шквал...

Себя не помнила от горя
И леденящих душу слез,
Я проклинала все - и море,
И тех, кто эту боль принес.
Хотелось жар внутри и голод
Хоть чем-то, только б погасить;
Мой дух затрепетал, расколот,
И чью-то силу стал он пить.

Тогда и правду осознала:
Ничто не может воскресить
Из мертвых мать; и также мало
Цветок слезами оросить.
Он не простил порывы горя
и наказал так наказал:
И я воительницей моря
Стать поклялась у серых скал.

Решила: слабой быть - не к чести,
Я буду с бурей наравне,
И овладеть искусством мести
Тогда же захотелось мне.
Прошли года, как сон, мелькая,
И детский тот кошмар далек.
Я дева грозная морская,
А не напуганный малек.

Судьба твоя лишь мной вершится,
Ты о пощаде не моли.
Я в ваши всматриваюсь лица
И разбиваю корабли.
Что в ваших мыслях я читаю!
Вы пыль, одетая в порок!
От вас я море очищаю,
Назад бегите в свой мирок.

С подругами играем в салки
И жемчуг розовый растим,
Подарок смастерить русалке
Из бусин с нитками хотим.
Где клады рвутся от сокровищ,
Я знаю - стану их хранить,
И  жуткий гнев морских чудовищ
Могу без страха усмирить.

Подвластны мне и чары страсти -
Скорей, несчастный, сердце спрячь!
Я ж у ее акульей пасти
Мелькну легко, резва, как мяч.
Так кто меня поймать решится,
Кто так отважится рискнуть?
Отца с трезубцем не боится -
На веки вечные уснуть?

Мой любопытен взгляд и весел -
Его не словишь, только врешь.
Юнец смущен, поклон отвесил
И улыбается, хорош!
Взгляну приветливо, игриво,
Качну упрямо  головой -
И мимо проплыву красиво
С осанкой гордой и прямой.

Дворец мой, янтарем облитый,
Пылает при морских огнях,
А слуги преданною свитой
Сопроводят везде меня.
Морской царевне не пристало
Одной, без свиты своей плыть.
Едва луна на небе стала,
Лечу в лучах ее грустить.

Ее холодный блеск почуяв,
У скал, вдаль глядя, песнь пою
И гребнем расчесать спешу я
Златых волос волну свою.
Иль  перебором струн на лире
Наполню воздух над водой -
И заискрят в надводном мире
Фонтаны радуг и покой.


             II.

Лучи тепла скользят по коже,
Горят тиарой в волосах,
Но в сердце не проник, похоже,
Их свет - там пустота и страх.
Тепло мне, солнце, недоступно
Недавно стало - грей, не грей.
И бродят думы неотступно
За бедной дочерью морей.

О мама, если бы ты знала,
О чем молчу, о чем пою!
И как я от борьбы устала,
И что, стыдясь, от всех таю.
Себе бывала ненавистна
За эту слабость лишь на миг.
Спокойно море, небо чисто,
А я как тень, как лунный блик.

Я б так хотела эту тайну
Навек в себе похоронить,
Не вспоминать о ней случайно,
Раз навсегда ее забыть.
Но память та еще воровка:
Что раз взяла, то не отдаст,
И каждый миг сует мне ловко
Тот мной не раз заклятый  час.

... Был вечер облачен, но ласков,
Играли блики на воде.
Друг к другу волны шли с опаской
И разбегались в чехарде.
Ничто беды не предвещало:
В закат впиваясь, на скале,
Я тихо песню напевала
О лунной птице в серебре.

В компании летучих рыбок
Летели наперегонки;
Мой сильный хвост, и быстр, и гибок,
Сверкал разливом чешуи.
Потом с дельфинами кружила
В веселом танце без конца,
Смеяться и любить спешила
И взглядом покорять сердца.

Но страх! Опасности не зная,
В ее я слепо пасть неслась.
Она, как злых пираний стая,
Там, притаясь, с водой слилась.
Освободиться я хотела -
Рукой нельзя пошевелить.
Казалось скованным все тело,
Я не смогла уже отплыть.

Вдруг подниматься эти путы
Вверх стали быстро из воды,
Смятенья страшные минуты
В меня низверглись с высоты.
Их я в тоске пережидала
И билась в спутавших силках,
Стихия глухо клокотала
В моей груди, в моих руках,

Еще немного - и взорвется!
Но - росчерк лезвия - удар...
Упала. Больно. Ночь. Без солнца.
Жива. Свободна.. Нервный жар...
Что сил есть бросилась я за борт -
Скорее прочь, низвергнуть гром!
Мой похититель станет заперт
На мертвом чудище своем.

Поберегись! Сейчас узнаешь,
Какому року отдан ты.
Зачем, как птица, не летаешь? -
Не сможешь скрыться от беды.
За эти жуткие мгновенья
Сполна всю плату получи.
Во мне так мало сожаленья -
Кричи, а хочешь, не кричи.

Он странный был. Сидел напротив
И улыбался, не таясь.
Нож спрятал, был приветлив, вроде,
И не сводил с меня он глаз.
Меня он не хотел обидеть,
Поймал, но взял и отпустил!
Мне плыть бы прочь, в свою обитель...
Оцепенела, там, без сил.

Мелькали грозные картины
Перед глазами - их вот-вот
Освобожу я из пучины,
Наглец на дно, на дно пойдет!
Мгновенья тают. Что тяну я?
Враг здесь, свой приговор он ждет.
Тебя расплата, не минуя,
Теперь везде в воде найдет!

... Пошла на убыль моя ярость,
Утихли гнев и злой испуг.
Почти и боли не осталось -
На диво все затмилось вдруг.
Свет чар, наложенных для мести,-
Он сам растаял в темноте.
Мы просто оказались вместе,
Я, моря дочь и - сын людей.

Смотрели жадно друг на друга,
Он - с восхищеньем, я - незло.
Не стало места для испуга -
Другое душу завлекло.
Там что во мне переменилось?
Он был другой, другой чужой.
В воде плескалась и резвилась -
Ушла под воду с головой.


              ***
Шумит прибой раскатом грома
И птицы носятся, крича.
Предчувствие, вдруг незнакомо,
Волной накатит сгоряча.
Оно зовет меня куда-то,
О чем-то хочет рассказать.
Скажи же, в чем я виновата?
Утихомирилось опять...

Что это? Так необъяснимо
В груди бурлит вопрос немой.
Я в чем-то стала уязвимой,
А в чем-то и совсем другой.
Недавно я забот не знала,
Лишь веселилась - так жила.
Теперь задумчивей я стала,
Других времен пора пришла.

Мне говорила мать: "Спесивы
И слабодушны, не умны,
Жестоки и себялюбивы
Все люди дальней стороны.
Они друг друга убивают,
И что нельзя им доверять.
Плыви от них, пока не знают,
Не разрешай себя поймать".

Да знала бы она, что дочь-то
Уж одержима злой мечтой;
Что поселилось в мыслях прочно,
То и потянет за собой.
И день, и ночь обуревает
Меня раздумий череда,
И сердце радости не знает,
И стала пресной мне вода.

Все вдаль гляжу, гляжу нещадно,
Себе и морю неверна.
Тревожит, - будь же ты неладна! -
Чужая дальняя страна.
Что там, за морем-океаном?
Как можно плавать без хвоста?
А ноги... Как она туманна
Загадка эта, непроста!

Что это был за похититель?
Пришел откуда, скрылся где?
Покинуть дум моих мучитель
Не хочет, спрятавшись во мне.
Людей и раньше я встречала,
Видала я и корабли -
Ничто внутри не трепетало.
Теперь я будто на мели.

О суша! Тайнами полна ты,
Диковин разных и чудес.
Бегут рассветы и закаты -
Живешь, а я тоскую здесь.
И этот вкус тоски проклятой
Прошил насквозь, как ток, мне грудь.
Безгрешна - стала виноватой,
Себя пытаясь обмануть.

Ты, суша, манишь столь запретным!
Но над тобой мне власти нет.
Борясь с желанием заветным,
Пою. Когда придет рассвет,
То взглядом сухо попрощаюсь,
Окину неба мятый кус -
И уплыву, от дум качаясь,
В свой мир, знакомый наизусть. 



           *     *     *
Как тонет бриг в соленом гуле,
Смят резвостью морских громадин,
Так горечи земной хлебнули
Глаза, и жар в них беспощаден.
В них не смотри, не прикасайся,
Не то обманут, зачаруют,
На дно утащат - убирайся! -
И труп остывший зацелуют.

Ты сам, греха в себе не зная,
Поклялся ей. Сдавило бремя!
Иди же к ней, она, простая,
Простила все несчастий время.
Зовет пучина колыбельной -
Не это ль ты искал на суше?
Конец тоске твоей бесцельной,
Ты ней любим и ей так нужен...