Ильменау спит. Wanderers Nachtied Goethe

  *  *  *

На холмах вершины
мглисты.
В Ильменау спят
туристы.
Замер хвойный лес.
Глухари притихли в чаще,
ожидают своё счастье -
чудо из чудес.


  * * *

Uber alien Gipfein
Ist Ruh,
In alien Wipfeln
Spiirest du
Kaum einen Hauch;
Die Vogelein schweigen im Walde.
Warte nur, balde
Ruhest du auch.

(Wanderers Nachtlied Goethe 1780.09.06)

В 1831.08.27 году Гёте вновь посетил Ильменау и охотничий домик, на стене которого он (в 1780.09.06)  карандашом написал  эти бессмертные строчки, одно из самых чудесных и загадочных созданий мировой поэзии.  Глядя на них со слезами на глазах, он тихо произнёс:  да, верно: "Warte nur, balde Ruhest du auch." 
Благодаря этому, мы теперь точно знаем координаты места 50°39;56; 10°52;53;;, и можем посмотреть на картах, введя их на https://www.google.ru/maps
А, также, знаем точную дату написания стихотворения.
"Warte" с устаревшего немецкого переводится как башня (сторожевой пост).  "Warte nur", которое обычно переводят как "подожди-ка, потерпи немного", в контексте стиха можно рассматривать как "посторожи, сохрани, останови".  Холм Кикельхан (Kickelhahn) высотой 861 метр нельзя назвать в прямом смысле горой, но с высоты древней сторожевой башни, восстановленной на холме в 1855 году, открывается красивейший вид на суровый хвойный лес Тюрингии, где и теперь можно услышать пение глухарей, а, также, и на город Ильменау, ставший местом паломничества для туристов со всех концов Германии. Слова "Gipfein - Wipfeln" (вершина - верхушка, высота) не только созвучны, но и очень близки по смыслу. Однако горных вершин, о которых пишет Лермонтов в своём вольном переводе, здесь нет, да и в оригинальном тексте слово "гора" не используется, – поэтому, чтобы восстановить тонкую звуковую и смысловую  гармонию стиха, чтобы передать чувство  покоя и сна ("Ruh" и "ruhest"), – чувство умиротворённости и счастья, современный литературный перевод этого стихотворения был максимально приближен к оригиналу и к действительной картине. Сверхплотная стихотворная ткань не позволяет читать его легко и быстро, как в переводе Лермонтова, у которого монотонный и поспешный ритм затрудняет прочтение затаённых смыслов и звуков.  Простой параллелизм у Лермонтова "Горные вершины - Тихие долины" не компенсирует охватывающую рифму «Hauh- auch» (дыхание - тоже), которая произносится с придыханием "аух". 
В 1783.09.03 Гёте посвящает Ильменау большое стихотворение:

«Мне любо здесь! Былые сны мне снятся,
И в сердце рифмы прежние теснятся.
Вдали от всех, с собой наедине,
Пью аромат, давно знакомый мне.»
(Перевод В. Левика)

В 1790 году Гёте приступает к созданию знаменитой трагедии "Фауст", над которой работал практически до самой смерти, и, очевидно, что гора Кикельбан близ Ильменау давала ему дополнительную мистическую энергию и напоминала о том, что красота сильнее смерти. Однако Лермонтов, в русском переводе, одной фразой "Не дрожат листы" меняет концепцию стихотворения: на первое место выступает усталость (отсутствие дыхания гор и дуновения ветра), что можно понимать и как страх перед вечным холодом и как трепет перед покоем мёртвой тишины. Что на самом деле хотел сказать Гёте? «Verweile doch! Du bist so schon!». Знаменитая фраза Фауста «Остановись мгновенье! Ты прекрасно!» безусловно созвучна духу этого маленького произведения. Ею всё сказано. Хотя адекватного перевода "Ночной  песни", как утверждают  некоторые критики, до сих пор не существует, я с этим категорически не согласен. Гёте назвал свой вечный стих "Ночной песней". Именно так: песней, а не стихотворением. Гёте решительно не соглашался с Шубертом, который постоянно стремился переложить это стихотворение на музыку. Как только вы соедините текст с мелодией и правильным произношением, сразу же исчезнет противоречие между ямбом и хорем, которое так режет уши русским переводчикам.

Подробнее:  Прогулочная тропа Гёте (Goethewanderweg) на сайте
https://www.ilmenau.de/574-3-Goethewanderweg.html