Всемилостивая

(молитва, дарованная Преподобным Серафимом иеросхимонаху Сампсону,
с которой он прошел восемнадцать лет лагерей)

Российская Голгофа. Стон колоколов.
На месте храмов - руины, пепелища
И дикий клич - "Бей, не жалей попов,
Руби иконы; потешимся кострищем."

Бывало, не хватало пуль,
Но проруби зияли...
А льдины, как платформы -
Как ледяной последний путь.
Но над пространством страны огромной
Душе Святой Руси не суждено уснуть.

И снова Богоматерь пред Христом
С горячею молитвой о заблудших.
С великой просьбой - оградить те души,
Кого поставил Бог на службу в Божий дом.

И был средь них, сейчас не так известный,
Великий духом иеросхимонах Сампсон,
Его мирская слава не влекла,
Но где б ни оказался он, там повсеместно
Его сопровождала благодарная молва.

Сампсон - ревнитель строгий Православья
Через труды, болезни, скорби возрастал.
Иисусовой молитвой непрестанной
От Господа особый дар снискал -
Изгнанья духов зла, прозренья, врачеванья.
Казалось, ореол Любви над ним сиял.

Перед арестом в тонком сне
Сам Преподобный Серафим к нему явился
И повелел внимать, запоминать.
С печалью в лике над спящим наклонился
И начал медленно молитву диктовать.

Сампсон поведал позже - утром он вскочил
И записал бесценную молитву.
На лбу святые слезы Серафима ощутил,
Он знал, что провожал меня на битву.

"Всемилостивая" меня сопровождала
Все восемнадцать лет особых лагерей.
Где крысы нас за пищу принимали,
А конвоиры не считали за людей.
Я выжил там, где не планировалось жить.
Навряд ли кто надеялся при жизни срок отбыть.

Проходит все, закончились и сроки.
Оплакал всех, кто рядом был, людей.
Как дар Пречистой "Всемилостивой" строки
Любовью вечной напечатаны во мне.

"Всемилостивая"

Всемилостивая Владычице моя, Пресвятая Госпоже,
Всепречистая Дево, Богородице Марие, Мати Божия,
Несумненная и единственная моя Надежда,
Не гнушайся мене, не отвергай мене, не остави мене;
Заступись, попроси, услыши;
Виждь, Госпоже, помози, прости, прости, Пречистая!