страх

Все боятся, и часто уйти по уму
не дано никому, и тюрьму, и суму
перенёс в этой жизни не всякий.
И откуда берётся прилипчивый страх,
нaм не слишком понятно на первых порах,
что на паперти, что в автозаке,
что в постели больничной, когда медсестра
ту же песню заводит, а песня стара -
все там будем, родимый, не бойся.
Не цепляйся, журавль, потерявший свой клин,
так стираются в памяти звуки былин
и колёсная песня обоза.
Что ещё? Лагеря, пересылки, суды,
отпечаток на плёнке морозной слюды -
по этапу и без переписки.
Пайка хлеба по карточке и кипяток,
да изба почернела, и срок не истёк,
и поля без мышиного писка -
нет ни колоса. Что же ты, милый, ревёшь,
если в жизни не ведал тифозную вошь,
и минут не считал до расстрела.
Если ты никого ещё не хоронил,
и не видел за оттиском синих чернил
мать, что за ночь одну постарела.
Так не жалуйся и не буди миражи,
не держи этот страх за душой, не дрожи,
это жизнь, это радость и счастье,
это поле, где мышь колосок пронесёт
или каплями мёд из ячеистых сот,
и до Бога легко докричаться,
даже если в больничное смотришь окно.
Ты не думай, что всё это предрешено -
и тюрьма, и сума, и спиртное -
здесь оно и лекарство, а может, и яд,
здесь на всенощных люди спокойно стоят,
перед Богом о болях не ноя.
Не стыдись, что поделаешь, все мы грешны
от бомжа возле церкви до целой страны,
без греха как нам выдержать это.
То, что в генах у каждого - страх и тоска,
и предательство близких, и ствол у виска,
и душа, заплутавшая где-то.