Глупая месть

В одном из живописнейших мест Nского района раскинулись обширные поля и пастбища знаменитого большими урожаями зерновых , а также высокими надоями   скота молочного направления , колхоза " Победа."  Шесть комплексных бригад , входящих в него, располагались в шести населённых (деревнях )пунктах на разных расстояниях от центральной усадьбы. В настоящее время их не существует. Их скушал (причём вместе с деревнями) пришедший на смену советской власти, до ныне никем в мире неопределённый социально - экономический строй в России. Но я поведую вам об одном случае, произошедшем  в когда-то существовавшей третьей бригаде этого знаменитого хозяйства. Летние пастбища этой бригады находились примерно в семи километрах от небольшого селения под названием Киевлянка. Животноводческая ферма насчитывала  одну тысячу сто голов крупного рогатого скота. В их числе два  дойных стада коров по двести голов  в
каждом. Каждое из дойных стад выпасалось на отведенных для него пастбищах, которые разделяла река Белгоза ,  походившая на большой бегущий ручей. Её ширина в некоторых местах достигала не более трёх метров.  Стада паслась отдельно, сменами, по три пастуха на стадо. Одно пасли Никулин Петр Семёныч, Жилкин Василий Тимофеевич,  Трифанов Николай Иванович. Приблизительно одного возвраста, где- то около пятидесяти лет. Все трое имели большой стаж в животноводстве , а это здорово сказывается на продуктивности молочного стада. И всё бы было хорошо, если бы не два но. Первое но -это поля зерновых, которые окружали пастбища со всех сторон. Второе но - это молодая корова по кличке Зорька, за которой невозможно было уследить. Она каждый день каким - то непонятным образом оказывалась на поле зерновых. За что пастухи регулярно получали выговора, а иногда и штрафы за потраву  хлебов . Мягко говоря , тройка смотрящих за стадом, очень не взлюбили её и стали применять самые разные воспитательные меры от уговоров до применения физических наказаний.  Особую позицию в деле воспитания Зорьки  занял Никулин Петр Семёныч,  как один из самых опытных скотников в делах исправления  непослушных животных . Он взялся за это дело
с чувством облечённого доверием своих товарищей.  Как только он принимал смену и выгонял  на лошади  коров на выпас, Семёныч тут же отделял  Зорьку от стада и начинал проводить с ней воспитательную работу. Начиналась она с прогона коровы кругами вокруг стада до тех пор, пока не уставала лошадь, он сам, ну и виновница. После этого коровка спокойно паслась в течение двух-трех часов. Затем
как  будто растворялась в воздухе. Как она это делала, для пастухов оставалось большой загадкой. Поиски пропажи на поле зерновых  занимали достаточно много времени, так как буренка, наевшись ,ложилась отдохнуть прямо на ниве.   Пшеница выростала высокой, так что   сразу её и не заметишь.
И все попытки  отыскать негодницу оканчивались полным фиаско. Наевшись и отдохнув, Зорька сама являлась на вечернюю дойку и заходила в станок. Доярка Люба очень любила её за стабильно большие удои и баловала как могла. (Всегда выдавала своей любимице комбикорма больше, чем другим коровам.) Так продолжалось всё лето. Наступила осенняя пора. У Петра Семеновича созрел коварный план мщения Зорьки. В конце сентября, как только убрали  зерновые, он решил привести план в исполнение. Как
говорят, в один прекрасный день (по крайней мере он так думал), приняв свою смену, он выпустил всё стадо на пастбище, а Зорьку оставил на пригоне. Заарканив её веревкой , он подтянул потихоньку к столбу, на котором держалась изгородь пригона. Семёныч сумел взнуздать её как лошадь (сбруя лошадей сменьщиков была свободна), одеть на нее квалерийское  седло и подтянуть подругу. То есть попытался сделать из коровы скакуна. Первые попытки сесть в седло оказались не удачны. Но Семёныч не тот человек, который в трудный момент отступает от задуманного. Там же недалеко от изгороди был сделан станок для санитарной обработки животных.  Не смотря на нежелание коровы  заходить в станок для обработки,он умудрился затащить её туда.  Затем  уселся в седло и отворил  затвор. Зорька с наездником спокойно вышла из станка и направилась к пасущемуся недалеко стаду.  Семёныч ликовал , но рано. Как только корова, оборудованная  пастухом под ковалерийскую лошадь, подошла к стаду и стала нагибаться кушать, то сразу почуствовала какие - то неудобства в виде подпруги и тяжести на спине. Она попыталась взбрыкнуть задними конечностями, чтобы освободиться от лишнего веса, но у неё ничего не получилось .Пастух клещом вцепился в седло и удержался.
Зорька, понимая, что у неё ничего не получилось, совершает другой маневр. Она резко падает на передние ноги. Но и здесь у неё  неудача. Тогда она всем своим  четырехсот килограммовым телом подпрыгивает вверх и валится на правый бок. Семёныч успевает выдернуть ноги со стремян, но спрыгнуть с коровы не смог. Зорька всей тяжестью правой стороны своего тела навалилась на  правую ногу ездока, который тут же взревел  от невыносимой боли, как медведь после зимней спячки. И освободил в брюки некоторое количество жидких и твёрдых  веществ из своего организма. Корова, испуганная истошным криком, резво вскочила на ноги и умчалась к стаду. Пастух пролежал определенное им время на земле и попытался встать на ноги. Но страшная боль в правой ноге не позволила совершить ему это действо. Но как говорится, счастье не совсем отвернулось от него.  Заведующий фермой в этот день на машине  развозил соль по стадам. Проезжая мимо пасущегося стада, он не увидел пастуха, но зато увидел оседланную корову. Его удивлению не было предела. Но посмотрев на график дежурств, он  сразу  же всё понял. "Ну и чудак", - подумал он. Отьехав метров сто пятьдесят от стада, он сначала услышал, а затем и увидел чудо во всей красе. Семёныч материл весь белый свет, кроме себя. Для себя  он просто  не находил плохих слов. Досталось и подьехавшему к нему заведующему фермой, вроде-бы как соучастнику Зорьки. Разгрузив соль, заведующий забрал  страдальца и отвез в районную  поликлинику. На ретгене обнаружили переломы ноги в двух местах. После полутора месяцев лечения в больнице  Семёныча выписали. По выходе на работу он был назначен на новую должность - осеменатора. С полгода выслушивал различные шутки на свой счёт про кавалерию, про осеминение , но потом все утихло. Он даже подружился с Зорькой. Ведь время всё стирает.