Тени. Памяти моего отца

Дикое поле. Дорога лишения.
Черный обугленный лес.
Нет, ты не мог окунуться в забвение
В радужных красках небес
И отразить на холсте ликование
Ярких восторженных звезд.
Дышит природа твоя увяданием.
Мертвое небо пугает молчанием.
Тени встают во весь рост.

Лагерь. Бараки. Тропа ожидания.
Выстрелы. Черная смерть.
Тысячи, тысячи гибнут в страдании.
Снова колеблется твердь.
И принимает земля с содроганием
Пленных бескровных солдат,
Всех, кто берег офицерское звание,
Всех, кто был доблестью свят.

Рядом во рву и живые и мертвые.
Стелется пепельный дым.
В сером бараке, как тени бесплотные,
Спят на соломе солдаты голодные.
Каждый второй стал седым.

Как же, отец,ты в аду в этом выдюжил,
Если нет сил и огня?
Как испытание смертью ты выдержал?
Сердце твое-не броня.

Вот ты к холодной стене прикасаешься.
Друга рисуешь портрет.
Уголь в руке, и ты вдруг улыбаешься,
Словно войны больше нет.
Черные пальцы почти не смыкаются,
Но пламенеет твой дух.
Чувства застывшие вновь просыпаются,
А через миг взор потух.

Ветер беснующий воет неистово.
Слышен вблизи лай собак.
И офицер на тебя смотрит пристально:
"Ты, рядовой, не простак.
Следуй за мной". И походкой несмелою
Ты в неизвестность идешь.
Кажется, будто душа-омертвелая,
В теле-тревожная дрожь.

"Вот медальон моей женщины. Видишь?
Это святой оберег.
Нужен портрет ее. За день напишешь?
Будет возможен побег.
Ты побледнел, замирая в молчании .
Ноги свинцом налились.
Черные тени мелькнули в сознании,
С болью и местью слились.

Четверо ночью бежали из плена.
Выжили в мертвом краю;
Словно поднявшись из праха и тлена,
Кровью смывали в бою
Все унижения, боль,поругания
Пленных советских солдат,
Тех, кто погиб без надежды, в страданиях,
Тех, кто был доблестью свят.