Сон в некочумай.. скую ночь

Куда ни кинь — повсюду вилы
От «утро красит» до могилы.
То нежным светом, то закатом,
То бурой кровью, то дукатом.

Что делать? — Вешаться, конечно.
Настойки выпить цианида.
Любовь такая, други, гнида.
А счастье, сцуко, быстротечно.

«Пройдёт и э т а» на колечке.
Верчу его опять и плачу.
Летит Антихрист-гад по встречке
На Ламборджини в чёрной «пачке».

Пинетках, - волосаты ноги,
Стучат копытца по хайвею.
В натуре, други, я who..ею,
Ведь мы по-сути полу-боги.

Христос из Парфии, робяты,
Мне говорил Учитель БлАгий.
Высоцкий пел: — Ничто не свято,
Хоу, Jesus, ты — Спартак распятый,

Пел Чело-банов тёте Алле,
Когда она под ним стонала,
От пароксизма и анала,
Картошку жарила на сале.

Ладошку грела под мошонкой
«Обезображенной» светилом.
— Что наша жизнь, пацаки? — Лила.
Игра с сердцалом и печёнкой.

Сердцалом духа, - до цирроза
Не доживу, - так всё обрыдло,
Что рельсы кажут паровозу
Телес раздавленных повидло.

Толстой стоит с плакатом:
— Аня, прости несчастного калеку.
Твоя душа поплыла в Мекку,
Но ты ни в чём не виновата.

Болконский бредит на балконе:
— Я так хочу тебя, Наташа!..
А ты вся в хрониках Акаши,
Сияешь, словно на иконе.

— Куда несёт нас рок событий?
А фиг его, родные, знает.
Сон в руку, - чур меня, - светает,
Меж облаков и перекрытий

Палёных балок Герострата-
-Рассвета чудится такое,
Что мне, стороннику покоя,
Алиса шепчет виновато:

— Совок ты грёбаный и вата,
Тебя лукашка сделал ловко.
Кровит уздечка и головка
Супраментального солдата.

Шри Кришна Шри Ауробиндо
В мозгу осипшем кажет рожки.
Бежит Ромео по дорожке
От Джульки, лыбится Говинда.

Любовь приходит и уходит
Слоганом: — Попишу, зараза!
Так от экстаза до экстаза
Мерлом в разбитом сердце бродит.

Мерло — вино, мурло — от фейса
Сухой остаток, - пейсы в пене.
Ведь там отчизна, ubi bene
И глас в пустыне: — Песня, лейся...

Не лебединая, так снова
Зудящей комарихи-Радхи
Над третьим оком, о мой падкий,
До озабоченного Слова.

До озадаченного Светом
Слогана: — Будь она неладна,
Любовь, что сделала Поэтом
Шнур серебристый Ариадны.

На нём висит нелепый Йорик
И череп бледный Демиурга,
В пустыне голос Крис Де Бурга,
Лилит in red и пьяный кролик.

Алиса в белоснежной пачке
И Льюис Кэррол за шофэра:
— На острова! — Какого хера!
Из Студебекера маньячки.

Такой вот сон, простишь ли милый,
Мою фантазию крутую?
Не важно, авве Аллилуйя,
От Феба в пачке до могилы.