Лидия. Глава 21. Наконец-то встреча

 
 
Сколько дней Кирилл искал с Лидией встречи? Вероятно с неделю или более.
Сколько уже прошло с праздника на ипподроме, а ему она так и видится танцующая в облаке энергий из своих волос, следил за каждым моментом, что происходило.
И, как пятеро девушек, держа в руках пряди волос, отдалились на длину волос, переходили друг за другом. И не переставали делать движения танца.
И, что за танец они танцевали?
Такого не видел никогда. И наконец, заплелась коса, и опустилась по спине. Девушки же, соединились, словно маленькие лебеди из балета, продолжили свой танец. Ох, и долгие аплодисменты звучали.

Просили повторить, но девушки ушли, так и не появились.
А потом в одном из заездов, кажется, объявляли четырёхлеток. Они все шестеро участвовали.
Одеты были одинаково, но божественно красивы все шестеро, в костюмах жокея.
И удивительно, лошади пришли вместе, одинаково по времени. Также аплодисментами гремел весь ипподром.
И вот, сколько уже не видел, хотелось её увидеть, выразить своё восхищение ей. Ведь там ему подойти к ней не получилось, то толпа народа, не протиснуться к девчонкам, то вновь исчезла. И дома, даже за столом не удавалось её увидеть. Искал по утрам с рассветом по всему саду. Но ему не удавалось её найти.

Вот и сегодня искал её, искал, где же она занимается гимнастикой? Странно. Думал он. Нигде её нет»
Он спросил, как и раньше спрашивал, Ольгу Григорьевну.
– Ольга Григорьевна, скажите всё же, где Лида? Я чувствую, она где-то здесь, в саду, но обошёл весь сад и не нашёл.
Ольга Григорьевна подтверждала.
– Лидия в саду. – Иронично улыбалась, продолжила. – Ищи. –
Развела руками. – Весь сад в твоём распоряжении.
И ушла на кухню. Матушка его пришла тоже на кухню.
– Что Кирюша безрезультатно? – Спросила улыбаясь. – Она…
– Леночка, поди сюда, пожалуйста. – Оборвала её Ольга Григорьевна. –
Пусть ищет сам, ему это важнее. – И тихо рассмеялась.

Обойдя, казалось весь сад, но так и не нашёл Лидию.
Для чего она прячется? Что мне осознать надо? Шёл по саду и размышлял.
Так, что? Она выходит, делается невидимой? Завесу ставит? –
С удивлением он воскликнул. – Но, как она это делает?
Я понимаю, Ефим, он человек огого! Исчезает, когда ему вздумается, и появляется, так как будто сидел в этом месте, а я его не заметил. Этот трюк надо мне понять, осознать. Выходит, что? Мне преподают урок? А я, как плохой ученик, никак его не выучу, не решу задачу. И как найти подсказку?

Из сада вышел на полянку во дворе возле беседки. И увидел её.
Лида стояла возле своей берёзки, освещённая утренним солнцем.
Искал повсюду, а она, вот она, стоит под берёзой. Прошептал Кирилл.
Лидия гладила ладонью уже зажившую рану берёзы. Сердце рванулось к ней, и не только сердце весь он словно почувствовал полет, ускорил шаги. Она обернулась, заслышав шаги его.
– Лидия! Лидия, ты не хочешь мне ничего сказать?
– А, что я вам должна сказать?
– Почему так официально, Лидия?

Она стояла перед Кириллом, нагнув голову, смотрела вниз, себе под ноги.
В ней боролись два чувства, одно чувство в душе, оно летело навстречу Кириллу. Навстречу любимому.
«Любимому?»
Скептически прошелестело в голове. Но он всё ещё не развернулся, не раскрылся».
«Да, любимому, с нежностью прозвучало в сердце, и не спорь со мной, я вспомнила его, Дивия, я помню всё и помогу ему. Помогу, стать световым витязем».
Лидия подняла на него свои глаза.

Кирилл смотрел в её милое личико, вроде бы улыбающее, но глаза серьезные. И вдруг заиграли блики в них, солнышком засветились, радостью. Как тогда, когда выплыли из глубины реки или оттуда, с какого-то неведомого измерения, и уже стояли на берегу.

– Ты видел балет в пламени войны? –
Спросила она и улыбнулась одними сияющими глазами.
– Нет, не видел. Я балет мало смотрел. Он так называется? В пламени войны?
– Нет. – Улыбнулась Лидия. – Именно в пламени войны. Когда с обеих сторон стреляют, а балерина танцует. Танцует в красном воздушном платье. И невероятное зрелище, невероятное везение, её ни одна пуля не задела. Она танцевала, и танцевала, спасая любимого.
– Красивая драма. И чем окончился спектакль?
– Ты не понял, Кирилл, это не театральный балет, не спектакль на сцене театра. Это балет в реале войны. Балет, окрашенный войной.

Она стояла и смотрела на него снизу вверх, сияющими глазами. Милые красивые губки были чуть приоткрыты и так влекли его, но он не осмеливался произвести сладчайший поцелуй. У него внутри всё застонало, Лидия опустила свой взгляд, смотрела ему в грудь. Он почувствовал шевеление хрусталика. Она вновь подняла свой взгляд и посмотрела ему в глаза, затем опустила свою голову ему на грудь и осталась стоять в таком положении. Они стояли, не прикасаясь, друг к другу руками.
Руки по-прежнему опущены вниз. А, он и не мог поднять руки, чтобы обнять её. Чувствовал, от кристалла пошли лучи по всей груди, энергия пошла по рукам, делая их тяжёлыми, мелькнула мысль.
«Что происходит?»

А здесь ещё её волосы, не заплетенные в косу, а скрученные в жгут и уложены на голове, как тогда на ипподроме. И само окончание пряди, словно специально высунулось из причёски, щекотал ему нос. Приятное прикосновение, но толи ветерок шевелил его, толи при дыхании Лидии он шевелился сам и щекотал ему нос. Кирилл просто дунул на него, хотел отслонить его. И не ожидано эта корона причёски распадается, раскручиваясь по спирали.

«Неужели от того, что я дунул?»
Подумал Кирилл, не меняя позы, он поднял глаза, видя, как волосы Лидии взвиваются вверх. Его сердце и так замерло, от сознания того, что голова Лидии лежит у него на груди, чувствуя её каждой клеточкой своей, а здесь ещё такое… .

По законам физики, волосы должны бы падать вниз, но они отчего-то нарушая закон притяжения, поднялись вверх, словно взрыв, искрящийся на солнце.
В сердце Кирилла зазвенела музыка.
Какая?
Не осознать, что-то волшебное. И волшебство продолжалось, волосы медленно под музыку опускались и накрыли их обоих.

Ахнул невдалеке Саня, он в это время хотел подойти к брату, ещё, когда только Лидия положила голову на грудь Кириллу, но он не видел Лидию, ему нужен был брат, решить один вопрос. И вовремя подоспевшая Наташа остановила его за руку. А здесь взрыв энергии.
– Потрясающее зрелище. – С удивлением произнёс Саня. – Почему они так искрятся, Наташа?
– Наполнены энергией, что-то ему показывает. По видиму Дивия с ними, что-то происходит.

– Что? Интересно.
– Идём отсюда, это их таинство.
– Их? А наше? А наше, когда будет? Наташа?
– Наше? – Наташа посмотрела ему в глаза, её сердце забилось в груди, она почувствовала и его сердце.
Их сердца рвались навстречу друг другу.
Как тогда на ипподроме, поздравляя, он обнял её и прижал к себе, к своей груди. Земля уходила из под ног у неё в тот миг, сердце колотилось.
И вот сейчас такое, но Наташа справилась с волнением. А Саня вновь спросил её.

– Да, наше. Наше соединение. Наташа!?
– Но ты мне ничего не говорил. – Медленно начала она.
– Не говорил, потому что не знал, как начать этот разговор. Ты мне понравилась с первой минуты, как увидел тебя в первое утро, когда ты вышла к соседкам, успокоить их. Увидел в окно тебя. –
Он остановился возле беседки, взяв её за руку, задержав её. –
Наташа, я не знаю, ещё, не осознал, такое ли вечное у меня к тебе, как у Кирилла к Лидии. Конечно у нас своё, и наши сердца тоже раскроются в любви.
Я знаю и верю. Наташа, я полюбил тебя, а может и любил всегда. Что-то мне в сердце подсказывает, это так.
Наташа смотрела на него чуть смешливо, но проскальзывала серьёзность.

– Ты готов пойти в жизнь вечности?
Чуть помедлив, Саня, впитывая в себя слово, вечность, ответил.
– Готов, Наташа, готов.
– В земную жизнь вечности, где трудный опыт и испытания.
– Готов, Наташа. Я осознал после разговора с Ефимом, что именно здесь на земле, научишься любить и стать любовью, излучать любовь, не отрицая ненужные накопления. Всё же каждый миг приближает к раскрытию в любви. Ведь каждый опыт, каждое обстоятельство что-то да даёт.

– Но огненный мир. – Вновь начала Наташа. – Ты готов принять его?
– Как у них? – Указал рукой на Кирилла с Лидией, всё ещё стоящих в объятиях искрящейся энергии волос Лидии.
– Зачем, как у них? Ты сам сказал, своё. Достичь огненной энергии не уходя с земли. Это самая главная цель жизни вечности. И ты готов пройти по всем жизненным ступеням в формуле вечности в огненную энергию?
Не торопись, подумай, осознай, витязь Александр.

– Формула? Я её ещё не вижу, но знаю, осознаю. Готов, Наташа.
Наташа радостно улыбнулась и потянула его в беседку, произнесла.
– Идём, чай заварим, выберешь травки. –
Она оглянулась, позади в удивлении стоял Максим. –
Максим, а ты что не заходишь?
– Ох, ребята, вы меня сегодня с утра пораньше удивили, так удивили.
– Чем, Максимушка? – Спросила Наташа.
– Одни стоят в энергиях, пройти мимо невозможно, так и стреляют, и у вас. – Он улыбнулся. – Наташка, сестрёнка, поздравляю.
– С чем? Предложения мне ещё никто не делал.
– Так делаю. – Торопливо произнёс Саня.

– Э, нет друг, не торопись, сделай это красиво. При всех, соберётся вся семья. Ведь это раз и на всю жизнь вечную. Так ведь? – Произнёс Максим.
– Согласен. – Смущённо ответил Саня.
– А я шёл чаю попить, и вдруг чудо, предо мной, любовь искрящая звенит. Наташка, ты слышишь?
– Слышу Максим, слышу братец.
– У тебя в груди звенит, Наташка! – Максим приобнял сестру, продолжил. Июль закончился, августа уже середина. Ох, и середина! Она божественна, как и весь август. – Максим вошёл в беседку. – Бабушка, ты видела чудо? – Спросил он. – Бабуля, что с тобой? –
Увидел, как бабушка вытирала передником глаза, а рядом стояла Елена, мама Кирилла и Сани. –
Вы что? Плачете? Почему? – Удивился Максим. – Радоваться надо.

– Я радуюсь, Максимушка, радуюсь. Как не радоваться такой любви, они божественны, Кирилл и Лидочка.
– Лидуська! – Произнёс Максим. – Какая у них любовь! Ещё недавно, там у Дивии, она чуть, чуть завидовала мне. Говорила, мне бы такую встретить. Не плачь, бабуль.
– Я не плачу, не плачу, это слёзы от радости текут, от радости. Вспомнила себя, такое вот подобное волшебство было со мной и Георгием, в июльский вечер.

Солнышко садилось, заря горела так, что казалось, рядом с нами полыхала сиянием багряным с позолотой и птицы пели. Как бы, не время пению их было, а пели и так красиво выводили. Всё помню, как будто было всё вчера.
И мой Садко красавец Землеслав, надел мне обручальное кольцо.
Георгий, конечно Георгий. – Увидев удивленные глаза Максима и Наташи. Вы, что забыли настоящее имя деда вашего?

– Нет, нет, бабуленька, не забыли. – Произнёс Максим. –
Мы его ещё услышим, а возможно и самого скоро увидим.
– Ты тоже почувствовал? Максимушка? – Спросила его бабушка.
– Какое-то ожидание идёт в пространстве, бабуль. Несвязанное с сестрами, что-то другое. Какой-то переворот, что ли ожидает нас. И папа уходил на работу, загадочно улыбался.
Спросил его, отчего так улыбается, не ответил, лишь сказал, узнаете скоро. Вот это утро дарит нам чудо. И ещё придёт, я уже ощущаю его. Возможно, скоро оно материализуется. Аромат уже течет, бабуля, счастьем течёт.
Бабуля я не буду завтрака ждать, чай мне сделай бабуль, пожалуйста. – Целуя в щёку бабушку Максим, повернулся к выходу, произнёс. –
Я сейчас. – И замер, остановился в полшаге.

– Что с тобой? Максим? –
Удивлённо спросила Наташа, но повернулась к плите, взять чайник.
– Дедушка!?
– Дедушка Ефим пришёл? Пусть заходит, сейчас будем пить чай.
– Нет, наш дедушка, Георгий. –

Протянул руку, указывая по направлению к дому. Там почти возле Лидии с Кириллом стоял человек, высокий статный, стариком его не назовёшь, но очень похож на Владимира и чем-то на Ефима.
Он стоял, улыбался, смотрел на Кирилла с Лидией, подняв руку, едва заметно взмахнув, что энергии над этой парой, словно бенгальский огонь, поднялись вверх, но разноцветными искрами.
Посмотрел, улыбнулся, затем медленно пошёл к беседке.

– Дедушка, наш дедушка вернулся. Бабуля! – Радостно, но как-то тихо произнёс Максим, словно боялся спугнуть радость, оглянулся на бабушку.
Та, чуть побледнев, опускалась на стул, поддерживаемая Еленой и во время оглянувшейся от плиты Наташей.
– Бабулечка, родная моя, держись, ты всегда говорила, что ты спокойна. И все печали и радости встречаешь спокойно. – Шептала ей на ухо Наташа. –
Это счастье, бабуля, вернулось. Твоё и наше, мы ведь его ждали. Всегда ждали.

– Дед, ты ли это? Протягивая руки идя на встречу, произнёс Максим. И вдруг резко рванулся к нему. Дед! Дедуля! И они скрепили объятия.
– О, Максимка, тебя уж не подкинуть вверх, как бывало.
– А ты попробуй. – Смеялся Максим, обнимая деда. – Что силы мало? Растерял что ли в странствиях своих?
– Силушка моя, сила. Развернись, покажи удаль молодецкую. Когда-то вороного коня своего мог поднять. – Смеялся дед.
И вдруг резко оторвал от земли Максима и подкинул вверх.

– Дед, ты, что я пошутил. – Захохотал Максим, приземляясь на руки деду. Я взрослый, мне тридцать доходит.
– Знаю, знаю, сколько лет всем моим внукам, одного ещё воочию не видел, только через пространство. – Ответил Георгий.
– Вот силой, пока не дорос, до твоей ещё далековато. Но кое-что уже имеется. После одного путешествия постепенно вливается.
– Видел ваше путешествие. Младшенький спит, это понятно. А Наташка где?

– Дедуля, меня не стоит так.– Выходя с беседки, протянула руки. –
Да, я в детстве любила, когда ты подкидывал меня, но не сейчас.
Ураа!!!
Вот оно ожидание, что витало в пространстве у нас.
Дедушка! –
Наташа ринулась в объятия к деду.– Сколько мы тебя не видели то?

– Да посчитай уж с десяток лет, чуток поболее. –
Ответил дед, не выпуская из объятий Наташу. – Ах, ты розочка моя, повзрослела-то как. Сила обережная вливается в тебя. Девочки мои, какими вы взрослыми стали. Ох, а время здесь бежит.
– Деда, может Лидуську вытащить оттуда?
– Не стоит, они ещё не всё получили. Пусть летают. Успеется, впереди вечность. Ну-ка Наталия, пусти меня, где там моя Олюшка, Годана моя прекрасная, и несравненная.

Ольга Григорьевна сидела на стуле, словно её вытянул кто-то в струнку, высоко подняв голову, чуть улыбаясь, но глаза ее, то и дело меняли выражение. Они, то светились счастьем, то строгость лилась из них.

«Как на том камне, возле реки. – Подумал Саня. –
Царица, точно царица. И не сравнить с сегодняшним европейскими королевами, да азиатскими шахинями. От неё идёт такое, что я теряюсь. Разобраться бы в этом всем. Куда нас забросила судьба судьбинушка или провидение.
Скорее оно, внесло нас в это счастье, но прежде чем стать счастливыми, надо ещё в себе разобраться и познать многое. Кирюшка смотрю, вовсю познаёт, а я что-то ещё стопорюсь. Жизнь вечности на земле. Вечность познать и поселить в себе.

Пропитаться миром покоем счастьем. Осталось совсем немного до конца месяца.
По формуле достичь огненной энергии.
Как увидеть формулу? Огненную формулу, чтоб по ступеням подниматься выше.
Ещё раз поговорить с Ефимом?
Тот разговор помню наизусть. Проанализировать разговор, осознать, как шагнуть на ступень Архатства. Как осознать?»

Мысль взорвалась в его мозгу так, что появившийся дедушка их, остановился, посмотрел на Саню, улыбнулся, подбадривая его взглядом, в котором он прочёл.
«Не дрейфь парень, всё будет».
И протянул руки к Ольге Григорьевне.

«Дааа! Вновь продолжил думать Саня. Но мне нравится такой водоворот в жизни.
Это, где же их дед скитался?
Удивительная семья, и хотел бы принадлежать ей и я. Интересно, Кирилл чувствует принадлежность свою к их семье?
Что это я начал думать, как поклонник Лидии, Герман? А Киру без разницы, какая семья и кто семья, ему Лидия нужна.

«А тебе?» прошелестело в мыслях.
Мне? Мне, без всякого сомнения, нужна Наташенька. Подумав о Наташе, в сердце возникло истома, радость.
«Нужна?»
Не то слово нужна, она необходима мне.

«Необходимо в чем?» Вновь в мыслях пронеслось.
В чем, в чем. – Мысленно он ворчал самому себе. – Необходима мне она, как воздух, как вода, как вся жизнь моя.

И вдруг так быстро замелькали кадры перед его глазами.

Продолжение следует....
Таисия-Лиция.

Фото из инета.