Из верлибров поэтов США

Я УВИДЕЛ ЧЕЛОВЕКА… По Стивену Крейн (1871 - 1900)

Я увидел человека, бегущего вслед за горизонтом;
Свой бег по окружности ускоряли и ему подобные.
Это стало меня раздражать.
Я обратился к человеку.
«Нелепая затея, — сказал я.—
Тебе никогда не удастся... »
«Ты лжёшь!» — прокричал он
И продолжал бежать.

© Вадим Розов, 2004


СТРАННИК. Из Стивена Крейн

Странник,
Избрав путь истинный,
В изумлении остановился:
Дорога густо заросла сорняком.
«Ха, — сказал он.—
Как видно, здесь уже давно
Не ходят».
Затем он разглядел,
Что каждый плевел — это нож.
«Ладно, — пробормотал он наконец.—
Уверен, есть другие дороги».

© Вадим Розов, 2004


УЗЛЫ В ДОРОГУ. По Карлу Сэндберг (1878 - 1967)
   
Я подумал о взморье, о лугах,
О горестях и веселье.

Я подумал о домах, возведённых —
И снесённых.

Я подумал о встречах и
О прощании для каждой встречи.

Я подумал об одиноких звёздах,
О спаренных иволгах, о солнечных закатах,
Запутавшихся в тоскливых смертях.

Я пожелал бросить всё и перебраться
На другую звезду, на последнюю звезду.

Я попросил оставить мне лишь несколько слезинок
И немного радости.

© Вадим Розов, 2004


ПУТЕШЕСТВИЕ ВОЛХВОВ. По Томасу Элиот (1888 - 1965)
 
Простуда нам грозила,
Как раз такое время года,
Неподходящее для путешествий,
Особенно столь долгих: дорог-то никаких,
Колючая погода, зима в разгаре.
Верблюды с незаживающими ранами на коже
С копыт кровоточащих валились в мокрый снег.
Не раз нам вспоминались летние дворцы в горах,
Веранды и нежные девицы, подносящие шербет.
А караванщики ворчали и ругались,
И убегали, требуя вина и женщин,
И гасли по ночам костры, и не было укрытий.
А в городах больших и малых нас встречали
Недружелюбно и враждебно,
Деревни грязные и цены высоченные на всё.
Не очень-то легко нам приходилось.
Предпочитать мы стали переходы по ночам,
И спали мы урывками,
А в уши нам шептали голоса,
Что всё затеянное безрассудно.

Вот на рассвете мы спустились за снеговую линию
В долину, тёплую и влажную, с пахучей зеленью,
С рекой и водяною мельницей, перемоловшей темноту,
С тремя деревьями под низким небом,
Со старою лошадкой белой, бегущей по лужку.
Потом мы подошли к таверне, увитой виноградною лозою,
За открытой дверью шесть рук играли в кости на серебрушку,
А ноги отшвыривали прочь пустые бурдюки из-под вина.
Здесь ничего мы не узнали, так что продолжили свой путь,
А к вечеру, правда, не сразу, отыскали
То место; и оно (можно сказать) явилось искупленьем.

Всё это было так давно, я помню,
Но я бы снова повторил всё это, да пора угомониться.
Всё на своих местах.
Куда же привели наши пути —
К Рождению иль к Смерти? Конечно же, к Рождению.
Мы в том свидетели и нет сомнений. Я видел и рождение и смерть
И думал, что они отличны друг от друга; Рожденье это
Было трудным — болезненной агонией, как Смерть, как наша смерть.
Мы по своим домам и царствам разбрелись,
Но больше мы не чувствуем себя как дома, живя по старому завету
Среди отныне чуждых нам людей, хватающихся за своих божков.
Я был бы рад еще одной подобной смерти.

© Вадим Розов, 2004


 АКУЛЫ. По Денисе Левертов (1923 - 1997)

Наверно, они появились в последний день творения.
Их тёмные плавники выглядят как бесхитростное
честное предостережение. Море делается зловещим,
неужели они везде!
Более того, они выскакивают из воды.
Разве это прежнее море, разве мы
больше не будем резвиться в нём?
Мне нравилось оно прозрачным
и не слишком тёплым; сравнительно спокойным,
чтоб можно было легко носиться по волнам.
Впервые меня занесло в такую даль.
Солнце было на закате, когда они пришли;
было ещё не так темно, чтобы медный блеск,
скользящий по морю, сменился лунным светом,
но достаточно светло, чтобы видеть
пронзительное движение их тёмных плавников.

© Вадим Розов, 2004


СУПЕРМАРКЕТ. Из Аллена Гинзберг (1926 - 1997)

    Я думал о тебе, Уолт Уитмен, прошлой ночью, когда с головной болью бродил по переулкам под деревьями, смущенно поглядывая на полную луну.
    Изнурённый голодом и поисками образов, я вошёл в освещённый неоновым светом фруктовый супермаркет и вспомнил о твоих перечнях!*
    Какие персики и какие призраки! Целые семьи занимаются ночью покупками! Проходы заполнены мужьями! Жёны среди авокадо, дети среди помидоров! — а ты, Гарсиа Лорка, что ты делал внизу среди арбузов?
 
    Я видел тебя, Уолт Уитмен, бездетного, одинокого старого копушу, ворошившего мясные продукты в холодильнике и наблюдавшего за мальчиками-бакалейщиками.
    Я слышал, как ты расспрашивал каждого: Кто разделывал свиные отбивные? Сколько стоят бананы? Не ты ли мой Ангел?

    Я не спеша похаживал между сверкающими стеллажами с консервами, следя за тобой и представляя, как следит за мной магазинный детектив.
    Мы пробегали по открытым рядам, воображая, что пробуем артишоки, приобретаем замороженные деликатесы и, конечно же, не подходили к кассиру.

    Куда мы направимся, Уолт Уитмен? Через час закрываются двери. В какую сторону сегодня ночью заострится твоя борода?
    (Я прикасаюсь к твоей книге, вспоминаю нашу одиссею по супермаркету и чувствую себя нелепо).
    Мы так и будем бродить всю ночь по пустынным улицам? Деревья всё темнеют и темнеют, свет исчезает в домах, мы оба будем томиться одиночеством.
    Думая о потерянной Америке любви, прошествуем ли мы гуляючи мимо голубых автомобилей на дорогах и направимся прямо домой, в наш тихий коттедж?
     Ах, дорогой отец, седобородый одинокий учитель мужества, какую Америку ты открыл, когда Харон перестал грести и ты, сойдя на туманный берег, стал смотреть, как ладья исчезает из вида, плывя по чёрным водам Леты?

* Длинные перечисления предметов и явлений, характерные для поэзии Уитмена.

© Вадим Розов, 2004


СВЕТ. По Уэсу Уитфилд (совр. поэт из г. Мариетты)

Из тёмных комнат жизни виден свет,
Струящийся сквозь треснутые стены,
Которые мы сами возвели,
Чтоб спрятаться от мнимых наваждений.
А там — холмы, деревья и ручьи
Себя раздаривают тем, кто знает,
Что темнота скрывается внутри;
Снаружи — свет, и он пробьёт все стены.

© Вадим Розов, 2004


НАДЕЖДА. По Уэсу Уитфилд (Wes Whitfield)

Дорога к дому — лес и ночь,
Где время злой разбой чинит
Над теми, кто туда попал,
Как я, заблудший в свой черёд.
Случайной смерти не боюсь:
От случая гарантий нет.
Я в неизвестность тьмы шагнул,
Но с верой, что домой приду!

© Вадим Розов, 2004


УЩЕЛЬЕ ЖИЗНИ. По Уэсу Уитфилд.

Звалось ущелье это «Тенью смерти».
Не знаю — в ад иль рай, я продирался
Сквозь заросли, колючие как стрелы.
Ночная нечисть так и липла к ранам.
Я жажду утолял лишь в дождь случайный.
Алкал, завидуя звериной хватке.
И мёрз, мечтая о тепле берлоги...
Когда рассвет забрезжил в том ущелье,
Я понял вдруг, что растерял в дороге
Весь Божий дар быть молодым и сильным.

© Вадим Розов, 2004


ДА, Я – НИКТО. По Эмили Дикинсон (1830 -1886)

Да, я — никто. А кто же ты?
Ужель и ты — никто?
Так, значит, пара мы с тобой.
Молчи, молчи — изгои мы, ты знаешь.

Как это глупо — кем-то быть,
Всё лето квакать, что ты — кто-то,
Мол, пусть по имени тебя
Чтит... восхищённое болото.

© Вадим Розов, 2004