Город двоечников...

Город двоечников, построенный двоечниками для двоечников по политическим наукам.

"Три башенных крана"

За окном моим бригада
На землю скинула рабочий сверток.
Из щелочек и дырочек, оберток
видны вагончики, машинки, балки,
Болты фундамента, пакеты кирпича,
Заботливо завернутого в пленку.
Рабочие сидят на перепонках
Сапог резиновых и крановщицы
Неспешно доедают завтрак,
А такелажники им травят анекдоты
Про жен, любовниц и мужей с работы.
А каменщики ловко проверяют
Свои вестибулярные приборы
За каменным, покрашенным забором...
Все ждут, когда приедут на машинках
Прорабы с Ватманом и с сутью планировки.
Лебедки, Краны и Бетонные мешалки -
Наизготовке!

-Едут! - орет Илья сбегая из бытовки
и пряча свой моноколь за голенище...
Сирена свищет два пальца заложив
В широкий, крашенный помадой рот
И крановщицы - о, воздушные гимнастки!
Летят на верх, хлопочут ветром гюйсы,
И ходят по канатам стрел сверяя тросы,
Потом скрываются в кабинках и красят щечки
Весенним ветром и глядят в окошки!
Алешка - такелажник в рукавицах -
Защелкивает на болту оковы-крючья
и хлопает брезентовой штаниной.
С порывом ветра летят наверх команды.
Наверное матросы так флажками
Сигналят
О том, что на подходе лодка "Варя",
На камбузе уж солят борщ по-флотски...

И болт-стояк, бетонный сторож,
Опора чьей-то будущей семейной жизни
Летит на высоту полета мысли,
На палубу двадцатую, этаж
Грозит собою проломить,
Борясь то с геометрией, то с ветром,
То с крановщицей, цепляя тросом
Соседний кран. Застыли лица.
И даже птицы замерли в полете!

Но тут выходит из машины
Прораб Добрыня.
И подзывает Лешу и Ильюшу,
И долго говорят на бреющем -
Пилоты - руками плавно объясняя
Все траектории полета
Огромного, упрямого болта.
За ними сверху, из кабины крана
наблюдает опытная "мама" - Сирена
с пятилетним стажем.
И повторяет элементы пилотажа
Рычагами, обхватив их ручками
Со свежим маникюром.
Из-за бордюра видны лишь каски -
То залегли строители-солдаты
И ожидают сей развязки, ватой
Заткнув свои места, чтобы не слышать
Как декламирует прораб Сирене,
И скрипа каменных боков болта об краны
И шума ветра и треска вертолета. -
То на подмогу нам летят девчата
из гидро-медитирующего центра
сообщить о штормовом предупреждении,
О пятом балле и о во’лнах на заливе,
И о сущем наваждении за моим окном.

И наводнение уже спешит на дом
Мой навалиться мутным телом.
Я закрываю форточку. Оделся. Делом
Пора заняться. И повинуясь строчке
Моей застыли краны. Их было трое.
"Илья", "Алеша" и "Добрыня".
У каждого своя судьба. Полымя
С неб хватал Илья, Добрыня
Строил чердаки, ячейки, а Алеша
Мастерил в полуподвале
Фундамент жизни,
Его там балками перекрывая .
Но все они торчали в небе палками
Теперь запутавшись тросами,
Деля огромный в небе камень,
Плиту в надгробие, чугунный болт,
Опору в новом доме,
В который буду я глазеть
Когда его построят. И наоборот,
Меня рассматривать в бинокли
Начнут тинейджеры, старушки...

Мог ли я вынести? - А фиг ли! Конечно.
Я только вечный поставил прочерк
Перед второю частью моей поэмы.
Над каждым краном, чтобы застыли
В кабинах крановщицы
Как будто каясь и грозя
упасть в окно,
Как только я еще раз попытаюсь
Увидеть рифму, упиваясь
Строительной площадкой
Рядом с домом....

Что за напасть? Мне только не хватало
Трех крановщиц под одеяло
Свалившихся в мою уютную квартиру
Из башенного крана...
Посмотрим. Подумать надо.
Ведь за второю последует и третья часть
Поэмы про бешенный ветер
На башенном кране...
_________________

"И дверь открылась"

На белом, бледном полотне стояло блюдо.
На нем - два яблока, лимон; и край салфетки
Едва заметный плавный реверанс соседке -
Бутылке тонкой, налитой до края, -
Исполнил кружевами. Пламя,
Едва ли видное чьему-то глазу,
Слегка кольнуло по хрустальной вазе
С цветами. Они своими тонкими шипами
Готовы были указать обидчице на место,
Но кресло, своим пустующим и одиноким
Видом удерживало время, и обиду
Яблока, готового скатиться на пол.
Его придерживал графин - на бледной,
Матовой от камерного холода
Хрустальной стенке замерла слеза. Пчела
Пыталась окунуть свое коротенькое жало
В бокал из старого каленого стекла,
Присыпанного пудрой по овалу.
Но тщетно - глубина событий не давала
Пчеле достать до дна, окутанного пылью.
И замерла она. Под абажуром.
Иголки света, растопыренною горсткой,
Сквозь дырочки материи из шелка
Держали потолок под заданным углом.
Вдвоем они стояли у окна. И ждали вечность.
А кресло ждало одного. Его.
И дверь открылась...
_________________
(стихи из моей бумажной Миграции души)

https://www.facebook.com/avinvputi.avin.1/videos/3764..