Памяти друга - парашютиста

  ( Виктору Гоф)

…Лил сильный дождь, и плакала природа,
Его мы провожали в путь последний,
Но в памяти всплывает год от года
Его улыбка, голос его прежний.
Он надо мной подшучивал, всегда,
И называл пушинкой невесомой,
За то, что вместе с куполом тогда
Носило в небе, словно лист кленовый...
***

…Он маменькиным мальчиком не рос,
От хулиганов тоже отличался,
И не прощал девчоночьих им слез,
С обидчиками до победы дрался.

Мечтал тогда, как все мечтают в детстве,
Быть моряком и даже космонавтом,
Но подошла пора, закончил техникум,
А дальше – прямиком - ушел в солдаты.

Грустить и унывать не время было,
Подъемы и «тревоги» нелегки,
И тело, словно, от побоев ныло,
И в кровь истерли ноги сапоги.

Но дембель был уже не за горами,
И ждали дома - Небо, Самолет,
И Девушка с красивыми мечтами,
Которая по жизни с ним пойдет.

…Судьба распорядилось по – иному,
И шансов не дала ему других…
Содроглись у родного дома клены,
И потемнели образа святых…

Был летний день и ласковое утро,
Взревели самолеты в тишине,
В который раз надел он парашюты,
ЗапАсный тяжел, основной вдвойне.

Команда строгая – покинуть самолет!
И времени уж нет на размышление,
Подобно птице был его полет –
Прекрасней не испытывал мгновений.

Но не сумел он силы рассчитать -
Внизу зловеще озеро зияло.
Не смог он с парашютом совладать,
И юности тогда одной не стало…

Русоволос был, сероглаз и светел,
И маменькиным мальчиком не рос.
Он жизнь любил, и петь любил он песни,
И в утренних любил купаться росах.

...
Вдали, где ветры вольные гуляют,
Весною гнезда жаворонки вьют.
И, словно гимн ему слагая,
Взмыв, в небо, звонким голосом поют...

(Крайний справа... В.Г.)