Сон

Опускается ночь на хребты и на гребни Кавказа,
Я блуждаю один в серой тьме опустевших дорог,
В безграничьи небес незаметно для нашего глаза,
Сокрушаясь над миром, негодует расстроенный бог

И меня, как в бреду, переносит к нему провиденье,
Где-то в зарослях кущ предо мною вселенский творец.
Вопрошаю к нему, где же милость твоя, снисхожденье?
В чем есть замысел высший?, ответь мне, всесильный отец!

Мы на поиски правды источили десятки столетий,
На алтарь положив горький опыт ушедших веков,
Почему всё не так, кто же будет за это в ответе?
Кто сотрёт с нас печать примитивно-беспечных оков?

Он взглянул на меня удивлённо и с лёгкой ухмылкой
Из-под белых бровей и морщинистых старческих век,
А потом тихо молвил - видать совершил я ошибку,
Когда главным твореньем назначил тебя, человек

Я всесилен едва ли, ведь ты, наделённый сознаньем,
Воздвигаешь границы, ущемляя подобных себе,
Уложил в переплёт ветхий кодекс основ мирозданья
И пытаешься всуе диктовать даже личной судьбе

Разве мало того, что дарил я тебе безвозмездно,
Или краток был срок для познаний, искусства, наук?
Оглянись же на прошлое ваше правдиво и трезво, -
Нищета и разруха - продукт человеческих рук

Разве я научил тебя быть расточительно-чёрствым?
Иль писание книг вдруг явило собой пустоту?
Ты играешь лишь роль, выходя на мирские подмостки
Но не вечен спектакль, только зритель всегда на посту

Раздробили себя на народности, масти и расы,
Вас так много теперь, только вера, как правда - одна:
Ты всего лишь пылинка с бескрайней космической трассы
И пространство твоё словно рак пожирает война

Свой гигантский топор вознеся над застывшею плахой,
Нависает угроза, несущая ужас и страх.
Закавказье ревёт канонадою из Карабаха,
И, как крошечный остров, утопает в крови Карабах

Беспокойная ночь приближалась незримо к рассвету,
Где-то в черной дали вспышкой молний сверкала гроза,
И безудержный ливень, ведомый неистовым ветром, 
По сединам Кавказа стекал, словно божья слеза...