Я давно умерла

Я иду по вечернему парку, надо мною шумит листва.
Всё вокруг живёт и цветёт, только я почему-то мертва.
Мне нет дела до этих клёнов, до сосен, душистых лип,
И до смеха чужого ребёнка, который увидел гриб.

Мне нет дела до этих колясок, до мамочек и старух,
До того, что вокруг разлетается назойливый белый пух,
До подростков, идущих в наушниках, их загорелых рук,
Мне нет дела ни до кого. Я давно умерла, мой друг.

Вот сырая земля, покрытая мхом, пахнущая дождём,
Вот крапива, и белый шиповник, и муравьиный дом,
Слышно ролики, велосипеды. Кто-то едет, кто-то бежит,
Только мне никакого дела до этих людей чужих.

Я дотрагиваюсь до деревьев, я вдыхаю полную грудь:
Хорошо бы упасть прямо в эту траву и навсегда уснуть…
Всё вокруг шумит и жужжит, происходит обычная жизнь.
Только я умерла, мой друг. Не плачь, не жалей, не злись.

Я иду здесь, как будто призрак, я таю в еловой мгле,
Видишь: птица сидит на ветке, чёрный жук застыл на стволе,
Но внутри ничего не ёкает, я иду себе молча, мимо.
Я мертва уже много дней, с тех пор, как ушёл любимый.

И, конечно же, здесь никому никакого до этого дела.
Кого я любила, спасала, ждала, кого я всё время хотела.
Дружище, внутри меня всё мертво, внутри пустота и холод.
Мой убийца был очень глуп, и, конечно же, очень молод.