11. Трудная и долгая дорога к себе

Ты — рудник, коль на поиск рубина идёшь,
Ты — любим, коль надеждой свиданья живёшь.
Вникни в суть этих слов — и нехитрых, и мудрых:
Всё, что ищешь, в себе непременно найдёшь!
                Омар Хайам

продолжение:

Перед партийными выборами было обсуждение моей кандидатуры на «Совете старейшин». «Старейшин» было человек 8-10, и когда меня пригласили в кабинет секретаря партбюро завода, они уже обсудили между собой всю ту информацию обо мне, что им подготовил секретарь, с учётом того, что они знали обо мне и раньше.

Тем не менее, вопросы ко мне были, а мои ответы, судя по лицам, «старейшин» вполне устраивали. Лишь, один из них – начальник бронзо-латунного цеха, важнейшего на заводе, сказал: зря мы теряем неплохого и перспективного начальника цеха, зря… но его никто не поддержал.

На вопрос о причине моего согласия перейти на партийную работу, я ответил прямо: - хочу проводить идеи «Перестройки» в жизнь на нашем заводе.

Эх, знал бы я тогда насколько все мои представления о перестройке в партии, в обществе, в стране отличаются от того, что ждёт нас впереди…

Перевыборное собрание прошло гладко, «без сучка, без задоринки», и на следующий день я заселился в кабинет секретаря партбюро.

Начальником чугуно-сталелитейного цеха была назначена мой заместитель, имевшая, как и я два высших образования: инженер – металлург, инженер-экономист (второе образование мы с ней получали одновременно). Этот вопрос с директором завода был решен заранее.
В отношении реконструкции цеха мы с ней были единомышленниками и соратниками.
  С реконструкцией буду помогать во всём, в чём смогу, - уходя, пообещал я.

Партийной работы я не знал абсолютно, а с комсомольской работой в ней, как оказалось, не было ничего общего.

Первый месяц плотной работы с секретарями цеховых партийных организаций и рядовыми коммунистами дали мне полное представление о том, в какое «болото» я попал.
Состав партбюро мне сильно не понравился: сплошное соглашательство, равнодушие и безынициативность: ты – «начальник», значит, ты и думай!
Ну ничего, решил я: эти выборы были внеочередные, а до планового отчётного – перевыборного собрания ждать всего полгода. Помучаюсь, но успею за это время разобраться с кадровой партийной перспективой.

За первые два месяца освоился с работой горкома партии, имел беседу с вторым секретарём горкома партии, который мне понравился, встречался с инструктором обкома партии, пытаясь прояснить для себя, как текущие планы перестройки в партии, в стране, так и планы перспективные.

В результате этих бесед был сильно разочарован: кругом одни слова, по сути, те же самые, что в изобилии лились из уст М.С. Горбачёва, но... в местной «обёртке»!

После очень плотного графика работы начальником цеха, я искал для себя адекватную нагрузку и в новой должности. Кто ищет – тот всегда найдёт.

Как раз в это время родились и где как могли набирали силу «Советы трудовых коллективов», было тогда короткое время их популярности, действенности, авторитета.
Конечно, всё это напрямую зависело от активности, смелости руководства Советами.

У нас на заводе такой Совет возглавлял мастер бронзо-латунного цеха – человек очень порядочный, но против начальства слова не скажет: так жизнь его воспитала.

Я, без всяких прелюдий, сказал директору завода: хочу, чтобы меня ввели в состав Совета трудового коллектива, в качестве заместителя председателя Совета.
Согласие я получил сразу, в чём почти не сомневался.

Дело в том, что изначально у меня с директором сложились весьма особые отношения.

Во-первых, директором был тот самый гл. инженер, который много лет назад обзвонил соседние предприятия и помешал мне перейти на то предприятие, где мне было обещано место ст. мастера.
Во – вторых, четыре года держать технологом цеха инициативного специалиста с двумя высшими образованиями, зарекомендовавшего себя неплохим организатором, лишь за наличие собственного мнения, критику руководства и чрезмерную социальную активность, а потом этого человека иметь на своём заводе независимым от тебя партийным руководителем для директора оказалось «страшновато»: репутация у меня была далеко «не тихони».

Поэтому, три дня после моего избрания директор не выходил на разговор о будущей совместной работе, а потом поручил переговорить со мной гл. инженера.
С гл. инженером, который был старше меня лет на пять, мы были в доброжелательных, скажем так: полу товарищеских отношениях.

Ты знаешь, Виктор Иванович, - сказал мне он, - директор, исходя из наших с тобой взаимоотношений, попросил меня переговорить с тобой, зная твой жесткий характер. Директор, мол, предложил, чтобы мы, трое, были в отношениях меж собой "на равных". Ты не против?
Я такого щедрого предложения не ожидал и даже не раздумывал: конечно не против!

После этого, директор пригласил меня к разговору «тэт – а - тэт» и с самого начала спросил: ты, Виктор Иванович, наверно обижаешься, что так долго пробыл технологом цеха без видимой перспективы?  Не дожидаясь моего ответа, он тут же сослался на характеристики моего бывшего начальника цеха, во что я не поверил, но промолчал.
Нет, сказал я – ни на кого никогда не обижаюсь, жизнь наша такая, какая есть и прошлое ворошить не люблю.
Так вот, с первого дня нашего общения, я понял, что директор готов считаться с моим мнением, если я не буду вести себя амбициозно.
 Более того, между нами начали складываться нормальные рабочие отношения.

Итак, после согласия директора, я стал ещё и заместителем председателя Совета трудового коллектива завода, стараясь на этой общественной должности быть для завода максимально полезным, используя «вес» секретаря партийной организации.

Вскоре, в качестве зам. председателя Совета трудового коллектива мне и довелось решать сложнейший вопрос с нашим Главным управлением министерства цветной металлургии.
В объединении «Вторцветмет» наш завод курировал гл. механик Главка, вот к нему и поехали мы с начальником ПТО завода по вопросу «увеличения фонда оплаты труда завода».
Все остальные должностные лица: начальник ОТиЗа, гл. экономист и даже директор завода увеличения фонда З.П. добиться не смогли.
В качестве последнего шага и был предпринят наш «вояж».

Первый день наших переговоров в главке не увенчался успехом, и начальник ПТО сник.
До гл. механика главка мы не добрались: нас заворачивали «на подходе» различными «согласованиями».
На второй день начальник ПТО продолжать попытки не стал: нет смысла унижаться и бесполезно - до нас не смогли решить вопрос и мы не сможем!

Мой опыт комсомольской работы научил меня: «выгоняют в дверь – влезай в окно»!
Настойчивость возымела первый результат: в кабинет гл. механика я всё же попал…

Разговор со мной он начал, показав стопку «обоснований», подобных нашему: все заводы требуют увеличения фонда зарплаты – вы среди них не особенные!

Как это не особенные? - возразил ему я.
Мы на заводе не только выпускаем высококачественные вторичные сплавы на медной основе, свинец и баббиты, но имеем в своём составе такие уникальные цехи, как чугуно-сталелитейный и механо-сборочный, обеспечивающие единичными и мелкосерийными ремонтными изделиями не только предприятия объединения «Вторцветмет», но и многие заводы цветной металлургии, выпускающие первичные металлы и сплавы.
А для таких цехов существуют совсем другие - машиностроительные нормы численности основных и вспомогательных рабочих, они гораздо выше металлургических и потерять специалистов с редким производственным опытом – будет бедой для всех предприятий - заказчиков нашей продукции.

Да уж, немного подумав, ответил мне гл. механик: этим бумажкам на столе отказать легче, чем человеку, который смотрит тебе в глаза и упрямо стоит на своём понимании правоты. И… наложил резолюцию: добавку ФЗП, утверждаю.

С этой проблемой всё получилось хорошо.
А вот, с моими надеждами на скорые реформы в партии, в стране было неважно, мягко говоря...

Продолжение следует