Готы

Выходит в косухе такая осень,
И лыбится тыквенный джек-фонарь.
Готэсса не спит сентябри и ночи,
Себе предрекая смурной финал.

Мечтает влюбиться в худого гота,
В кровяке плескаться, как Архимед,
У сердца хроническая икота,
У ведьмы богатый набор химер.

Однажды находит почти вампира,
Теряет и голову, и кг,
(Не зря про любовь в соцсетях вопила,
Карябала буковки в дневнике).

Накупят вина и крутой одежды,
Устроят не месяц — медовый год,
Победу над "умниками" одержат,
Найдут резиденцию — и вперёд!

На них заведут уголовное дело,
Они заведут шестерых готят,
В гробу будут трахаться оголтело,
Но страсть поуляжется погодя.

Она наберёт телефонный номер
И пару предательских килограмм,
Свихнётся с ума от людского горя,
Вполне бытовых человечьих драм.

Она вскроет письма и вскроет вены,
Завянут ромашковые венки,
Заснёт обречённая королева,
Захлопнется полупустой дневник.

Горит саблезубая баба-тыква.
Попутчик ночной, придержи коней.
Нельзя в отражение пальцем тыкать.
На этом и сказочки бэд конец.