Тетрадь 16 года

Булат Тувальбаев
(Из сборника «Тетрадь 16 года»

Кто я?

Во сне - в миры другие выпадаю,
В грядущие и прошлые века:
Я там не гость, и там я многих знаю,
И с местностью знаком наверняка.
Поверить трудно - было что со мною,
И видел я во сне, как наяву,
Ещё песком засыпанную Трою
И сильно обмелевшую Неву.

Пространство-Время закрутило бездны –
Известностью пугала новизна:
Пешком когда-то выхоженный Дрезден,
Пять уровней метро на Ногина.

Я в добровольцах слыл надёжным малым –
Не посрамил наш сводный батальон,
Я с Гуру шёл сквозь тайные порталы,
В Высокий сан духовный посвящён.

Средь наших дней - я буден и обычен,
Но необычно  по ночам живу.
Вопрос томит, что вечен, и привычен:
Живу во сне? Иль сплю я наяву?

Я – датчик? Щуп? Звено какой-то цепи?
Коллектор неопознанных светил?
И действую я, как детектор цели
Пока не проявляющихся сил.

Но вот однажды, когда солнце встанет,
Затихнет топот моего коня…

И кто, и где, когда пора настанет,
Считает информацию с меня?

          Зеркала времён

Живу меж временных зеркал,
В них каждый поворот – новинка,

На каждый вздох – своя тропинка,
И каждый день – другой вокзал!

Картины вижу, осязаю,
Былых и будущих времён:
То их расцвет, то грустный тлён…
Я всюду свой, им не мешаю!

Пересекают гладь зеркал
Зигзаги  гипервспоминаний,
Советов, знаний, предсказаний,
Зовут, чтоб я их изучал.

В недоумении стою:
Подъять ли эти мне объёмы?
Кто их Посланец  незнакомый?

«Кому повем печаль мою?»

               
Галиматья

       И придёт же такое в голову!

Гуси, по команде «Пли!»
Гадят с бортика бассейна,
Дом, где тонут корабли,
Называется Кофейня,
Если встали в хоровод:
Север с Юга, Запад – справа,
Если ж задом наперёд –
Вспомни правило бурава.
Солнце – этот пуп Земли,
Ей навязывает стрессы,
И тоскуют от любви
Одинокие принцессы.
В поле – пони, в небе – дроны,
Хороводы, вечный  пляс!
Мчатся Броней* эскадроны
Мимо нас, всё мимо нас!

     *Броня – имя любимого пони - героя
      рисунков внучки Поли

Геолог

В те дни мело – была пурга,
Курчавились сугробы,
И зябла грустная тайга,
И мучили хворобы.
Спускались тучи ниже скал,
Тонули в снежной пыли -
Там  лёд торосами стоял
И там надежды стыли.
Вокруг бело, вокруг черно,
Сам чёрт не разберёт,
Куда идти: назад, вперёд,
А, впрочем, всё равно -
Повсюду нам заказан путь,
И пройдена давно
Та точка, где могли свернуть,
Чайком согреться, отдохнуть,
Да видно – не дано.
Упрямо проводник ползёт
Проходом между скал…
Мне снегом залепило рот
(Взяла природа в оборот),
А проводник – пропал!
Но я нашёл, за чем пришёл,
И поднял, что искал…

Через пять лет стоял завод
Уже у этих скал.

          Жалобы старика

Мне трудно стало вспоминать
Давно забытые пароли,
Что за артист в заглавной роли
И как моих знакомых звать,
Причину нынешней пирушки
И почему у нас живёт
Вот эта милая старушка,
Что утром чай мне подаёт.

Я помню вкус французской булки
И чётко я могу назвать
Дома, притихшие  проулки,
Где в детстве мне пришлось бывать!
Не вспомню имена гостей,
Но помню запахи подъездов,
Длину акульих челюстей
И даты всех партийных съездов!

Вас Древним Римом провести
Могу от точки и до точки,
Но трудно мне произнести
Сегодняшнего гимна строчки.
Таким и коротаю век –
Воспоминанием в альбоме,
Растение и человек
В одном флаконе…
               
Круговерть

Всё прошло, словно летом - ненастье,
Иллюзорный развеялся дым.
Я был строен, стал коренастым,
Был мажором – стал нелюдим.

Непрерывные перемены
Начинают меня угнетать:
Думал – море мне по колено,
Понял – луж глубину не понять!

Окоёмы отодвигаются,
Опыт прошлого в торг не берут,
Несбываемое - случается,
Невозможное – тут как тут.

И не спрятаться, не испариться,
Время свищет и бьёт, как плеть.
Очень хочется пригодиться,
Да за Временем – не успеть!

Папки с планами рвут шнурочки,
Жизнь к исходу – сплошной биатлон:
На мишени всё мельче кружочки,
А в запасах – последний патрон!

WEBы, гаджеты, инстаграммы -
Как за всем уследить, усмотреть?
Информации – Гигаграммы,
А в виски: « Не успеть, не успеть!»
               
Курс на весну!

Зимой у дня короче век,
Недлинная дорога:
От сумерек до сумерек –
Два воробьиных скока!

Всё сжато и загружено,
И промежутков нет:
От завтрака до ужина
Лишь время на обед.

С ума сошли куранты,
Им холод время сжал,
Зимою все константы
Меняют номинал.

Не будем заблуждаться,
Всему приходит срок –
И сутки удлинятся
… На воробьиный скок!

Мигранты

В последнее время в обеих столицах
(Чья-то услуга медвежья?)
Всё чаще встречаю нерусские лица
Из ближнего зарубежья.
Пусть едут шофёры и штукатуры
И даже логистики грузов,
Но без уважения к нашей культуре –
Зачем нам такая обуза?

Ода щам

Томятся щи на медленном огне,
Призывно пахнут острые приправы.
Блаженны нищие (хоть кто сказал – неправы),
Но сытые – блаженнее вдвойне!

Когда платить не в силах ЖКХ,
Когда плюёшься, вглядываясь в Ящик –
Покушай щей, и жизнь наверняка
Покажется красивее и слаще!

Пустое брюхо к обученью глухо,
Но если  хочется чуть-чуть пожить красиво -
Не суетитесь! Для поднятья духа
Поешьте щец. И требуйте долива!
               
С Новым Годом! 
                Милуне

Тихо мышь скребётся в ванне
И вода журчит в гальюне.
Пишем с Таней на диване
Поздравление Милуне:
Поздравляем с Годом Новым
И прекрасных ждём мгновений,
Ждём здоровья! И обновы
Имиджа и отношений,
Пусть погаснут все кредиты,
Вновь подружимся с деньгами
И навеки будем квиты
С ненавистными долгами!
Пусть здоровы будут дети,
Пусть здоровы будут внуки,
И забудем все на свете
Неприятные кунштюки!
Пусть нас не нуждают нужды,
Пусть болезнь не ломит кости,
Всем друзьям – надёжной дружбы:
Пусть заходят чаще в гости –
Хоть по делу, хоть по спеху!
Хоть в апреле, хоть в июне
Разрешается подъехать
Или позвонить Милуне!
На прощанье: Будем знаться!
В новолунье, в полнолунье –
Что нам! Долго ли собраться?

Чуть журчит вода в гальюне…
               
         Ей же на День Варенья

Ачхой-Мартан всегда бурлил в июне –
Бузою запуская пузыри
(В июне – день рождения Милуни),
С черкесок отлетали газыри!

Шла гордо Мила в белоснежной блузке,
И на вопрос : «Чево ты хмуришь бров?»
Цедила, что, мол, нынче Саша-русский
Звал замуж и везёт её в Ковров!

А главный ухажёр Бокриев Боря,
Что сделать предложение хотел,
Но не успел, и потому от горя
(От горя-ли?) не з;пил, а зап;л!

С тех пор в Коврове процветает Мила,
Создав семью и обретя свой кров,
А в Мэрии недавно слух пустили:
Хотят Ковров переназвать в МИЛОВ!

Непогода

Вскрылись хляби небесные:
С понедельника – дождь.
Мокнут бомжики местные,
В парке – гипсовый вождь,
Воробьи под застрехами,
На крестах - голубки
И ракиты, что вехами
Вдоль набухшей реки.
И кровати не высушишь
Не протопишь пока,
Нос из дома не высунешь –
Просквозит не века!

Над посевами всплывшими
Стонет местная власть:
«Видно, Бога забывши,
Начудили мы всласть!»
Пропадает имущество,
Загнивает запас…
Лишь одно преимущество –
Не добраться до нас.
От властей огорожены
Непрерывным дождём,
Вязкой грязью дорожною –
Так и живём,
Прозябая под тучами –
Снисхожденья не жди!

И весь год, как в Гадюкине,
Всё дожди, да дожди…

 Ночь перед Рождеством

Томимся в ожидании гостей…
Казалось бы – о всём договорились:
Салат готов и студень из костей,
Бутылки на балконе остудились,

А гости не идут и не идут:
У Кати что-то дочки разболелись,
И Алики давно должны быть тут,
Но в транспорте, наверно, засиделись.

Пусть съедутся, хотя б наполовину:
Черствеет колбаса и плесневеет гриб,
Но в Аквапарк Олег повёл Полину,
А Маргарита подхватила грипп.

Опять разогреваем кулебяку,
Но Гость на чудный запах не идёт.
На Ленской - Аня стережёт собаку,
Под Тулой - пёс Серёжу стережёт…

Соседи уже ёлку погасили.
Ложатся спать. А мы всё ждём вестей:
По-прежнему в наряженной квартире
Томимся в ожидании гостей.
               
Оправдание

Маэстро Вольфганг Амадей
Слыл Гением среди людей –
Он Гением и был!
Когда он музыку творил –
Не ел, не пил и не курил,
С друзьями не кутил.

Без устали его перо
В волшебный мир его влекло –
Что музыкой зовётся.
Он знал, её не нужно звать:
Лишь правильно струну прижать
И мир перевернётся!

Он всюду чудеса творил
(не жаль ни перьев, ни чернил)
В гостях ли, на листочке,
А после музыкой сорил
И кто листочки находил –
Свистел мотив до ночки.

А вот Сальери был педант,
Канонов музыки гарант,
Враг всяких исключений,
Импровизаций, перифраз
(Чего доказывал не раз),
Модерновых течений.

Он Моцарта понять не мог:
Искал меж нот, искал меж строк
Секрет его успеха,
Он его музыку разъял,
Он алгеброю поверял
Товарища по цеху!


Он Моцарту дружбаном был,
Но тот его чего-то злил,
Хоть был, порой, как брат.
Когда же Моцарт занемог,
А после и в могилу слёг –
Он был не виноват!

Но вездесущая молва
(Хотя была и не права,
Но сплетня ей – миляга!)
И не отмыла до сих пор
Ему  суровый приговор.
Так он и жил, Бедняга!

Он жил, молвою оболжён,
Он жил, Судьбою обожжён,
Уж ни во что не веря!

Но помним мы который век,
Что жил Хороший человек -
Антонио Сальери!

               
Рассказ пострадавшего, лежащего на растяжках
 в хирургическом отделении

Под подошвами – ледок,
Сверху сыплется снежок.
Я меж них – как балерина:
То скольженье, то прыжок!

Во все стороны скольжу –
Равновесие держу.
Слышу где-то рык звериный :
Оказалось – сам визжу!

Всё плачевно: я лежу,
Ногу на весу держу:
Невозможно встать с постели
Даже взявшись за  вожжу.

Чуть дышу, но не тужу,
В туалет не дохожу:
Как меня зовут в палате
Я, конечно, не скажу.

Неприятно? Потерплю!
А ходить начну – прибью!

Прогулка по Сингапуру

Мы гуляли на натуре
В жёлто-синем Сингапуре.
Отголоском дальней бури
Ветер с моря пену гнал.
Желтолицые китайцы,
Белозубые малайцы -
Каждый в лавки зазывал:

Там и яхонты-рубины,
Сочно-яркие картины,
Маски, чучела и  перстни
(Серебра-не серебра?)
Там со стен топорщат жала
Змеевидные кинжалы,
Рыжеогненные персы,
Кучи всякого добра!

Вот войдём, рублём взмахнём –
С ихних полок всё сметём!

Сёстрам – кольца и каменья,
Всем сябрам на удивленье,
Дочкам – по халатику
Расписного батика,
Брату Ване – вострый меч:
Хорошо капусту сечь!
А внучонку Игорёшке
Две (А может – три?) матрёшки!

Лучшее – для Игорёшки,
Карапузик будет рад,
Хоть зачем ему матрёшки?
Ими полон весь Арбат!

А жене – колье с заколкой,
С изумрудною каймой,
Пижамец двойного шёлка
С огнедышащей змеёй!
Пусть соседки набегут -
Чёрной злобой изойдут!

Для себя б я приберёг
Лишь массивный перстенёк,
Где персидской тонкой вязью
Проступает: «С нами Бог!»

Я командую: «Пошли!»
Подаю команду: «Пли!»
Оказалось, в Сингапуре
Не торгуют за рубли -
А валютные припасы
У нас – круглые нули!

Сушите вёсла!

     «Когда нет ветра – берись за вёсла» -
     Граффити на гараже по ул. Б. галушкина

Совет прекрасный юнцам и взрослым:
Коль нету ветра – берись за вёсла!
Совет чудесный, совет железный,
При всех преградах совет полезный!
Не мсти печалям, не льсти заботам,
Коль нету денег – ищи работу!
Не верь отказам, цветистой речи,
Тебя пугают – иди  навстречу!
Коль нету солнца – зажги лучину,
Провал случился – исправь причину…

А если ветер, да вдруг попутный –
Сушите вёсла, сушите вёсла,
Поставьте парус! Играйте крупно,
Хоть рвутся струны, хоть кровь из носа!

        Учителя

Уплыли корабли моих учителей
Навечно - в порт прописки не вернутся!
И этих замечательных людей
Увы, родные больше не дождутся.

Они учили знать и понимать,
Додумать мысль – и изложить понятно,
На веру никогда не принимать,
Что чувству или разуму невнятно.

Не всё осело в наших головах:
Забыли, отложили, потеряли…
Но никогда не обратится в прах
То, что учителя нам завещали.

Готовят в путь и наши корабли,
Сданы в архивы трудовые книжки.
Наш опыт переймут, оценят ли?
Ученики – вчерашние мальчишки.

Им надо ведь не только смысл  понять, -
Дойти до нами выделенной точки:
Что мы создали – это лишь цветочки,
А надо бы и далее шагать!               

Почему я раздражаю евреев

Я родился в субботу,
По-еврейски – в Шабат,
Когда делать работу
Боги им не велят.

Но ребёнку родиться,
Встать с живущими в ряд, -
Ох, как надо трудиться,
Несмотря на Шабат!

Ну, а то, что евреи
Не приемлют меня –
Я ничуть не жалею:
Где они – а где я?

Хлеб, сухая лепёшка
Иль маца на столе:
Все евреи немножко
Мы на этой Земле!

Я на них не в обиде,
Пусть себе говорят!
Никого не обидел
Я, родившись в Шабат!