Как я провёл лето. Витька

Этим летом я встретил много новых людей, а старых узнал с новых сторон.

Убежав шесть лет назад с воюющего Донбасса, я полтора года сидел в Москве, болтался в Турции и Европе, шлялся по киевским кафешкам, где делят шкуру неубитого бюджета Украины, учил английский, сочинял стихи и балдел от жизни.

Из-за международной блокады Донбасса я стал за эти годы преступником международного же масштаба, о чём, признаться, давно мечтал.

Год назад я зарегистрировал фирму в Венгрии и стал развивать контракты.

Формальная часть моих похождений этим летом частично описана в рассказе «Впустили, но не выпустили», но реальность осталась за кадром.

Ведь жизнь человека на три четверти состоит из чувств и протекает внутри.

В начале лета в короткий период ослабления карантина я приехал в Будапешт дней на десять, но закончил дела в сентябре и выезжал, ожидая чёрную метку от властей на границе за нарушение массы ограничений для иностранцев.

К счастью, санкций удалось избежать. Секрет успеха мне не открылся.

Мне показалось, что венгерские пограничники потратили на изучение моих бумаг полминуты, из которых 10 секунд сверяли личность с фотографией в паспорте.

Сомневаюсь, что у них есть база данных.

Единственное, что может пригодиться из моего опыта – если вы нарушили правила пребывания, то выезжать надо через тот же пограничный пункт, который вас впустил в страну – у них что-то типа перекрестного контроля между пунктами пропуска и ловить своих им неинтересно…

Хотя рассказ называется Витька, самым сильным впечатлением лета для меня стала история деда Витьки – Иосифа.

В Будапеште я искал бухгалтера для своей фирмы.

В Европе много неизвестных и странных вещей, но европейская бухгалтерия и бухгалтера это нечто.

Старая советская школа на порядок более развита, а Европа и Америка пошли по пути упрощений и, зайдя в тупик, создали параллельный финансовый анализ.

Суть не в этом – мои ребята из Донбасской международной блокады нашли в Интернете в Будапеште объявление на русском языке – ищу работу.

На звонок приехала молодая беженка из Донецка, как и я прошедшая Москву.

– Живу сейчас с мужчиной, – сразу сказала она.

Приземлённый реализм донбасских женщин всегда шокировал меня – я замужем, в разводе, сейчас одна – с первых слов, почти вместо здрасьте.

То же француженки. Однажды помог женщине погрузить тяжелый чемодан в багажник машины.

– Спасибо, еду к мужу, вам куда?, могу подвезти.

И подвезла…

С беженкой мы поговорили около часа и поняли, что двое слепых упадут в пропасть вместе, а поодиночке у каждого есть шанс выжить.

Ещё через час она написала, что её мужчина хочет со мной познакомиться.

Приехал Витька мой ровесник минус один чемпионат мира по футболу.

– Я еврей, – сказал Витька.

– В синагоге давно был?, – спросил я.

– Не хожу, – сказал Витька.

– Тогда докажи, – сказал я.

Витька повёз меня по Будапешту.

Правда или нет, но он знал много и многих.

Первый порт на Дунае построили евреи, – сказал Витька. Центральный рынок, вокзал, то, это.

Фамилий он не помнил, книг не читал.

– Директор этого завода мой дядька. Если хочешь зайдём.

Имея украинский паспорт, Витька за полвека не бывал в Украине восточнее Львова, не был в Киеве, хотя исколесил пол Европы, жалеет о распаде СССР, считает русских и украинцев одним народом, называет себя патриотом Украины, но об Украине имеет представление из газет.

Ещё он говорит, что венгры жадные и ленивые…

Большую семью Витьки искромсали две мировые войны – те, кто выжил осели по обе стороны советско-венгерской границы, помня о былых пахотных землях в Австро-Венгрии, доходных домах, банковских счетах.

Владея с рождения тремя языками, витькины родичи в Закарпатье выращивали картофель и виноград, кормили курей, возили трикотаж из Будапешта на местные базары.

Окончив советскую школу, Витька без копейки денег добрался до тёти Розы в предместье Будапешта и оттуда сообщил матери.

Той самой тёти Розы, которая упала в обморок сорок пять лет назад.

Половина витькиных предков сгорели в газовых камерах Маутхаузена.

Вокзал в восьмом районе, откуда их увозили, сейчас музей с огромной звездой Давида – мне, железнодорожнику, сразу стало понятно, что к чему, когда увидел рельсы и звезду.

Это место не входит в главные маршруты туристов.

Вокруг на уважительном расстоянии кафешки, где играют в нарды и едят бараньи котлеты, но тихо и неуютно из-за большого и пустого здания в центре площади.

Витькин дед Иосиф, Йося, был огненно-рыжим ребенком.

В 1945 году в 12-летнем возрасте он пешком ушёл домой в Закарпатье из брошенного СС-овцами Маутхаузена, где остался пепел всех его старших родичей.

Расстояния в Европе смешные.
 
Ему нужно было пройти пешком 600 км. Если идти со скоростью 20 км в сутки, то за месяц ты дома.

Правда, чем питаться, в чём идти и куда придёшь, неизвестно!

Через 470 км Йосик вошёл в уничтоженный бомбёжками Будапешт, один из самых больших городов Европы.

На улице его окликнул незнакомый человек: «Тебя Йося зовут?»

– Йося, – ответил Йося.

– Пойдём со мной, – сказал человек и привёл его к тёте Розе, которой тогда, как я понимаю, было лет 25.

Человек был её вторым что ли мужем.

Тётя Роза день и ночь плакала за рыжим мальчиком и проела мужу все уши о нём.

Увидев Йосю, она упала в обморок.

Через 45 лет, как сказано выше, к ней пришёл Витька, йосин внук.
Муж тёти Розы был родным дядей Анны Франк.
– Ты знаешь Анну Франк?, – спросил Витька. Ему тоже нужны были доказательства. Я знал.

В мире много подобных историй, но не записать эту было нельзя…

Бродя по опустошенному вирусом Будапешту, я думал о Витьке, молодой беженке из Донецка полулегально пробравшейся в Европу, рыжем Йосе, сидевшем после войны в тюрьме за кражу, блокаде Донбасса – обо всём.

Вернуться в Киев?

Завязаться с турками по перевозке овец в засыхающую Азию?

Уехать в Танзанию строить железную дорогу через малярийные болота?

Грузить железную руду в Кривом Роге?

Жадно и лениво хлебать жгучий гуляш под зонтом на улице, глядя на жадных и ленивых венгров.

Уйти в самоизоляцию на часок и написать рассказ.

Эмигрантская проза Набокова сильно возбуждает меня теперь – до невозможности дочитать и не писать самому, ведь человеку в равной степени нужна Родина и свобода.