Он обнял ее

Он обнял ее, обнял так крепко, насколько это возможно. Она не оказывала сопротивление. Эта девушка была покорна в его руках, она наслаждалась запахом его тела, касанием его мужских сильных рук, губ, взгляда...Многомиллионные вибрации ее тела  тянулись к нему.
Она с трепетом и нежностью целовала его лоб, густые черные брови, гладила его голову. Он не мог оторваться от нее, минуты так предательски и стремительно бежали вперед, а ему не хотелось расставаться. Впервые в своей жизни он ощущал глубокую эмоциональную привязанность и знал наверняка, что это чувство было взаимно.
- Любимый...
Она прошептала это с такой нежностью в голосе, что ему захотелось бросить все в этом мире, чтобы продлить эти секунды. Его пристальный взгляд порождал в ней еще больший прилив нежности и тепла, женской ласки, свойственной ей одной.
Она улыбалась, ее лицо сияло счастьем и в ее загадочной улыбке он видел неподдельную искренность. Она была здесь, с ним. Мысли куда-то улетучивались и он с жадностью наслаждался ее теплом. Он, в ком, как казалось ему уже не оставалось ни капли романтики, чувств, эмоций, лишь черствость и трезвость ума, но только не рядом с ней.
Она с огромным приливом нежности, с какой то особой глубокой эмоциональной яростью целовала его лицо, гладила его шею и он желал раствориться в ней здесь и сейчас.
- Любимый, - повторила она, сжимая его тело с немыслимой силой.
Его глаза сверкали, его тело пылало необузданной страстью к ней, его руки скользили по ее плечам, но он не осмелился пойти дальше, не смог испортить похотью ту теплоту, что с бешеной скоростью возникла между ними.
Она беспрекословно подчинялась ему, его доминированию невозможно было сопротивляться. Его горячее дыхание она ощущала каждой клеточкой своего тела. Он на секунду оторвался от созерцания очаровательного зрелища и произнес суровым мужским голосом:
- Идемте же, идем, довольно...
- Вы безжалостны, - проронила она, - до безумия безжалостны.
- Мне стоит нечеловеческих усилий сопротивляться вашей нежности.
- Так не сопротивляйтесь же, - она внимательно смотрела ему в глаза.
Несколько минут они молча стояли, не в силах сказать ни слова. Вдруг, он быстрыми  шагами направился к двери.
- Куда вы? - тревожно спросила она.
Он, взявшись за ручку двери обернулся и промолчал.
Глубокая тишина и великое спокойствие за пределами кабинета вдруг побудили в его истерзанной душе нестерпимую жажду такого же спокойствия, такой же тишины и он знал, что все это есть лишь с ней одной. Он ужаснулся своим мыслям.
- Нет, так нельзя, так определенно нельзя, нужно забыть, прекратить, стереть.
Но забыть он уже не мог и отпустить тоже. Одна только мысль, что она может принадлежать другому, сводила его с ума и заставляла кулаки сжиматься от ярости.