3. Тетради - отклики

     "Мысль такого-то человеческого существа производит в нас реакции. Бог — Тот, кто не вызывает у нас рефлексов".

      С. Вейль. Тетради.


      Бог - тот, кто действует "чисто", за ним не нужно подбирать. Вся реальность собрана уже в некую действительность и воплощается в воздействии, ничто не мешает, не может помешать, так воин посреди продолжающегося боя выстраивает новый образ в голове и рождает его в теле. Мыслитель мыслит где угодно, поэт пишет стихи под обстрелом пулемёта - внутри рождается и возникает пустота, отделяющая вновь воссозданное от всего обусловленного.
     Бог даёт то, что от всего отделено.
     Никакой привычный рефлекс или реакция не могут возникнуть, так как они заранее скомпенсированы чем-то себе противоположным и это противоположное тоже дано. Замри и внимай.
     По отношению же ко всему прочему мы моментально впадает в узкоканальные реакции, мы не в состоянии отделить себя пустотой от происходящего, то есть не в состоянии быть как самость в реальности, мы "впадаем" и "залипаем".

     Мне есть с чем сравнивать, я помню своё мышление, когда оно ещё было лишь реакцией на многое из прочитанного, и помню тот момент, когда оно наконец-то стало свободным. И вот в этот момент, в момент освобождения исчезло всё - и встречи, и противопоставления, и согласия, то есть казалось бы к ужасу исчезло всё то, что только и может нас привлекать в мышлении и чтении, но пришло новое и невыразимое никакими словами - видение. И в этом видении было сразу же всеобъемлющее целое - и тот, кто писал, как живой, мыслящий человек, и тема, о которой он писал, нерв, мысль, и я, воспринимающая и допускающая в себя всё увиденное в его полноте. Больше не было кивания головой и выражения согласия - "да, да, это он верно написал", "это мне нравится", когда я испытывала удовольствие. Больше не было возмущения и попыток опровергнуть написанное, сопровождаемых внутренним воплем "но это же не так!", а затем и бешеными скачками моей авторучки. Больше не было таких выразительных, мощных, односторонних контрастов. Такие моменты словно бы погасли в их отдельных направленностях и ограниченностях, отступили куда-то на второй план, а их место несомненно заняла одна единственная сплошная реальность, живая умная материя, в которой и моему миру находилось раздольное свободное участие и миру другого, с кем я сейчас общалась также хватало места для полноценного существования. И самое главное, что я видела тогда и понимала в каждый свой момент, в каждый акт раздумия - мы единая мыслящая ткань.

     Перемены, случившиеся со мной были настолько резкими, что их невозможно было не заметить, хотя я их не ожидала. Однажды появившись, они затем неуклонно нарастали. Это была свобода и она обладала становящимся самобытием.


     "То, что обязательно должно быть, — это именно то самое, что есть".

      С. Вейль. Тетради.


     В том, в чём ты уверен, что оно скоро сбудется - лежит в основе - то, что есть - то, что уже есть. Иначе как бы ты был в этом уверен? В обход своего собственного сознания, будучи не в силах осмыслить увиденное, ты уже знаешь, воспринял, понял или принял участие и со-разделил то, что и питает твою внутреннюю уверенность.
     И пусть ты именуешь словом "есть" другие, более поверхностные вещи, пусть ты не в силах привести ни одного аргумента и не в силах указать пальцем на иное, другое, подлинное "есть" - ты непреклонен, нечто большее в тебе, нежели ты сам, нечто более серьёзное и глубокое уже вынесло свой вердикт и никакому "я", в том числе и твоему собственному его не отменить.


     "«Я свободен» — звучит как противоречие, ибо то во мне, что говорит «я», — не свободно".

      С. Вейль. Тетради.

    
      Вот когда в твоём высказывании появится рядом с "я" ещё и "ты", а рядом с ними обоими ещё и "мы", а рядом с этой троицей ещё и "они", тогда считай, что ты в первый раз говоришь о свободе.


      "Одно и то же усилие легче выполняется по низким мотивам, нежели по возвышенным. Посредством какого механизма?
Это происходит потому, что низкие мотивы не требуют никакого внимания, и, следовательно, изнурение не препятствует им присутствовать в уме. Напротив, изнурение затемняет мотивы возвышенные тем, что парализует внимание. Сделать такое-то усилие, чтобы помочь несчастному, которого мы никогда не видели; если только не примешивается тщеславное желание «делать добрые дела», нас может склонить на это лишь видение справедливости и усилие воображения. Но утомление очень скоро полагает этому конец, сбивая весы и измышляя софизмы.
То, что присутствует в уме, когда внимание расслаблено, — низко. Как включается «второе дыхание» у бегунов, так и нам нужно «второе внимание»".

      С. Вейль. Тетради.


     Это "второе внимание" как вторая жизнь - из ничего и ниоткуда, подлинно "второе дыхание" - прямо по нему нужно идти, иначе оно рассеивается. Может быть оно вообще и есть единственное внимание, а всё остальное, что мы называем вниманием смешано с желанием, движением и проживанием, встроено в них и самостоятельно не работает. Такие-то "внимания" мы и тренируем постоянно так называемыми специальными техниками, между тем как "чистое внимание" или внимание как таковое - само тренирует себя - исполняясь, оно постепенно наращивает своё существование и отделяет себя от всего остального.
     Но каков предмет этого внимания? Высшее - говорит Симона, но что есть высшее как не духовное, то есть как не связь и соотношения нашего присутствия и бытия?
     Только бытие требует высшего внимания.
   Если же его начинают требовать прочие инстанции, внимание отказывает и правильно делает. Внимание сдаёт свои позиции и переходит на поддерживающий его уровень - оно сочетается с желаниями, настроениями, движениями и тому подобным и на их гребнях работает в нас. Если же и этих гребней нас лишают и требуют при том, чтобы мы были внимательны - начинается ад - зубрёжка, механизация, извращения.
    Наша цивилизация тренируют в нас - последний уровень внимания, которого нет и не должно быть. Оно цербером нависает над нами в школах и на работах, грозит нам пальчиком социальных норм и коммуникаций, напрямую угрожает нам и давит - учи, будь внимательным... но всё тщетно - механизмы человеческого присутствия защищают нас, и мы шествуем по жизни рассеянными и не собранными не потому что мы столь плохи, а потому что мы столь хороши - чтобы нас ТАК использовали!

    Три уровня внимания:
1. Чистое внимание или настоящее (его не надо искать, извлекать, собирать, тренировать, оно само работает, оно - самотаковость).
2. Смешанное внимание ( оно ищется, собирается, извлекается и тренируется вместе со своими компаньонами; ну например, по типу есть желание - есть внимание, как говорится "откуда ни возьмись" и вдруг).
3. Формальное внимание (на самом деле - отсутствие внимания).


     "Совершенная радость исключает само чувство радости, ибо в душе, наполненной своим предметом, не остается ни одного не занятого уголка, чтобы сказать «я».
Мы не воображаем себе радостей такого рода, когда они отсутствуют; таким образом, отсутствуют побудительные мотивы их искать".

      С. Вейль. Тетради.


     Совершенные радости не предугадываются и не планируются, они просто с нами "случаются", следовательно, они напрямую связаны с реальностью, минуя воображение.
     Пока представление строит свой воображаемый мир и ждёт когда же он сбудется, реальность шире распахивает свои объятия, чтобы быть может на грани смерти и там, где мы не хотели бы себя видеть, подарить нам то, что невозможно передать не из точки участия. Подарить нам то, где мы "естина" - истина.
А вдоль всего этого мчатся все наши планы, как трассирующие пули, как скользящие тени, как миражи.


     "Есть такие радости — самые дорогие из всех — весьма бледные, когда их воображаешь, вся ценность которых в их присутствии. Вот для них-то не существует стимула, чтобы их искать, даже ценой небольшого усилия, — кроме как...
(О если бы мне больше не совершать этого преступления против себя самой — упуская их...)".

      С. Вейль. Тетради.


     Мы всегда упускаем их, потому что мы не готовы вместить в себя совершенную полноту. И лишь в исключительных, благоприятных случаях, мы готовы - по невероятному стечению обстоятельств, по благодати, по "схождению планет", а в мельчайшей степени - по своему труду.