из ребра в ребро

на фоте добрые люди-Украинцы передают камни, чтобы ими убивали бойцов Беркута.

из ребра в ребро (не из праха в прах)

P. S. Если можешь оказать милость, не медли - действуй и помни, что судьба переменчива.

                книга о Ксанфе-философе и Эзопе, его рабе










Белый свет когда не мил,
В белом свете ты не жил!
Даже до разрыва жил
В белом свете не тужил.

В этом быстротечном лете,
В этой бесконечной Лете оказался старожил.

Коли наяву живу,
Удержался на плаву!
Я проснулся в белом свете,
А не в маленькой той смерти.

Но вот в самый светлый свет
Не проснусь за много лет.

Либо лето быстротечно.
Либо Лета бесконечна.
Да и жизнь не столь беспечна:
Жаро-птицыным пером из ребра да вновь в ребро!

Не из праха в прах навеки промелькнувшим человеком.
Но как солнышко в горах освещаю этот прах.
























Не из праха в прах, из ребра в ребро
Вознесло меня не любви крыло,
А крови смешение телесное.
Оттого мне в душе столь тесно,

Что ещё тесней в телесах!

Полагал, честней в небесах?
А каких ты частей хотел
От небесных тел и телесных?
Ни от ангелов, и от бесов

Нет во мне моих интересов.

Ни из праха прах, ни из рёбер ряд
О любви моей говорят.
Только рухнувшие пределы, совершенное моё тело
И любовное моё дело,

Что ведут ко взаимным родам!

Я рождаю её природу.
А она погоду небес, чтобы испепелился бес.
















P. S. Для полной согласованности душ нужна согласованность дыхания, ибо, что - дыхание, как не ритм души? Итак, чтобы люди друг друга понимали, надо, чтобы они шли рядом или лежали рядом.

                Цветаева




Инкуб с суккубом, то есть Лиля с Йосей
При Маяковском были повсеместно.
Ведь дело обстояло, всем известно,
Не токмо в том, кого и как любили.

Порою все инкубы и скуккубы.

В известных обстоятельствах так слабы.
Не токмо губы произносят слово,
Но гениталии с желудком тоже
Как гири на губах! А ведь на ложе

Прокрустовом не тело и судьба.

Но нечто большее чем судьбы мира.
И нечто высшее мужчин и женщин.
В делах амурных будем Третьим Римом,
Четвёртому не быть в нашей любви.

Несовершенство наше поправимо,

Но непростительно непостижимо.
По крайней мере мы опять потщились,
(вселенскую свою сплетая завязь),
Биясь сердцами, даже не разбиться.

Опять влюбились, чтоб и впредь любиться.


























Поверьте на Слово, слава
(любили чтоб, денег давали;
Пусть даже на сеновале
За эту любовь вновь и вновь)

Прибьётся ко мне едва ли!

Нигде меня не найдёт
(чтоб свой предложить живот,
Чтоб я на него упал).
Я славу свою просыпал,

Но не приспал бы в Слове!

Воздушная есть душа,
И есть земная основа.
И не из посмертных снов она пронизает Слово,
Осью глобуса став.

И это не хорошо. Просто её нрав.

Но и не плохо это.
Мимо течёт Лета, полная капель света.



























Жизнь свою не проспи!
Господи, укрепи
Жизнь свою не проспать.
Мне по земле ступать,

А не летать во сне.

Я не сгорю в Огне.
Не утону в Воде.
Не схоронюсь во прахе собственного погоста.
Не улечу к звёздам, чтобы в страхе сбежать.

Если дам слабину, а не высь с глубиной,

Завтра себя рожать в муках вновь предстоит.
Внешне простой вид.
Внешне простые роды.
И воспитание долгое должной во мне природы.

Жизнь свою не проспи.

Не просыпь, просыпаясь.
Не просыпь, засыпая (в гроб, как трухлявый гриб).


























Написав половину текста,
Я ещё не обрёл места!
Я ещё не обрёл времени.
А в крови своего племени.

А в любви лишь одну тебя.

Мир есть текст (а под ним подтекст)
А над ним дуговая связка.
(а над нею Благая весть).
А под этим придётся тяжко

Всем, кто рухнет туда окрест.

Написав половину текста,
Но финала не одержав.
Не связав исполнение долга
С тем, что жизнь оказалась долгой

(много большей, чем жизнь и смерть).

На плечах вся земная твердь
Не казалась горшею ношей.










p. s. Интересуйтесь всегда своим ремеслом; каким бы скромным оно не было - это драгоценность в сравнении с другими вещами, которыми вы владеете.

                Леонардо да Винчи












_______________________ опять о другой гамме

Опять обнадёжусь, опять полезу.
Губами опять к ледяному железу.
Словно бы взяли меня на слабо'.

А оторвать их так бо.

Гармонии мира звучали бы с бо.
А продолжались в Ле-те.
Я словно ле-жу в зем-ле,

Но славно воскресну в све-те.

Ведь гамму жизни играю.
Пусть губы мои не в раю,
А прикипают в ад.

Но с бо-лью я их назад.

Опять я у райских врат.
Опять в бес-смертие мой взгляд.
Быть солью земли изволь.

Продолжись за ноту соль.















P. S. Как я счастлив ... что никакой многословной дребедени вроде "Войны и мира" я больше писать никогда не стану.

                Лев Толстой. Из письма А. Фету. 1871 г.











Коль на гроб мне бросают розы,
В красоте я предвижу грозы.

Коли слова меня лишили,
Становлюсь невесом в мире.

Становлюсь я тем колесом,
Что коснётся земли и неба.

Но собою так обернётся,
Что в ладонь положится хлебом.

Или камнем, что морем гложется.
Я запомню, что мир мой сложится

Из различных ума лишений.
Чтоб душою владел лишь гений.





























Коль женщина должна рожать
И продолжать страдания человека,
То я (рождённый от неё калека)
Небесный свод смогу ли удержать?

Его ведь тянут вниз мои гробы.
На нём теперь подвижники судьбы
(что возлетели прочь от суеты).
А женщина прекрасна. Это ты.

Или не ты, а только твоё чрево,
Что продолжает пополнять гроба.
И я пою волшебные напевы
О том, что и любовь не столь слепа.

И видит, что рожаем оба в муках
То будущее, коему не быть
(доколе не обнимут мои руки).
Душа и не поймёт, что есть любить

И что не есть любить! И я как Илия
Скажу, что есть любовь. А там, где как бы нет,
Лежит в грязи свинья и видит слабый свет.
И смоет грязь, чтобы его добыть.




























Что полюблю, уходит от меня.
Что не люблю, не проходя приходит.
Как цельный камень я любовь дроблю
На мелкие осколки «как люблю»

И «как я не люблю» в том хороводе,
Где на ладони выпекают хлеб.

Я становлюсь настолько не нелеп,
Насколько я нелеп не становлюсь.
Пусть до любви мне ныне как до неба.
Танцую хороводы вместо хлеба.

Взамен воды вином не обопьюсь.
Зато виной своею поделюсь.

Но в этом нет трагедий мироздания.
Нет и комедий плотского желания.
Единственно могу не жить по скотски.
Ведь прорастаю в вечность я таинственно.

Я сохраняю в ней свою беспечность,
Поскольку всей любви не постигаю.









p. s. Благородный ни от кого не ожидает обмана, но когда его обманывают, он первый замечает это.

                Конфуций










А с женщиной не спорь, она сама
Оспорит за тебя плоды ума
И достижения тела! В свете белом
И в чёрном свете любования эти,

С которыми я на неё гляжу,

Напоминают стужу мне пространств.
И ограниченность мою средь окаянств
Огромности всего не моего.
От нас не остаётся ничего!

Но я попробую на это возразить.

А женщина с обидой будет жить
На тех, кто ей до боли восхищён.
За то, что вспять не повернул времён
И пройденных опять не одолел пространств

Как маленькое тельце кровяное!

А сделал бы, она опять со мною
Приливной и отливною волною.



























А коли надобно ответ держать,
То душу не моги разжать.
Держи ответ за то, что много лет
Открытыми держал ты рубежи.

И приходи любой, насилуй, грабь.

И русский свой язык ты не расслабь,
Чтоб каждый миг соприкасался с нёбом.
Чтобы рассудок приобщался к небу.
А чтобы в гроб не рухнул твой желудок,

Я лично подстелю тебе сугроб!

После парной как облачко весной
Прозрачным чтобы стать. Чтоб так ответ держать
Ты тоже мог. Я пропою лубок.
Изображу собою скомороха.

Но чтоб не беды от меня горохом,

А смыслы повсеместно отлетали!
Чтоб новые мне засевали дали.


















P. S. Отрешиться от всего зла, приумножать добро, очистить свой разум: Вот совет всех Будд.














Свободен от всего не своего?
Выходит, не имеешь ничего!
Ведь от своей ты только страсти млеешь.
Но страстью тоже не оволодеешь.

Так говорил я сам себе, когда
Рассудок просветлялся иногда.

Потом я вновь в свободу погружался.
Как личность я в свободе растворялся.
И понимал опять свою любовь
Как кровь свою, текущую в желаниях.

В сознании того, что нет свободы,
Свою я обретаю единичность.

Ничто не изменяется в природе.
Никто не комментирует скрижали.
А заповеди кто переписал,
Тот стал не господин себе - вассал

Лукавства своего и бесовства'!
И склонен к вырождению естества.























Я пробую общаться с бесом.
Ведь мне в нём много интереса.
Как в зеркало в него гляжусь.
Но весь в нём вряд ли отражусь.

Навес души от солнечных лучей.
Лишь под навесом тень имеет вес.

Я пробую общаться с бесом.
Я требую себе его речей.
Его оси, чтоб глобусом вращаться.
И спеси, чтобы к солнцу обращаться

Одною стороною и другой.
Он этого не делает со мной!

Бес не пролезет в душу с сапогами.
Но будет поутру водить кругами
Вокруг светила, чтобы разделить
Добро и зло! И многое сулить,

Чтоб я вокруг оси вращался сам.
Единый свет мёд-пивом по усам.































А что опять потом? Неужто (вновь) я вспять?
Вновь потом и трудом, как шёл трудом и потом
И полагал - вперёд; теперь опять назад.
Туда, где я рассвет, и чист мой взгляд.

Где не читал ещё Екклесиаста.

Когда не понимал я свою касту
Неприкасаемых к любому бытию,
В котором мерзость есть.
Достоинство и честь

Не понимались мной как средство выживания

В жизни живой (и прочь от жизни мёртвой).
А что потом? Земля осталась твёрдой,
Вода текучей. Лишь звездой плакучей
Душа не стыла. Мерзостью дышать

Душа не стала. Каждый день опять.











p. s. - Выходи за меня.
-  А что там, за тобой?
















Нет ничего рутиннее рутины.
Нет ничего плотиннее плотины,
Что держит водоём над горизонтом!
Есть зонт души над родиной моей,

Предупреждает камнепад природы.

Есть земляная грубая работа.
Она не в крючкотворстве позолоты,
Но в максимальном понимании смыслов:
Что есть монументально для меня

И кто меня стремится уничтожить.

Нет ничего рутиннее рутины.
Нет ничего плотиннее плотины.
Нет и большой романтики в работе
Семантику вести на пьедестал.

Но это где-то даже хорошо.

А где-то и прекрасно ежечасно.
Ведь только Слову я подсуднен стал.
























Стенающей звездой не называй
Полярную звезду. Она горит в аду,

Полярная звезда, и указует рай.
Звезда стенаний означает край

Земли или небес (ты сам решай).
А мне есть в этом точный интерес.

Пределы сил моих, пределы жизни,
Пределы смерти и моей отчизны.

Предел, когда могу себя утратить.
Но вот звезда стенает. Мне в удел

Достались люди (как и людям я).
Тревога есть основа бытия.

Неумолимая тревога сохранить
Живую жизнь, чтоб продолжала быть.



















P. S. Знающих людей в Москве очень мало; их можно по пальцам перечесть, но зато философов, мыслителей и новаторов не оберешься - чертова пропасть…
Бросишь камень - в философа попадешь; срывается на Кузнецком вывеска - мыслителя убивает.

                А. Чехов "Осколки московской жизни"









Оглянуться на прошлых людей.
И на пошлых людей, и на светлых.
Это в прошлом, где есть тьма и свет.

Ничего в моём будущем нет.

Это как на живых и на мёртвых,
И на тех, кто гуляет по морю.
Ни к чему мне в моём разговоре

На буквальные смыслы делить.

Либо есть, либо нет, но - в грядущем.
Настоящее - словно бы чаща.
Только в прошлое вьётся тропа.

И зовётся банально судьба.

У меня нет судьбы. Есть гробы.
Либо свет воскресает в которых.
Либо полностью тьма умирает.

Ведь живое делений не знает.

















P. S. «Эврика!» (др. греч. ;;;;;; или ;;;;;;, букв. «нашёл!») - легендарное восклицание Архимеда  по случаю открытия им гидростатического закона.

p. s. «Дике'”, Дикэ, Дика (др. греч. ;;;; «право, справедливость, правда») - в древнегреческой мифологии ора, богиня правды, понимаемой как единый закон мироустройства. Атрибутом Дике' служили весы.






Прости себе. И отпусти себя
В свой личный ад. Там слово на губе
Сгорает матерным, воскреснет просветлённым.
И я проснусь тобою вдохновлённым

И позову с собой как Эвридику.

Немного Космоса в разросшемся и диком.
Немного Хаоса в прохладном и спокойном.
Нагая женщина идёт себе по волнам.
Так слово на губе идёт к себе:

Не от меня, но - далее меня.

А то, что оглянусь и потеряю,
Так я который раз об этом знаю.
Есть то, что обрести - не потеряв
Никак нельзя! Значение узнав:

Что эври есть, и что за ним дике -

Как нахождение должного. В руке
Не удержать всего наивозможного.






















Трус может убежать, а может стать героем.
Герою деться некуда. Не спорю
Я с очевидностью. А совестью владея,
Бессовестным не станешь, холодея

От гнева, натолкнувшись на обидность.

И в стадность убежать мешает стыдность.
И в этом есть определённый гнёт
Банальности, когда наоборот -
Желанны нам лишь гений и злодейство!

Содом и святость делят фарисейство

Вполне по совести: Я либо в даль шагну!
Либо на ровном месте утону
В деталях оправдания себя.
А далее можно рыдать, скорбя:

Что мог бы убежать, не стать героем.

Герою деться некуда. Не спорю.
Придётся пострадать и побеждать.























Не бойтесь, он всего лишь человек
(не более чем век ему отпущен),
Чей взгляд из-под прижатых крепко век
Не возлетит во мраморные кущи

Богов или богинь, и он один.

Не бойтесь, он всего лишь человек!
Телесно всё о нём давно известно.
И это всё не слишком интересно
Недалеко прикормленным умишкам.

И всё же я скажу: Ничто не слишком!

Когда я приближаюсь к рубежу
Или когда ступаю за рубеж
Моих прозрений, именуя гений
Всего лишь технологией прозрений

И не-сгораний (что там птица Феникс),

То вновь я избавляюсь от сомнений,
Что только здесь мне суждено родиться.
В страданиях во плоти заключиться.
Но в знаниях не придуманных открыться.

Как веки во всего лишь человеке.










p. s. Нет у человека иной причины философствовать, кроме стремления к блаженству.

                Августин (Аврелий)














_______________________ псевдо-Илия

А я освободился от любви.
Свободой от любви обогатился.
И в не-любовь надолго обратился.
Ведь я освободился от любви.

Как тельце кровяное, что в крови
Вдруг научилось сердца избегать.
Блуждать по о'рганам своей вселенной.
Но вдруг, словно орга'н среди геенны,

Какой-то там пророк смог мне орать:
Что это есть порок! Не где-то там,
А где-то всюду. Столь же несомненный,
Как повседневный поцелуй Иуды.

Ведь я скитаюсь по пустым местам
В самом себе. Что всё мне стало чуждо,
Где нет любви. Что свято место пусто
Для тельца кровяного, что в крови

Умеет своё сердце избегать.
Склоняюсь я, чтоб сердце подобрать
И вновь поднять - не то чтоб повсеместно!
Но - в каждой частности ему чтоб стало тесно.























Что нет ничего важней
Того, что всего нужней.
То есть моя душа.

То есть твоя душа.

В обоих нет ни шиша.
В обоих одни повторы
Искренних разговоров или досужих сплетен.

Но мир настолько победен,

Что беды в нём днём с огнём!
И словно ход конём
Из-за гряды пешек дух мой по полю чешет

Собственным частым гребнем.

Так я живу в передней злой моей преисподней.
Ты для меня как сводня, чтоб я на волю вышел.
Нет ничего важней того, чем душа дышит.

Нет ничего выше. Так сведи меня с ней.


























__________________ листопадное моё, откровенное

Листочек мозга! Словно бы от древа
Прозрения сорвало моё чрево.
Ведь плод познания преподнесла мне Ева
Как чистый лист! И вот я стал речист.

Глумлением подменяю откровение.

Высмеиваю всё, помимо смеха.
Над смехом потешаться мне помехой
Окажутся ничтожество моё!
А так же прочее житьё-бытьё,

Что требует почтения желудку.

В свободном мироздании жутко.
В холодном знании лишаюсь я свободы
Переварить! Ведь даже обладать
Ничем я не могу в моей природе.

И лишь теперь я начинаю знать:

Свободы нет в любви, как в жилах крови нет!
Нет выбора, поскольку всё есть свет.










p. s. Я всего лишь одинокий монах, бредущий под дождем с дырявым зонтиком.

                (Мао)
















Все размышления жизни умолкают,
Когда во мне простуда настаёт.
И если были у меня сомнения,
То я бросаю их в водоворот

Движений к абсолютному нулю

(и - за него)! Не парус кораблю,
Где солнечно и пусто от стремлений,
Наполнить чем-то большим - это гений
Или злодейство (то есть - быстротечно).

А бесконечно то лишь, что люблю.

И вдруг во мне стремление простыло.
Любви всепобеждающая сила
Всех парусов лишила корабли
(и край земли недосягаем более).

Лишь где-то далеко - простое чувство боли.

Доколе больно чувству - есть любовь
И кровь! Мне этого довольно (вновь).


























Отдаю свою душу, чтобы дышать.
Просто её слышу, чтобы ей не мешать.
Всё замирает тише, всё замирает громче.

Видят мои очи новую эту гамму.

Все мы слабы душою.
Все мы упрямы в теле.
Чувства мои еле-еле приподнимают вес.

Небольшой интерес вызывает искусство.

А вот смысла и цели (то есть зачем мы здесь?) -
Эту бы мне гамму альфою и омегой!
Душа моя на бегу хочет поесть снега (талого, из ладони).

И никаких агоний (или других гармоний).




















P. S. Если не ранена рука человека, он может коснуться змеиного яда - не опасен яд здоровой руке; только для того безвредно зло, кто сам не творит злого.










___________________ не коснувшись всего Слова

Вообще за всё отвечая.
Даже если не замечая.
Человек боится калек,
Прокажённых и угнетённых.

Я как молнией поражённый, понимаю: за них отвечу.
Так иль эдак, живою речью
Или мёртвою отвечаю.
Не излечиваю, но венчаю претерпеть и преодолеть.

Как бы я захотел быть в сказке,
Где водой окропляют медь
Колокольную, чтоб звенеть.
Как бы я хотел без огласки,

Поначалу сцепляя мёртвое!
А потом воскресил бы гордое,
Окропив лишь родною речью.
Но для вечности меня мало.





























Да, предавать; но! Как передавать
С рук на руки себя - себе другому.
Не столь же дорогому; но! Врагом
Не стать себе: ведь слово на губе

Очищено звучит и не кричит,
Рождаясь в мир и в мире отражаясь.

Я даже говорил, что палачи
И жертва есть не более чем средство
Коммуникации из смерти - сразу в вечность.
Конечность в бесконечность протянуть.

При этом ощущать такую жуть.
И так жалеть всё то, что вожделел;

Но! Всё-таки предал и смерти стал Иудой.
Ведь в мире тишины - не до весны
Там, где весна настолько повсеместна,
Что чуда как бы нет. И не важны

Измены всем изменам - до черты,
Где наступают бездны высоты.

























Немного стыдного, но очевидного
В любви моей: Я думаю о ней
Лишь для себя! А ныне так - шалишь!
Как будто гору возлюбила мышь

И гору сгрызла, сделав коромысло
Нести воды и мёртвой, и живой.
Но встретив женщину, чьи вёдра столь пусты,
Что ничего в них, кроме красоты.

И ничего, коль женщина со мной
И ничего, коль женщина с другим.
Не сцепит она мёртвое с живым,
Бессмертие моё рождая в смерть.

Ведь человек способен умереть
Не потому, что женщина рождает.
А потому, что только услаждает
И взор, и душу. Не должно так впредь.














p. s. ..мы живы, потому что на Донбассе воюют русские воины.
за всех.
за нас.

                Nina Sadur













____________________ слёзы луковые

Бежит вода (отсюда в никуда).
Поверх воды (мой отражённый вид)
Корпускула меня, став паром от огня
Сбежит к корпускулам другим меня!

Лишь внешность отражение сохранит.

Бегут года (отсюда в никуда)
К стыду и от стыда (как разбрелись стада).
Корпускулы во времени собрав,
Я проявляю нрав! Имею право

Прав не иметь (обязанность - сберечь).

Бежит вода (мир обретает речь)
А отразит вода (речь обретает вид

Склонённого к живой воде народа).
Природа человека вся во мне,

Ведь слово я - в природе человека

Последняя из буквиц моей речи!
Слёз луковых прозрений бытия.





























Кошка требует ласки.
Кошка требует сказки.
Понемножку, поскольку
И сама только-только превзошла этот мир.

Мир, затёртый до дыр,
Сквозь которые вечность.
Ведь не детская млечность пролегла между нас,
А военный наказ: Молоко только детям!

Взрослым - чёрствую рыбу рисовать на песке.
Кошка требует ласки.
Ласка скрыта в руке, зачерпнувшей из Леты,
Как из пятнышка света меж кошачьих ушей.




















P. S. Закрой глаза на чужие грехи, а если нельзя не видеть, то молись о грешащих, как о себе, чтобы Господь простил им, тогда получишь милость от Господа.
Оскорбители - наши лучшие учителя.
                игумен Никон Воробьёв










Мир на жалость берёт.
Кожу наоборот
Может вывернуть шерстью вовнутрь.
Я из кожи той дурь-то повыбью!

Словно цапля хватает лягушку,
За ушко я себя и на солнышко.

Мир на жалость берёт.
Сутью наоборот.
Что вот так и вот так только совестно.
Что вот это темно, это солнечно.

Это мне всё равно.
Не всегда поступаю я правильно.

И вот здесь-то вполне,
Я в миру или мир во мне,
Выясняется верно и полностью:
Жив желудочной полостью мозга

И расплющен в его птолемеевой плоскости?
Или знаю я всё лишь примерно.























Не бери на себя слишком много.
Ты нигде не заменишь Бога.

Ты не больше, чем просто дорога.
Я не меньше, чем просто дорога.

Суть одна для мужчин и женщин!
Нашу кожу потопчут ноги.

И расчешут волосы ноги.
Частым гребнем идём друг другом.

Я скажу, что и не погибнем.
Ты решишь, что и не полюбим.

Мы возьмём на себя так много.
Но нигде не заменим Бога.































Как легко меня соблазнить!
Бросьте мне Ариадны нить.
Разрешите всё разрешить.
Не открыв мне, чего лишить

Собираюсь себя я сам.

Как легко мне пообещать
Приобщать меня к небесам!
Между пошлым и преходящим
Настоящее (даже в прошлом)

Обернётся вперёдсмотрящим.

Для того и жизнь, и судьба,
Чтобы их разбирать потом
Как гомункула Франкенштейна!
Чтобы после спаять трудом

Филигранно и совершенно

(не без пота и не без крови).
И в гроба лечь земной любови
(полагая её небесной).
Но (невидимый и чудесный)

Здесь меня отрезвит озноб.

Сквозь иголье ушко геенны
Сам связует мою вселенную.





















Пейте вино для крестьян и солдат!
Тех, кто вас кормит и кто защитят.

Пью за терпение ваше. Пью за смирение ваше.

Чашу такую кому поднести
Мимо сердец, что замёрзли в пути?

Мимо овец, что отбились от рук.

Мимо тех нот, что покинули звук,
Мимикой стали случайных страстей.

Я не хочу здесь больших скоростей

Жить наугад в интересное время!
Пейте вино для крестьян и солдат.

Время продляя, смирив это бремя.















p. s. Так у нас создалась поэзия как защита против невыносимого ужаса мира. Так и помните, граждане, что поэзия не сладкое блюдо для вас, а детище страданий и ужаса

                Михаил Пришвин















Прекрасные мечты (домокловы мечи)!
Я каравай в печи, чтоб сам себя испечь.
Потом на стол мечи (всё то, что есть в печи).
И в результате происходит речь

Совсем уже надгробная (почти).

Прекрасные гроба мои в пути.
Повисли на губе мои гроба
Словами со-вести (чтоб Лазарь вышел вон).
И это всё законы Воскресения.

Сбываются мечты (и нет от них спасения).

Прозрения торчат со всех сторон,
Как арматура башни Вавилонской
Без аромата блуда (как полоска,
Беременности тест). От перемены мест

Сложение происходит неба с телом.

И в результате остаются дело
Или отсутствие его. И больше ничего.




























Немного о непонимании: Дело здесь не во внимании
К деталям различной внешности.
А именно что в поспешности собственного воспитания.

Точность - жить в назидание себе и другим осмысленно -
Такая безукоризненная мало кому дана!
Издалека видна, как и финал в Англетере.

Я на своём примере понял бы, сколь тлетворен,
Зол или нетерпим. Ну и да Бог бы с ним - если бы всё было так! -
Если бы не пустяк: Иначе не жечь глаголом.

Иначе и не привлечь только прямую речь
К действенному ответу на вопросы без смысла.
Вздор называть вздором, мёртвое звать мёртвым или кислое кислым.





















P. S. "…европейский дух наконец-то понял, что во избежание собственной гибели ему надлежит заодно бороться и против людей."

                "Когда изживёт себя исключение, станет возможным правило."
            Французский писатель, лауреат Нобелевской премии Альбер Камю.









Обычный вид дождя, как слёзы без обид
По грани между миром и бессмертием.
Я существую в этой круговерти.
Я миру не вполне принадлежу.

Но здесь, на рубеже, не можно плотью быть.

Не можно здесь любить, но не любить не можно.
Не можно сложным быть, но просто невозможно
Быть в этой простоте на высоте.
Быть в этой красоте вне чистоты.

Сбываются мечты! И вдруг уродство,

Которое превыше красоты.
Так происходит чувство первородства,
Рождение из Хаоса порядка.
И я из грядки выдерну себя,

Как за ботву, за слабенькую душу.

Дождь поутру, как слёзы без обид.
Ладонью со стекла сотру обычный вид.























Но тот, кто всегда говорит правду,
Правдою часто лжёт.
А тот, кто заведомо лжёт,
Правду в себе бережёт.

Я потому (по сути) множество лет кричал.
Что правдой своей лгал. Ложью своей лгал.
Но (за то) не молчал я ни одной минуты.
Правда такое чудо, что у кого она,

Знает лишь тишина, что и на вид убога,
И голодна! Но строго ложь не спешит съесть.
Если мне по плечу только такая участь,
То я сочту за честь жить по блокадной пайке.

Не повторять байки и замолчать свой рот!
Пусть на устах печать, словно у Иоанна
(ангела) Богослова.
То лишь Слово желанно, что утолит печаль.

































Трости надломленной не переломит
Ноша, которая душу кормит.
Кармой зову эту ношу, или
Страшным грехом остаётся в силе

Тело твоё, что делает дело?

Я по себе эту ношу знаю.
Что никогда я не досягаю
Себя самого, которому должен.
Который меня несёт вместе с ношей.

Который не ждёт от меня ничего.

Кроме того, что буду стараться.
Не недо-стигаться, не недо-смиряться,
Недо-любить, недо-молиться.
А чтобы себя наконец исполнить.

Знаю, что сколько бы мне не длиться,

Трости надломленной не переломит
Ноша, которая душу кормит.









p. s. В общем, когда в следующий раз вам скажут, что сатрапы не пускают либералов во власть из-за боязни потерять власть, - не верьте. Сатрапы просто не любят идиотов.

                Денис Тукмаков



















_______________ Выслушивай всех, в этом нет ничего позорного, но слушайся только самого себя и своей совести.

___________________________Александр III

Со-знанием говорить (сознанием блудить):
Отныне начинаю жить по правде!
Но знаю, что и максиму такую
Мне преподнёс солгавший Со-лженицын.

Со-знанием говорить (но в знание не влюбиться)
Не с Богом даже - это всё во мне
И так грядёт! Чтобы в моей стране
И малой родине - чтоб просто жили в Боге

(чтоб без пустых тревог)! Я тихо помогу
Нам Слова не терять и не терять основы.
Чтоб снова крепко родину держать
И Бога понимать (за пядью пядь).




























В аквариуме карантина я осознал, что тина,
Ряска пруда Тортиллы в душах у буратин
Перестаёт быть сказкой.
Только ли я один вдруг осознал, что мы

Сосуществуем вместе?

Будем ли жить (вместе) или умрём (вместо),
Всяк на своём месте - стёклышко витража
В каждом дантовом круге собственного виража!
В каждом своём друге (или уже не друге)

Выживем лишь, служа.

А как же моё родное эго моё больное?
Пусть за спиною крылья мне оно острижёт.
Чтобы рождённый ползать не перелетал пропасть.
А каждый предмет жизни зная наперечёт

(человеку подобно), ангелом стал подробным.
















P. S. Я помню, как Путин ходил в галерею Глазунова и просил перерисовать меч на одной из картин,тк меч "смотрится как ножик перочинный, будто им колбасу режут". Глазунов пообещал перерисовать.
Обещание не сдержал, я проверяла.

Evgeniya Korobkova
10 июля 2017 г. в 0:55









Перед отъездом в даль
Возьму свою печаль.
И наложу печать на прошлое своё.

Ведь что такое даль, как не жильё?

Поскольку моя близь
Почти совсем не слизь
Для содержания в яйце птенца,

То я ничем не отступлю лица!

Перед отъездом в даль
Возьму свою печаль.
Я стану жить в дали как след в пыли.

Собою быть, чтобы опять шагнуть.

Перед отправкой в путь
Не будет во мне давки.
Но будет должное и даже невозможное.

Со мною будет всё, помимо ложного.




















Го-лу-би в про-ру-би
Не-ба го-лу-биз-ны.
Вот так к нам приходят сны,
Словно сыны божии.

И весь я рожки да ножки.
И весь я обтянут кожей.
И весь я на вес пера.
Кривую свою дорожку я во главу угла.

Но словно сыны божии
Сны приходят ко мне.
А далее - сны во сне
Всё далее в вышине.

А далее - дали в далях,
Чтоб я не делил на доли
Ни жизнь и ни смерть мою.
Чтоб по собственной воле понял, что жив в раю.

































Урчание кошачье! Не задача,
А именно удача есть основа,
Что кошка заурчала снова.

Как и молчание - основа слова.

А ведь удача - это имя беса.
И у него нет больше интереса:
Не погубив совсем, слегка завлечь.

Чтобы молчание не стало речь.

Но бес удачлив! Кошка заурчала.
Молчание совершенно замолчало.
И речь не стала течь, зато легла

Как камень - сразу во главу угла.

Речь не рекла. Зато восстало Слово.
Меня ведь искусить снова и снова
Весьма легко! Но Слово высоко.

А я весь здесь, но вижу далеко.











p. s. Кошмарней современного театра только кружок нудистов при доме престарелых.

                Юрий Поляков «Перелетная элита»















Не надо ничего менять.
Не надо и обременять.
И обнадёживать не надо.
И в этом есть своя услада:

Спокойно знать, что я живой.

Спокойно знать, что я с тобой.
А завтра буду без тебя.
И это будет очень больно.
Но не больнее, чем тебе.

Не надо ничего менять.

Известно, что в любой судьбе
Всё изменяется само
Как должно (если невозможно
Принять решение самим).

Сейчашность - иллюзорный дым.

И если я построил дом.
И если дерево сажаю.
Я ничего не утверждаю
Для тех, кто будет жить потом!

Кроме того, что жил трудом.























Издалека моя рука (не достигая ничего)
Коснётся сердца твоего (помимо Бога моего).
И всё невидимо как жизнь (и всё обидимо как смерть).
Сегодня я могу сгореть. А завтра подо мною твердь.

На этой тверди вновь стою

(и вновь со мной моя любовь). Я уподоблюсь кораблю,
Сгорев от паруса до киля (оставлю лишь морские мили).
Таков невидимый мой мир. В нём Мой-до-Дыр протёр до дыр
(не тронув парусов святых) любую суть вещей пустых.

Я стрелками любых часов отодвигаю себе сроки.

Ведь снова я беру уроки (себя берусь я исцелять).
Не каждый встречный мне учитель.
Но каждый будет зоркий зритель
(глотком воды для горсти пыли), как жажду буду утолять,

Когда вода давно сквозь пальцы (осталась только благодать).

















P. S. Какой-то юноша спросил Моцарта, как писать симфонию.
- Вы еще слишком молоды. Почему бы вам не начать с баллад? - сказал Моцарт.
Юноша возразил:
- Но ведь вы начали писать симфонии, когда вам не было еще и десяти.
- Да, - ответил Моцарт, - но я ведь ни у кого не спрашивал, как их нужно писать.












Немного - и в дорогу! Понемногу.
Немного Бога и немного света.
И много Леты (чтобы не испить).
И много смерти (чтобы не убить).

Немного - это очень понемногу.

Немного в очи (зато много в уши).
Как лист из почки (а вокруг лишь стужа).
Лист пробивается (вполне лучист).
Но я то знаю, что нужна (вдвойне)

Дорога из себя вовне.

Немного - это очень понемногу.
Все сроки истекают понемногу.
И боги-из-людей не все злодеи.
Но их идеи - никакой идеи,

Помимо интереса своего.

Так не постиг я в жизни ничего.
Но всё достиг я в жизни для того,
Чтоб беса из себя не изгонять.
А лишь до человека исцелять

(хоть понемногу): в этом воля Бога.
















Скверно подражая добру,
Солнышко вослед серебру
(вложенному в сердце Иуды)
Верно обещало мне чудо:

Дескать, сейчас всё освящу!

Как Сизиф, цепляясь плющом.
И влача свой солнечный мозг
Прямо из желудка и к мышцам
(чтобы телеса стали мылить,

Всё непоправимо опошлив).

Это всё о солнечном прошлом.
Солнце захотело продолжить
Далее мышцы' не в тельца
Золотого (снова и снова).

Так во мне совсем нет святого.

Но непоправимую пошлость
Ныне почитаю за прошлость.

















P. S. А надо образование построить таким образом, чтобы всегда видеть за словами Слово. И действовать.
Себя обличаю, в первую очередь. Господи, помилуй.
Игумен Силуан Туманов












А если получается само
Да по себе - во внутренней борьбе
Нет никакой нужды! Нет места для вражды
И внутренней борьбы. Коль Слово есть в судьбе,

В тебе всё получается само.

И не случается судьба без Слова.
А Слово вне судьбы - всему основа,
Но не имеет мышцы прозвучать.
И мыслями не станет управлять!

А если получается само,

То я давно несу суму за пядью пядь
Жильё (а не тюрьму) приготовлять.
Чтоб мыслями ему не прекословить.
Чтоб мышцами не исковеркать Слова.

На это жизнь уйдёт. Лишь под конец её

Всё Слово вдруг становится моё,
А не в частях (словно песок в горстях).






p. s. РУССКИЙ - ИДУЩИЙ К БОГУ.
Никогда никого не слушай. Никогда ни на кого не надейся. Никогда ни от кого ничего не жди. Просто возьми и сделай все сам, с молитвой к Богу.


















Становится (под)небесно то, что земным (не)известно.
Словно в немом кино истины версифицировать
(телодвижением мысли) более не получается,
Слова не произнося; но! Словно дождь скользя

По поверхности смысла. Сам беру коромысло -
Вёдра нести пустыми мне не жена должна!
Я и сам профанировать (смыслами их жонглировать)
Близи (не)материальные (есть у всего цена) более не желаю.

И собираю имя: Я не под Крышей Мира!
Если не хата с краю, льются дожди вина.
А из вина - цена.
Я виной оплачу выси мои буквальные,

Крови её достоин (никто без вины не воин).





























А цен не уронить на спелое зерно?
А воду не пролить, не напоить пустыню?
Хотел бы не так жить от века и доныне?
А погляжу - ни в жисть! К чему тогда корысть?

К кому тогда корысть переберётся?

Кто рассмеётся над несчастьем друга?
Подругу кто оставит без внимания
Во время тяжести её? Ведь это всё - моё!
Как с отражением в зеркале свидание,

В котором я себя не узнаю.

А как мне без руля и без ветрил?
К «рулю себя» кого я допущу?
Как мне узнать, кого я ненавижу?
Но к зеркалу я подойду поближе.

И даже внутрь залезу - как плющом

По камню прометеевой скалы!
По скулам без улыбки, по губам
Без Слова. И скорей прикрою тканью.
А печень вновь пожалую орлам

И вежды. И Напрасные Надежды.

А что ещё? Я в зеркало гляжусь.
Но в зеркале таком не нахожусь.









P. S. Время такое, когда надо каждой скорби в ножки поклониться. Ведь только скорби и ходатайствуют о нашем спасении.

                Архимандрит Иоанн (Крестьянкин)













Я из чего творю себе кумир?
Казалось бы, я взял непрочный мир.
Несокрушимой лирой укрепил.
И ноту взял вполне непогрешимую.

От альфы до омеги - пальцы в беге
По струнам мироздания спешат.
Я из чего творю себе кумир?
А из всего! Из слова (моего).

Из не-любви (моей). Из стаи лягушат,
Что сбросят кожу у моих дверей
И превратятся в белых лебедей.
А выйду я за дверь, опять ослепнут вежды!

Чтоб снова обрести Напрасные Надежды.
Что не предаст любовь, искусство не сгорит.
В старух не обратятся жёны. Мироздание
Вновь примет вид желания и не-знания.



























Спасение человечества русскими
Не постигнуть смыслами узкими.
Только вёсла пообломаешь,
Проходя между альф с омегами.

Человечек, ты сам знаешь,
Как не просто тебя спасти,
А чтоб стал ты себе по росту.
Мне тогда с тобой по пути (когда - не о вчерашнем снеге).

И тогда я, словно кузнечик,
Перепрыгну в старую гамму.
Снова наши альфу с омегой проиграю как до-ре-си.
Человечность опять признаю сохранённою на Руси.

А потом перейду к Московии.
И закончу своей Империей,
Царством Божьим СССР!
Только-только мы осознали, что доподлинное потеряли.

Привожу себя как пример -
Что спасаем душою русской!
Как бы не был я оглушаем хороводом моих потерь.
Но - прозрения (не)изрекаемые и традиции (не)нарушаемые.

А ревнуя за человечество - это как перед женщиной дверь
Придержать, пропустив вперёд.
Так из мёртвой жизни в живую
Всяк в иголье ушко пройдёт.




















Подспудное желание любить.
Подсудное желание ненавидеть.
Я полагал, что я плыву на судне.

На самом деле стал я бес-пробуден
И в теле я; но! Как в ночном горшке.

Ни на вершок моя любовь не может.
Ни на грешок и ненависть не смеет.
Лишь Космос надо мною леденеет.

А в глубях преисподняя пылает.
И я лютею, становясь людьём.

И вновь о судне (буду кораблём).
И вновь я о суде (погибну в шторм).
Но не найду спокойный водоём,

Где (бы) ночных горшков не расплескать.
Где (бы) вершков моих не растерять.

Подспудное желание любить.
Подсудное желание ненавидеть.
Своё освобождение предвидеть.







p. s. Вконец отощавший кот
Одну ячменную кашу ест…
А еще и любовь!

Басё
















А женщина рожает в смерть.
Чтоб мог рождённый в эту твердь
Проснуться с самого рождения.
Что женщина рожает в жизнь,

То всё досужие суждения.

Над твердью голос колосится.
Что, мол, пророс опять из смерти.
Что смог он твердь преодолеть.
Я, смертный, осуждаю смерть.

А, между тем, она учитель.

И всяк её предмет сдаёт.
Никто здесь не сторонний зритель.
Что голоса лишь прорастают,
Тогда как корни увядают,

Учусь я правильно понять.

Мучитель-жизнь! Но смерть не есть спаситель.
Учитель-смерть! Успеть азы узнать.
























А женщина рожает в жизнь!
Чтобы родиться в эту мысль,
Придётся в смерть мне не поверить
И игнорировать детали сиюминутности моей.

А женщина рожает в жизнь!
Не так, как выйти из дверей
Подверженной распаду плоти
(и сути, что неуловима).

Что женщина рожает в смерть,
Настолько ясно представимо - насколько гнилостно бытьё,
Совместное с жильём. Я порасту быльём.
Мою утробу видно за версту

(как будто обелиск на перепутье).
Рожая в смерть, смогла родить и в жизнь.
Чтоб мог я умирать не беспробудно,
Свои черты легко переступить.




















P. S. Демокрита спросили, зачем он с таким усердием занимается искусством, которое дойдет лишь до немногих, на что он отвечал: "Довольно с меня немногих, довольно с меня и одного, довольно с меня и ни одного."

Луций Анней Сенека




_____________________________ на Крыше Мира

Трепач на крыше! Я версификатор
Реальности, поскольку едва зряч.
Лишь чувствую (лицом) оттенки спектра.
Лишь мудрствую как жрец (мышц лицевых).

И говорю, что зрение существует.

А между тем мне даже отражения
Не видно в зеркале! Но есть мои суждения
О том, как в тонком мире шли волнения
А я трепался мышцей языка.

Из глины версий и соображений,

Как мышь (что срыла гору за века)
Я воплотил в граните некий облик,
Которому уже не нужен обжиг.
Трепач на крыше! Так ли пуст мой трёп?

Мне ни к чему галоп. Есть постепенность.

Гранитный облик - временная ценность
Мышц лицевых, версификаций их.





























Никакие свершения не быстры.
Никакие сомнения не верны.

Очищаясь от собственной скверны,
Я опять погружаюсь в борения.

Как душа видит тело своё,
Так и мне надо быть вне её.

Потому как сомнения неверны,
Коль в душе не увижу я скверны.

Но разъяться на душу и плоть -
Лгать себе! Ведь един сам Господь.

Кроме истины нет мне корысти.
Потому и свершения не быстры.































____________________Какие кто сознает за собой деяния, такие надежды или страхи и порождает это в глубине его сердца. (Conscia mens ut cuique sua (e)st, ita concipit intra pectora pro facto spemque metumque suo.)
_____________________________ Публий Овидий Назон


Делать из ручья большую реку.
Делать человека человеком.
Делать из души большую душу
Струшу ли? Или ничуть не струшу?

Чуткость к миру тонкому должна
Проявиться (названа цена
За такую чёткость понимания).
Где черта, какую преступить?

Ибо мне вину не претворить
Прямо в Кровь (и миновать вино).
Видеть у реки большое дно.
Облегчить вину у человека.

Делать из души большую душу
Недостаточно! И я века не струшу.
Я сумею быть звеном в цепи,
Чтоб во мне звенели поколения.









p. s. Делать из ручья большую реку. (Е rivo flumina magna facere)

                Публий Овидий Назон
















Как лето с Летой переплетено.
Как и вино с виной, веретено
Судьбы с судьбой и прочие гробы.

Об этом я сказал давным-давно.

И что? А ничего и не должно!
Я не Адам, а ты не Ева мне.
Мы не в раю, чтоб имена давать.

И не в аду, чтоб после их сжигать.

И всё-таки даём друг другу имя.
И называемся любимыми своими
По мере скромных сил и слабых слов.

Не лгать я не готов, я вновь солгу

И другу, и врагу. Я даже лгу судьбе.
Поскольку есть поэт искусный лжец,
Любовь свою он мерит по себе.

И верит, что любовь ему поверит.



























_______________________________ день рождения

Что-то совсем простое. Даже почти святое.
Яркое словно медь на кораблях в параде
Сажи пятно на солнце вряд ли мне разглядеть.
Вот я чего ради колоколом звенеть

Стал бы, будь я набат. Хоть обращаю взгляд
К лучшему от хорошего, худшего я не брошу.
Я ничего не брошу и никого не брошу -
В этом совсем простое! Даже почти святое.

Я не смотрю назад, я не смотрю вперёд -
Всюду велик народ! Я смотрю на себя.
Я ничего не забуду в будущее забрать,
В которое мне родиться и младенцем орать.


































Вставало солнце поутру.
Я знал, сегодня не умру.
Я знал, что завтра не воскресну.
И это было столь чудесно!

Ведь я себе признался наконец:
Поскольку есть поэт искусный лжец,
То я сейчас всей правдою солгу!
И правдой станет ложь на берегу.

Пусть даже переплыв одну лишь Лету,
Не растеряв в её воде ни капли света.
Из Леты не испив (и лета не забыв).
Но сохранив единственный порыв:

Не стать живым из мёртвых! Быть живым -
Лишь из живых. Душою над душой
Вставало солнце - это хорошо.
А то, что и вчера оно смеялось

(и то, что и сейчас оно смеётся)
Над каждою моей правдивой ложью -
Так весь я обречён на волю Божью!
По моему, я сча'стливо смешон.












P. S. Не нужно давать Богу наставления и подсказывать, что Он нам должен.

                Блаженнейший Митрополит Онуфрий












Я вспомнил о любви! Она во мне была
Не подлинной любовью. Но крыла
Дарила мне, чтоб всё же возлетел.
А не сочился кровью, как удел

Всех, раненых любовью. Не зови
Любовью то, что лишь любви орудие.

Ведь ни крыла, ни чресла на безлюдье
Не вознесут и не совокупят.
Я знаю, что всему есть судия.
Но это вовсе не любовь моя!

Я вспомнил о любви. Она есть взгляд,
За миг познавший всё (бессчётно лет назад)

И не простивший колос, что - пронзивший
Его родивший грязный ком земли!
Ведь более любви его постиг
До альфы и омеги - и в дали

Мне стала не нужна любовь без боли!
Вся боль - вблизи. Хочу Земли и Воли.






















Болезнью сознавать могу назвать.
Болезнью создавать могу назвать.
Всё то, что бесполезно называть
Сознанием, могу я сознавать

Единственным своим заболеванием.

А хочешь без сознания обойтись?
А хочешь без болезни обойтись?
Облокотись о собственную душу.
Обогатись всем тем, что я не слышу,

Не знаю, не владею! Но умею

Не слишком навредить своей душе.
В раю я обитаю в неглиже.
В аду я обитаю в неглиже.
А на земле как листья облетаю.

И миражи, и лица растеряю на искреннем житейском вираже.

Я вод летейских не забыл испить.
Но не желаю полностью забыть
Выздоровлений жизни или смерти.
Ознакомлений с бытием на тверди.

Пусть и расставшись с каждым прошлым днём.






















Как сложно ничего не делать.
Не ожидать, не лицемерить.
Как сложно ничему не верить,
Что происходит от людей,

От лицемеров и судей.

И сердцу, выйдя из грудей,
Как сложно что-либо не делать.
Не биться о границы мира.
И не разбиться, чтоб влюбиться

(и прахом ссыпаться в аид, чтоб там собрала Эвридика).

Я знаю, в этом мире дико
Исполнить грозное дике.
Всё должное в моей руке
Вмиг превратится в невозможное

Для тех, кто жизни не исполнил.

И тем, кто смерти не отведал.
Ведь сам я, не испивший Леты
(прошедший Сциллу и Харибду, но отказавшись стать мертвец),
Прекрасно помню, сколь я лжец.

Как сложно ничего не делать.







p. s. Господь отвечал Иову из бури и сказал: кто сей, омрачающий Провидение словами без смысла? Препояшь ныне чресла твои, как муж: Я буду спрашивать тебя, и ты объясняй Мне: где был ты, когда Я полагал основания земли? Скажи, если знаешь.

                книга Иова











_________________ по мотивам Дурочки Лопе де Вега

Когда отключат электричество,
То всей души твоей количество
Забьётся в качество одно!
Вольётся в качество другое.

Узнай, что в космосе темно.

Узнай, что в Хаосе давно
Или недавно стал своим.
В холодной стае злых корпускул
Я был и нем, и нелюдим.

У языка есть только мускул (и зрения нет у языка).

Когда отключат электричество,
Простёртая вперёд рука
Коснётся вдруг клавиатуры!
Душа представится мне дурой (поднявшейся на свой чердак).

Когда отключат электричество,

Я в этой тьме увижу знак (словно в комедии де Веги).
Ведь в Хаосе я о ночлеге
Задумался и стал я Космос!
На гроб я бросил море роз,

Чтоб Хаос больше не воскрес.

Под это мускул языка (просеивая злость корпускул,
Их озаряя как орёл) второе зрение обрёл.
























А в невидимом всё невидимо.
А в неслышимом всё неслышимо.
В ненавидимом - меня нет!
Хотя сам я вовсе не свет.

На морском берегу пескарь
Был премудрый, вышел из вод
То ли речки, то ли пруда
(чтоб из пресной в море зайдя,

Обернулся я соль земли).
А в невидимом всё невидимо.
А в неслышимом всё неслышимо.
Был вблизи я, а стал вдали.

Был внутри я, стал я вовне.
Обернулся - один вдвойне.
Как пескарь, переплывший море,
Чтобы к соли добавить соли.
















P. S. Из петровских поучений: говорить не по бумажке, дабы дурость каждого видна была.









_______________ я, горе мира

Я встретил общечеловека.
Я понял, нам не по пути.
Я море, а меня на руки
Пытаются поднять, чтоб выпить

Уже пустое лежбище моё.

Я, горе мира, не могу понять,
Когда во мне желают горы вырыть.
На них поставить зеркала времён.
Чтоб каждый отражался и влюблён

Был в столь несовершенного себя.

Желание это приравнял я к блуду.
В общечеловеке вижу лишь Иуду,
Который умудряется предать.
А после себя ловко оправдать

И не повеситься - поскольку каждый ценен.

Но море я! И если капля в пене
Меня предаст, лишится бытия.




























Называя вещи по имени,
Не спасешься от рода-племени.
Ведь от тела не отречёшься.

Я как коршун паду на темя.
Проклюю родничок-время.
Чтоб под Вязьмой или под Оршей намотаться на треки танка.

И простятся мне все грехи.
И сойду я на полустанке,
Охладить чтоб лицо порошей.

Здесь постигну некую тонкость.
И приму как святую данность.
И покину пошлую плоскость, обретая объём и странность.

Это ведь как с душою телу:
Узнаёт, лишь когда лишится.
Чтоб без чуда душа вернулась, бесполезно потом трудиться.






























Это снова море-аморе.
Это слава море-аморе.
Это слово «море-аморе».
Так слова произносит лето,

Чтобы Лета не стала горе.

Чтобы стала Лета морями,
Ведь и света столько над нами,
Что ни слова мне не забыть!
Да и славы не полюбить.

Чтобы выпил я только море.

А на дне увидел аморе!
Чтобы соль земли без любви
Не осталась как след в пыли.
А над пылью той продолжалась.

Обойти помогла моря (где аморе как якоря) -

От телесной любви к небесной!

О телесной давно известно.
Оттого и в миру мне тесно.













P. S. Загребающий жар чужими руками после свои пережжёт.

                Суворов









Проглядывая новостей ленту,
Обнаружу, что верить следует Богу, себе и моему Президенту.

Да и последнему потому, поскольку он верен России.
Да и себе не совсем, поскольку и я не мессия.

Но я диву даюсь, сколько бесов вокруг!
Зато ясно, что зло - дело вовсе не рук,

Не голов и желудков, не сердца
И не чресел, а Чёрного Солнца.

Альтер-эго спасения человечества русскими.
И стремления тело на душу науськивать.

Мы последний предел превращению людей в муравьёв.
А я слаб и совсем не готов на единственно важное дело.

































Растворить в мирах море плоти.
Пропитать миры морем духа.
Это воля мне шепчет в ухо,
Что и так в мире много боли.

Столько плоти вы не найдёте

Ни в старухе, ни в молодухе!
Я на солнце увижу пятна.
Пусть они мне напомнят лица
Душ, растаявших невозвратно

В свете мира, моря творящем!

А всего-то море-аморе.
А всего-то мир да любовь.
А всего-то кровь настоящая
На поверхности плещет глобуса.

А всего-то живая плоть отправляется в долгий путь.

Переполнив салон автобуса,
Улетающего в небеса, где не ждут меня чудеса.







p. s. Имеешь ли ты терпение дождаться,
           Пока грязь осядет, а вода очистится?
              Можешь ли ты оставаться спокойным,
                Пока вещи не упорядочатся сами собой?

                Лао-Цзы













Выплясываю ритуальные танцы.
Время выбрасываю на ветер.
Словно бы пальцем указываю,
Куда мне на белом свете

Идти не следует вовсе.

Только Чёрное Солнце ведает,
Что со мной приключится после.
И чьи лица за мной последуют
Растворять меня в чёрном пламени.

И лишать меня рода-племени.

Подравнять под чужое эго
И плясать ритуальные танцы.
Чтобы стал я вчерашним снегом.
От себя самого побегом.

То есть даже не самозванцем.

А чтоб вновь самозванцем стать,
Мне придётся себя загадать
Тем, кем я сейчас не являюсь,
Я лишь в будущем определяюсь.

Зато - время своё не выброшу.

Только там я - не выше, не ниже
И не болен собой, а вровень.




















Великие дела тем хороши
Что не для тел они, а для души.

Душа для тела тем же хороша,
Что в дело воплощается душа.

А если дело - обретая тело,
Величия растерять не захотело,

То от души оно не отстаёт.
Душа же переходит Лету вброд.

Не пьёт из Леты, чтобы не забыть
Ни тела и ни дела своего.

Великие дела! Но - не для одного,
А сразу - всем; и сразу - для всего.

Великие дела! Их надо совершать.
Не долго измышлять, а воплотить.



















P. S. Что же? Израиль, чего искал, того не получил; избранные же получили, а прочие ожесточились.

                Павел, к Римлянам






__________________________ пандемия жизни

Моя корысть способна меня сгрызть,
Как будто кусок сыра в мышеловке.
Моя сноровка избегать корысти -
Лишь оттого, что я живу неловко

(как мышь для испытания прививки).

Привита жизнь, потом привита смерть.
Привито небо и привита твердь.
Я их поочерёдно отторгаю,
Себе оставив то, что первородно -

Не быть никем и не существовать

(и не родиться вовсе в благодать).
И не лобзать губами мироздание.
Моя корысть способна меня сгрызть -
Но не убить благие пожелания

(быть и отдельно, и в родстве со всеми).

Сейчас ко мне привито моё время,
И я его не полностью отторг.
Как женщина я испытал восторг -
Ребёночка себе воображал

(а смерти нарожал живое имя).

























Пройти по грани лжи. И не скажи,
Что всю её прошёл. Что хорошо
Теперь твоей душе на вираже

(которым ты из лжи уже не выйдешь).

А есть ли во лжи финиш, или нет.
А если во лжи фе'тиш, или нет
(такой же, как и свет). Ты заслужи

Свои пределы лжи не преступая.

Предела я не знаю - как и рая.
Задела не оставлю - как и ада.
А есть во лжи услада или нет -

Не в этом суть! Но слабый мой рассвет

Идёт по тихой лестнице души.
Ступени я считаю как кукушка -
Не бесконечен счёт! Уже вот-вот,

И сердце перестанет быть игрушкой.


























Могу ли опоздать? Или опять приду
В свою беду, которая - сегодня
(едва-едва, и всё-таки успел).
И всё - слова. Совсем не видно дел.

И всё же - предвкушение новогоднее:
Я буду жить в эпоху перемен!

С колен я не встаю (поскольку так и должно
Смирять себя), чтобы второй щекой
Ответить так - как и нельзя рукой!
Чтоб словно бы с горой столкнулся враг.

Могу я опоздать. Могу я всё не так
Насовершать. Но я всегда вернусь

(не оглянувшись на свою ошибку).
Как Эвридику приведу улыбку.
Мне враг не перестанет быть врагом.
Но в разных мы мирах - вселенная кругом.

































Подножку мне подставит незаметно
То, что полезно мне! А то, что вредно,

Подставит наяву. Я так живу,
Что должен сам держаться на плаву.

Что не убьёт меня, то делает сильней.
А что умрёт во мне - так это я злодей

(поскольку - допустил) в расцвете сил!
Забылся и испил из Леты.

Что Лета порассыпана вокруг -
Так это всем известно, милый друг

(а так же мирный враг)! Какой овраг
Проесть могли бы слёзы. Но не так

Живём мы с вами, мирные враги.
Сухи глаза мои как дантовы круги.








p. s. Идите через врата узкие, путем каменистым и тернистым, не боясь страданий, ибо они рождают добро. Страдающий освобождается от зла.

                Святитель Лука Войно-Ясенецкий











Когда похолодало в воскресение,
Я понял, нет спасения в цинизме.
Я понял, нет решения в спасении.
И всё определяется прощением.

Когда не происходят катаклизмы,
Или когда крушения происходят,
Я остаюсь один в своей природе.
Я узнаю, сколь я несовершенен.

Когда похолодало в воскресение
И стало холодно, и рассвело,
Увидел я, насколько мир бесценен.
И холодно гляжу я на добро,

Что нажил в бесконечных самомнениях.
Не устремляюсь дальше к миражу.
В несовершенном я не сомневаюсь,
Когда во мне просторно и светло.






















P. S. В литературном мире нет смерти, и мертвецы так же вмешиваются в дела наши и действуют вместе с нами, как живые.

                Николай Васильевич Гоголь
фамилия при рождении Яно;вский












Дорогу (к Богу) и дорогу (с Богом)
Учусь распознавать я понемногу.

Казалось бы, ступенями добра -
Изменами добру, которое вчера.

Коленями добра (или добра локтями).
Распознавание происходит с нами,

Когда оно над нами, а не в нас.
Добро я потеряю не сейчас.

А лишь когда привычно повторяю,
Что за добро придёт ко мне добро.

В дорогу (к Богу) и в дорогу (с Богом)
Идут всегда, а не когда светло.




























Я новое себе ищу жильё,
Поскольку старое - всё не моё.
Ведь я душа, и я тем хороша,
Что многое решаю не спеша!

Поскольку не решаю ничего.

Всё решено задолго до меня.
И если кто решит избегнуть долга,
Я новое себе ищу жильё!
Поскольку омерзение - не моё,

Я не терплю испытывать его.

И вот без тела я, но не без дела.
Смотрю, как всё ещё живое тело,
Себя воспринимая как машину,
Приходит в мировую мертвечину.

И думает, что может оживить.

Всё заново решить и старое забыть.
Вот так я научаю мир любить.

























Поэзия - та же добыча.
Сначала хочется дичи.
А после, забравшись в Хаос
(с душой едва не расставшись),

Себе предпочтёшь скот домашний.

Дыхание жизни (рот в рот)
Народ (продолжение жизни).
И дело уже не в желании
В лесу тридевятом заклясть

Какую-то злую добычу

(и добренькой сделать). Величие,
Обличие и человечность.
Спасение мира, сердечность.
А так же достоинство, честь.

А так же сознание потери.

Порой человечие создание - такая глухая тетеря!
Куда там дремучему зверю.












p. s. Жить без работы мне страшно, а не жить совсем не страшно.

                Лев Дуров













Я не хочу о врагах (о дураках не хочу).
Дорога ныне к врачу, чтоб исцелить больное
Эго моё родное. Стал я вчерашним снегом
(то есть уже выпал), но продолжаю ждать,

Что научусь летать вовсе по новогоднему.

Трогай же понемногу, старый Пегас тела.
Чтобы уже сегодня эго вновь оправдать,
Должен что-то создать (кроме дома и дерева,
И на плите варева, и в колыбели крика) -

Так я бужу лихо (то есть моё эго)!

И происходит дело, много в котором смеха
(а вот слёз совсем нет).
В истине очень тихо ясный струится свет.
Но никаких ответов (ибо вопросов нет) -

Сам ты себе ответ.

































Влюбиться бы (забыться бы)! Но лгу
О том, что я влюбиться не могу.
Ни другу, ни врагу не пожелаю
Иллюзии такой земного рая,

Где равноправен ад (а не разобщен).

Где благонравен я (а не распущен),
Как кущи райские с познанием плода.
Влюбиться бы! От своего труда
Освободиться бы (в другой приоритет).

Забиться бы как сердце! А не в бред,

Что я бреду по правильной дороге
Прямо к престолу чистой красоты.
Но ожидания мои не столь убоги.
И я спрошу себя: О чём всё это ты?

И не отвечу (ибо - не хочу).

Я завтра улечу вослед лучу.
Сегодня мне любовь не по плечу.













P. S. Отрекшись от мира, думаем мы о земном; у нас земледельцы оставили в пренебрежении землю, а почитающие себя духовными привязаны к земле. Или не знаем, братия, на что мы призваны?

                преподобный Ефрем Сирин








Жернова, жернова, жернова.
Мои губы не Слово в слова
Перемелют, и будет мука.
Если медные трубы не ранят,

Станут днями недели века.

Жернова, жернова, жернова.
Покатилась моя голова
По какой-то чужой голове.
Не упала в траве-мураве

Перепахивать стадную мысль.

Но теперь начинается жизнь.
Теперь надобно хлеба испечь.
Чтоб не речь положил я в ладонь,
А небесную злую гармонь.

Я не бесов потешу искусством.

Не чудес обещаю, но чувство,
Что достойны дела и слова!
Не пуста у меня голова.
Не споткнутся мои жернова.


























Немного от любви, немного от бессмертия.
И много смерти этого столетия.
И прошлого столетия, и грядущего.
А мы, как дети, видим только сущее.

Как взрослые мы сущего не видим.

Я не грущу и я не голодаю.
Я отпущу на волю двери рая.
Пусть в рай идут слова, а не дела.
И пусть не разлагаются тела.

Кто заживо, а кто уже в земле.

Немного от любви, немного на крыле.
И много от кукушкина яйца.
Я как птенец, что из гнезда лица
Вновь выкинет любовь свою вовне.

Одно лицо останется на мне.

Другое будет по миру ходить.
И мне за ним придётся проследить.

























________________________ Стихии Света

Настолько ныне ясны эти бесы,
Что даже не скрывают интереса
Убить не только родину! Меня
В гомункула слепого превратить.

Но мне довольно моего Огня.
И Воздуха довольно, и Воды.
Но больше - от Земли. Не для меня
Явились мне Стихии Красоты,

А сами по себе! Чтоб Слово на губе
Родная стала Речь. Меня беречь
Она не будет - правду изречёт.
Река России дальше потечёт.
















p. s. Ты спрашиваешь меня, как обстоят дела в Церкви. Я отвечаю: в Церкви все обстоит так же, как и с моим телом - все болит и никакой надежды.

                Святитель Василий Великий (более 1600 лет назад)
















Природа холодна. Студёный зной природы.
До самого до дна у моря жду погоды.
Чтоб обнажилась суть. Чтоб я не абы как,
А как-нибудь иначе буду жить.

Не радостно и люто, а как чудо.

Природы добрый знак - что всё ещё живу.
Не то чтобы держался на плаву.
Но не коснулся я пока ни дна, ни выси.
А всё, куда дотянется рука,

Ни в золото никак не обращается,

Ни молодость вернуть не обещается.
Лишь гордость превращается в гордыню.
Студёный зной! А тело словно льдина,
Что сокрушается, идя сквозь ледоход.

И эта красота с моей душой едина.




























__________________ умение

А мнение не интересно.
Но неизвестное горение

(даётся даром и берётся)
Не вдохновением зовётся.

А называется смирение
(и во главу оно умения)

Не на словах, а наяву.
Умение сложить главу

За правые свои слова
(что самому мне не по нраву).

Умение поднять главу,
За правые свои дела.

Умение имеет право
На мнение не обращать.

И ничего не обещать.
И никого не извещать.













P. S. Никто не встречает свой идеал дважды в жизни. Да и один раз редко кто его находит.

                Оскар Уальд










Всё проще и ближе к смыслу
Женское коромысло -
Если вёдра пусты!
А если полны воды

(мёртвой или живой),
То предстоит бой,
Который я проиграю.
Я женщину потеряю -

Даже когда знаю,
Что счастлива без меня!
Женщина как огня боится вёдер пустых.
Ищет людей святых -

Их не найдёшь здесь!
Ждёт решений простых -
Их не найти сейчас.
Ждёт, что уйду с глаз

(нечего здесь решать).
Я спешу помешать
(и не могу промедлить) определить на раз,
Полны или пусты эти глотки воды.


























Иллюзий нет.
Есть свет и есть покой.
И я не наблюдаю за рекой,

Где труп врага - поскольку трупа нет.
А есть лишь след, оставленный в воде.

Иллюзий нет.
Казалось, быть беде,
Когда иллюзии вновь овладеют мной.

Ну а пока покой. Такой покой.
И я не наблюдаю за рекой.

Чтоб не искать иллюзии следы,
Пусть смерть не досягает до звезды,
Но на воде оставит твёрдый след.

Покой и свет.
Иллюзий во мне нет.





























А дальше начинается удача.
Когда успехи ничего не значат.
Когда утехи - уже просто вехи,
Которые прошёл и позабыл.

И пыл иссяк - вот здесь-то время беса!

Чьи интересы во главу угла?
И вес какой вдруг обретает мгла,
Доселе представляясь невесомой?
И я бы подстелил себе соломы,

Чтобы упасть помягче с высоты.

А дальше начинается удача.
Или оставишь ты свои труды.
Или продолжишь строить пирамиду,
Невиданные блоки громоздить.

Но по чужим плечам не восходить.

Реальный мир! И вида не подать,
Что я не сотворил себе кумир.











p. s. Сосредоточение - путь к бессмертию, легкомыслие - путь к смерти. Собранные разумом не умирают, легкомысленные подобны мертвецам.
















Уже за самой околицей
Душа, что решила опомниться,
Вернулась обратно жить.

Там её станут прощать.
Здесь её станут судить.

Что там она успокоится,
А здесь она лишь расстроится,
Тоже ведь очевидно.

А мне за неё обидно.
А вот за себя мне стыдно.

Я сам во всём оплошал.
Крылами души не стал.
Не возлетел на ней.

Так я всем разъяснял,
Что не ушёл скорей.


























Как ласточкино гнездо могла бы размыть вода -
Омыли меня года! Время моё - всегда.
Время моё - нигде. Быть никакой беде
И ни сякой нужде - как бы я ни коснись

Струн, что тянутся ввысь! Как бы их не озвучить.

Можно ребёнка мучит - словно бы обучая.
Но ничуть не венчая на Царство Нового Дня,
С прежней расставшись Ночью. Я услышу воочию
Душу и плоть звука - это такая мука

Плоского бытия! Но ведь рождаюсь я

В плоти моей мечты. И не родишься ты
В плоти моей мечты. Только мечтой своей
Дашь себя обмануть. Струны мои есть путь
И многомерность мук, и бессилие рук,

И всеобъёмность глаз - словно бы в первый раз

Снова рождаюсь я! Одновременно в смерть.
Одновременно в свет. И поимённо в твердь.

















P. S. На все эти глупости у меня нет досуга: на руках у меня огромная работа. Что мне делать? Смерть гонится за мной, убегает от меня жизнь!

                Луций Анней Сенека










Тело как камертон. Звучание испокон
К делу вербализации - словно крестьянин к пашне!
Со значением пахнут поднятые пласты -
Словно на целине (слово как глубина, достойная высоты).

Ты здесь совсем не я, Я здесь совсем не ты
(нам в разных пластах прозреть).
И всё-таки - существует ли вообще красота,
Когда на неё некому посмотреть?

Или она рождена взглядом со стороны,
Когда без гребня одной волны не родится гребень другой.
А я в эту глубину ни ногой (здесь только душой ступать).
Тело как камертон - прислушивается на пядь.

А во плоти потом - за дело вербализации.
И вся наша цивилизация вербою на ветру.
Тело как камертон - и с вербою испокон,
И с вечностью поутру (как мировой закон).































Каждый мой звонкий мускул (составленный из корпускул)
Становится звук и свет (но в мускуле меня нет).
А я на свету пылинка (корпускула на лету),
Перелетаю Лету (полную капель света) -

Это реальность мира.

У жира ни капли жира. У воздуха нет души.
А у души нет тела. Есть у всего пределы.
И у всего есть «но». Даже у Леты дно,
Кажется, не бездонно. По корпускулам волны

И по виску мысли -

Словно Благая весть (единственно, где я есть).
Смерть лишена смысла (в смерти меня нет).
Этакий винегрет мускулов и корпускул
Тоже ведь своеволен - он не вполне доволен

Плоскостью восприятия (ищет себе объёма).

Переживает бум
Дым из трубы дома, что берётся за ум.
























Никакой-такой лирики. В этом маленьком мирике
Есть Европа с Америкой и есть мой материк.
Разойдутся они тектонически.
Не страницами книг, а логически.

Я как будто бы стану старик.

Без старухи у моря, без невода
И без повода жизнь продолжать.
Эка невидаль, коли без крика!
В этом маленьком мирике лирика

Не есть то, что меня удержать

Быть способно! Чтоб жил я подробно,
А не походя с похотью мысли.
И не крохами перхотной плоти.
Как вы, мысли мои, проживёте

Без меня и моей укоризны?

Без меня не прервётся мой род.
Ибо новую жизнь обретёт,
Станет внешность всего мироздания.
Но меня укрепляет признание,

Что ни в чём нетерпима поспешность.





p. s. Думать, что вы пройдете свой путь безошибочно, просто неразумно. По-моему, святитель Тихон Задонский говорил, что в Царство Небесное идут не от победы к победе, а от поражения к поражению, только доходят те, которые после каждого поражения встают и идут дальше.
                Митрополит Антоний Сурожский










Трости надломленной не переломит
Ноша, которая душу кормит.
Кармой зову эту ношу, или
Даже кормой! Что в подлунном мире

Сзади влачится, как хвост чугунный.

Трости надломленной эти струны
Не укрепят, словно доску гуслей.
Или дорожку луны на море.
Но опираюсь я понемножку

Не на тростник, что ветром шатает.

А на ледник, что его сметает
Вместе с пластами земли негодной.
Чтобы в душе базальт первородный
Освободился от жира мира.

А в остальном не смутит пусть лира

Лик муравьиного механизма!
Не возжелаю я катаклизма,
Всеумершвления этих корпускул.
Пусть украшает любой их миг

Всей пустоты коллективный мускул.





























Какой я хороший! Аж дрожью по коже,
Когда я касаюсь какой-либо жабы
(на собственной совести). В чём-то раскаюсь,
А в чём-то - немыслимо. Браво! Брависсимо!

Какой я хороший в прокрустовом ложе

(мне большим - не стать, и мне меньшим - не стать).
Статичная стать и - первичная ложь:
Что всем я хорош, а лицом вдруг не вышел.
Летать - не дано. Невозможно - пасть ниже.

А пасть распахнётся - у адовой глотки

Давно не пил водки! Могу и походку
Развязною сделать. И гордиев узел
Могу усложнить до святой простоты.
Так помнят своё - о начале пути.

Так мыслят своё - о его завершении.

А я до сих пор пребываю в сомнении,
Что я как-то начат и как-то закончен.
Не стал ещё взгляд мой прозрачен и точен.
Я весь скособочен и весь я в борении.






















Открылась даль (а близь упала вниз).
Моя печаль не в том, что я повис

Меж небом и землёй - а в том, что не упал!
Лишайником на камне я не стал.

Представьте себе камень вместо хлеба.
Но даже на бездушии - моё небо

(как нёбо в безвоздушии) поёт!
Освоив механический полёт,

Я сам - не механизм, а просто - жизнь.
Которая сама себе по росту.

А в чём надежда здесь? А в том, что её нет!
Пока я полностью не вижу свет.

Не по частям (как спектр), а чтобы сразу - весь.
В ладони камень обретает вес.



















P. S. С мыслями часто бывает так. Видишь какую-нибудь чью-то мысль и сразу думаешь, разве это мысль? Не мысль, а просто чушь собачья. И только когда видишь подпись, что это, оказывается, сказал Леонардо да Винчи или Шопенгауэр, до тебя доходит, насколько это гениально.

Лев Новожёнов
              6 сентября 2017 г. в 12:27
                МЫСЛИ









Делай сам! Не часам доверяй
И не телу. Уйди за пределы
И лишь там избери себе форму.

Это норма любви (в том числе).

Каждый любит не свой идеал.
Каждый словно бы стал маргинал,
Отщепенец от собственной плоти.

Все, рождённые полазать (в том числе - и в полёте)

Занимаются тем, что не любят себя -
Полагая, что любят! Не о гибели речь.
Но о том, как из прибыли глину испечь.

Не ночной чтобы вышел (а для сути) сосуд.

Делай сам! Не берись за свой ум.
И за душу свою не борись.
Оглянись, ведь ты вышел из собственной тени.

Теперь ум и душа для тебя как ступени.
























А чудо камнем мне в ладонь легло.
А после между пальцев утекло.
Ведь хлеба не было, и сразу было небо.
Невесть куда или невесть откуда

Прошла невеста, но женой не стала.

Мы в чувства канем, совершим искусства.
Или свидания подле сеновала,
Потом на сеновале завершения.
Едва ли в этом вижу воплощение

Того, что мы с тобой не ожидали!

Но обрели отсутствием любви -
В присутствии любви. Отсутствием блаженства -
В его реальности. Всё это совершенство
Несовершенно мне настолько, что я весь

На вес души! Как от дождя навес.


























Говорить, зачем живёшь,
Чем хорош и не хорош -
Значит ли умом блудить?
Огороды городить - дело доброе вполне.

Если я живу во сне
Или наяву живу,
Чтоб держаться на плаву и во сне не утонуть
У сомнамбулы во мне я узнаю, тот ли путь -

Лишь когда вернусь к началу или я приду к финалу!
И причём -  одновременно.
Среди многих миражей то лишь знание бесценно,
Если мир не по частям - а получен целиком.

Целомудрие тишком обрести в своём начале.
Целомудрие грешком не спасти в своём финале.
И тогда - на всём пути не проехать, не пройти.
Но зато - перелететь, ведь тебя не держит твердь.














p. s. Помню, когда я был молодым, я задал вопрос монаху, который был старше: "Почему жизнь такая трудная?". Он ответил: "Жизнь не трудная. Ты трудный. Жизнь это мир. Жизнь - это Евангелие. Но ты не живешь по-евангельски, и это - причина твоих проблем.

                Схиархимандрит Иоаким Парр













Теперь немного о вражде.
И разве же она в нужде
Своё начало обретает?

Она рождается в труде,
Когда делить его плоды!
И посторонний прибегает.

И сам я большего хочу.
Мне бы лететь вослед лучу.
Но тяжесть плоти не пускает.

Над этим бы трудиться здесь.
Но я лишь увеличу вес,
Вступив в нелепую вражду.

Прибегнув к своему суду,
Судить я стану и рядить.
А надо прибегать к труду.



































На помощь не рассчитывай свою!
Сам - ничего не сможешь ни в бою,
Ни в мирное! Своё не сообщая
Желание быть с кем-то не в строю

Или в постели, или важном деле
Труда всей жизни. Только лишь на тризне
(да по себе самом) - всегда один!
Никто своим не выживет умом

И силою своей. Лишь я (такой злодей),
Что причинял другим - то и собрал себе.
Никто один не победит в борьбе,
Чтобы добро посильно утвердить.

И только зло в себе я должен сам убить.






























Итак, опять же о вражде!
Она рождается в нужде.
И жажде лучшего себе
Условия для той нужды.

Я отказался от вражды.
Зато она не отказалась.
Я отказался от нужды.
Зато нужда во мне осталась,

Чтоб продолжать себя справлять
(не мог я мир не обнимать,
Губами не припасть Иуды).
Себя слепив из груды нужд,

Мог объявить, что стал я чужд
Любому светлому добру.
Но солнце встало поутру
И вновь сумело осветить.




















P. S. Профессия изначально должна быть актом любви. И никак не браком по расчету. И пока не поздно, не забывайте о том, что дело всей жизни - это не дело, а жизнь.

                Харуки Мураками









И тем от нашей вечности спасён,
Что заключён в свою сиюминутность!
Поспудность истины и лжи всеядность.
Большое одиночество и стадность.

Я снова это всё сумел присвоить.

Твоей я был любовью угнетён.
Поскольку суть любви - рожать взаимно
Друг друга в муках. Это ли не стыдно,
Когда один рожает, а другой -

В чужое мироздание всей ногой?

И тем от нашей вечности спасён,
Что раздавил её! И в унисон
Не альфа и омега голосят
От ноты до до самой ноты си -

А а первый и последний сладкий сон






























А как бы полюбить (и на вершине быть).
А как бы победить (и на вершине быть).
А если проиграть - и пасть в долину,
Прекрасная сама природа (что едина)

Вдруг несказанную проявит благосклонность.

И пасть отчаяния захлопнется, едва
Произнесу заветные слова:
Что и вверху, то и внизу! Единства нет
Ни там, где вижу тьму, ни там, где вижу свет -

Поскольку слеп вовне (и вижу изнутри).

Сегодня я скажу себе: Глаза протри!
И стань опять нелеп или влюблён.
Чтоб человечеству навеять мирный сон
(не золотой, так бронзовый хотя бы),

Я не гожусь. Ведь я всегда тружусь,

Чтобы на совесть не ложился жир.
Чтобы на сердце не садились жабы.
























Конечно же, будет стыдно.
Но, прежде всего, обидно,
Что всё (мне столь очевидное) видеть не захотел.
Стыд - это дело тел, души своей не узревших.

Стали окаменевшими много сердец горевших
И друг другу кричавших (а теперь замолчавших).

Конечно же, будет стыдно.
Но, прежде всего, обидно,
Что богатство настоль завидное даже не промотал!
А от него устал, словно от дисциплины.

Будто бы обжиг глины прекратил по дороге,
И раскрошились ноги глиняного Адама.

Это совсем не драма -
Если теперь решились
Вновь настать целомудрыми (быть несказанно гордыми
(тихой русскою правдой)! И не искать награды

Ни за свои чаяния, ни за своё отчаяние,
Ни за своё раскаяние.

























Это надо обдумать.
Словно бы душу вдунуть
В глину моей мысли.
И закалить её плоть.

Чтобы я сам расколоть
Веру моей мысли даже не помышлял.
Это надо обдумать
И пройти между скал.

Только не Сциллы с Харибдой,
А сразу альфы с омегой.
Краткость сего века,
В котором случится жить.

И многократность жизни.
Каждых смертей приватность.
Мыслить чтоб без затей,
А напрямую сразу.

Как бы ресницей в глазе
Вере мысль не грозила.
Это надо обдумать.
Осмыслить свою силу.












p. s. Тишина - это непрекращающееся Красноречие... Она - лучший из языков…
Существует состояние, когда слова исчезают и торжествует Тишина...

                Рамана Махарши