Сентябрь в Африке совсем другое дело

***

Сентябрь в Африке – совсем другое дело,
не засыпают голые деревья,
и львы не готовят берлоги.
Не заметает пороша шрамов просёлков.
Пингвины не улетают на юг.
Мужики не чешут бороды,
глядя в небеса, и не жрут водку:
да, не уродятся по весне баобабы,
и соль с электричеством не вздорожают.
Бабы не лезут в прорубь полоскаться.
Не дренчат заунывно тамтамы
здесьздеся.

И я курю сигары из листьев полыни
и пью кофе из лепестков  подснежника.

Снежинки метрового размера,
как циркулярные пилы,
стригут облака.

Скоро октябрь, Новый год далеко позади,
сперва католический, потом… Старый,
потом… корейский, тайваньский,
китайский, тайский, непальский,
и снова, снова, снова – советский.
Да, где-то ещё и две-три Пасхи между ними.

Потолок заслоняет небо и Вселенную,
её заслоняют ещё тучи.
Зато заслоняют дождь,
но из глубин Вселенной могут примчаться
чёрные капли галактоидов размером
с миллиард звёзд каждая.
и тут потолок не поможет.

Но мысль любит миллиарды лет
и световых лет,
 и любить человечество так,
как одного человека,
труднее в миллиард миллиардов раз,
но, если не врёшь, что любишь одного человека,
и любишь ещё другого, ещё, ещё –
трудно –
но следует облегчать жизнь другим,
не торгуясь с Богом,
не для того, чтоб легко любить, -
- душа материализуется
и становится легче.

Прекрасны бриллианты,
если они не протезы души.

Душа материализуется в моих делах,
если они от души,
и я стараюсь не делать зла,
этого бесконечно мало,
но бесконечно больше, чем делать чуточку зла.

Я живу,
а поэзия –
это волны,
колышущие
каравеллу моей жизни.

И она будет
парить меж звёзд.
когда меня не будет

***