Роман Яворский. Песнь о бдящей душе

Песнь о бдящей душе

Молвил Он– и повиновалась голосу Его моя душа.
В замчище вековечном поселилась она и бдит.
Окутанная шелками полумрака, радуется она множеству видений.
Не студит её могильный холод, веящий от посеревших стен.
Ты истлела прошлостями, но живы духи твои!
Духи покаянные, наставниками будте души моей молодой.
Дайте ей бессмертия ясное понимание, из земных пут вызволите её.
Богатей, душа!
Из зала ступай в зал, всматривайся в выблекшие портреты, выискивай следы крови на застоявшемся оружии, из пожелтевших книг черпай тайные повести. В королевские багряницы приоблекись, старательно спеши на обеты духов!
У верюи кто-то колёсца...
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 
Не войдёшь в замчище, русокосая дева, любви скромная песнярка!
Пусть нетронутое сокровище чар упоений в груди несёшь, та жаждой дрожит, а чары одуряют издали, что жасмина слащавость.
Пусть ложе моё желаешь устлать пухом мхов,
и на возглавие несёшь букет белёсых роз,
и столь печально мерно торкаешь серебро струн цитры...

Не подымай, мой верный страж, железные врата чудесной девице, зорь сестрице, грёз полонянке, тихих желаний кормилице– страсти оные сталь силы гнут.
В сон впаду, как войдёт она ублажать, жужжать, печали прясть–
в домовины вернутся духи.

День был солнечный, день был весенний, когда у стоп замка дева– длила– песнь.
Тихим вечером напев прощальный в краю раздался пастбищ полей...
когда ковровой дорожкой, луной устланной,
от замка удалилась песнярка– Любовь, песнярка– Боль.
Богатей, душа!
Внемли шелесту волны, мерно бьющей о подножие сторожи твоей. Вестует тебе из отчего края она, жив ли на род, множится ли мысль, владеет ли большая любовь сердцами миллионов, родились ли Гармодий и Аристогитон.
У верюи кто-то колёсца...

Господины Умники желают говорить с Тобой!
Несут в свитках Правд открытых силу.
Мир желают отстроить на новых основах.
Заглянули они в недра Духа Божьего.
Мудрости твоей уделят помощи.
Черны их одежды, лица их закрыты.

Прочь, правда, в чёрный свивальник!
Ты не войдёшь в замчище, коль скрываешь лица!
Не жаждет душа раболепной помощи, пока бдит в одиночестве!
Прочь от вереи, лживые пророки!
Веют вихри, клонятся верхушки деревьев, за облаками скрылись мерцающие звёзды.
В дышащей тысячью жажд тьме яростною бурей в ночь сметены пророки.

Богатей, душа!
Да не утомит тебя бдение. Взгляни в волны, сколь хищно носят они горы трупов.
В небе луна словно горящее гнездо. Слышишь ли неумолчный гам перелётных птиц?
Что-то творится. Неужто, полубог Персей явился? Из обрубка мерзкой родился
Пегас дабы разносить молчаливых сердец просьбы, будить мысли– птиц бескрылых, в пропасти
гнать бесплодные, сомнительные существа?
У верюи кто-то колёсца...

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 
Впусти, привратник, в замчище гонца подорожного. Сера от пыли его епанча.
Пал за стеной загнанный им жеребец. Впусти, привратник, дел великих вестника.
Вестуй, гонец!

В народе вражда...
Прощайте, духи! Последнюю ночь мою коротаю с вами. Ты уже разбогатела, душа моя.
Облекись в серебряный кованый панцирь, гетманскую булаву хвати десницей и,
вдохновлённая кострищем,
жаром на кузниц остывшие печи,
жаром на всходы засеянных нив,
жаром на лон не рожденные ещё плоды,
жаром на починки дел мужей,
жаром на Бессмертия вечное желание!

Июльское утро. Прелестнейшее утро в розовом тумане. Сверчки голосят первые свои молитвы. Цветы ещё не испили прохладную росу. Так тихо. Жаркий настанет день, и тяжек будет зной...
Не арфу золотистую, но копьё острое, стражник, вручи мне. Пока не вечер, немало тел положить надо мне. Падёт всё бесплодное, неудалое, сомнением травящее, в сон ввергающее.
И только падёт оно, да арфу мне, стражник– и да раздастся Песнь. Не Песнь девы русокосой, столь печально торкающей серебро струн цитры.
Песнь- плод богатой души, стойко бдевшей многие годы.
Песнь– муж, родитель дел.
Песнь– Величие, Всесилие, Могущество.
Песнь– Слава, Свет. И Ночь отступит.

Круто же вы пьёте, жители замчища!
Гости ли долили ту чашу, что столь ярко сияет?
Чую зелье в жилах моих, в крови моей.
Конь мой фырчет, птахи поют– побед великих ворожат славу.
Испил я зелье крепкой веры– мужеством преисполнилась грудь.
В дорогу, стражник: пока выкатит рыдван солнца, вдалеке надлежит нам быть.

Едем на бой!
А душа, богатств коей Ты уделил, так молится крестам Твоим:
Яко во всесилие Твоё, Господь Творец небес и земли, верую, яко в Искупление мира Сыном Твоим, иже верую в Мощь превозмогающую Песни, небес благословенной Дщери, коею миров и народов грядёт Возрождение...

Роман Яворский
перевод с польского Терджимана Кырымлы
..........................................
Автор фото: Kritios
Statue of Harmodius and Aristogeiton, Roman copy of Greek bronze,
Naples National Archaeological Museum