Схваченный в объятия. Глава 2

 Чем жили вчера – нет сегодня в помине,
 и завтра мы будем другие, чем ныне.
               
      

         Осадок от бывшего века
         стал чувством утрат и восхода,
         где ныне и ум человека
         оценят размером дохода.


               * * *

      Где мы попали в западню —
      там экономим даже кости;
      как нужно нам любить родню,
      чтобы поехать снова в гости.
         
               * * *

      Приходит время для раскованных,
      и нет проблемы, нет забот;
      и столько девок очарованных
      для состоявшихся господ.
   
                * * *

      К счастью звал нас Ленин
      - мы не станем тормозом,
      станем делать деньги
      настоящим образом.

                * * *

      Разным бездарям вешают лавры,
      но от них не заряда ни шока.
      Вымирают опять динозавры
       - динозавры тяжёлого рока.

                * * *

      Бочки грязи пролить на словах
      к депутатам приходит стремление,
      но в финансово-личных делах
      у них водится схожее мнение.

                * * *

      Зачем нужна нам показуха,
      когда кругом одна разруха?
      «Но польза есть!» — Сказал гонец.
      «Не всё похерено вконец.»

                * * *

      Была и борьба с партократией
      и был от реформ дикий вой.
      Теперь же всеобщей апатией
      сменился наш дух боевой.
      
                * * *

      Когда плюрализм на просторе говнистом,
      где не был ни в чём ты пока уличён,
      где если закажут тебя журналистам -
      ты будешь развенчан и разоблачён.

                * * *

      Свою работу бросив на фиг,
      в судьбе меняя прежний график,
      в другую жизнь мы шли намеренно,
      где карта с компасом  несверена.
      
                * * *

      Снова всех судьба клевала,
      снова в жизни вечный бой.
      Юмор общего развала
      заряжает нас с тобой.

                * * *

      Посмотрит Бог на нас с укором,
      как растащив, мы всё просрём,
      как вор, ругая вора вором,
      и сам обкраден был ворьём.
      
                * * *
 
      Нам стали близки коалиции,
      политики разного свойства,
      но наши зависят позиции
      от нашего трудоустройства.
 
                * * *

      Нас эпоха всех пинком задела,
      но чтоб сносно жить и не в тюрьме,
      вместо созидательного дела
      торговать пришлось тебе и мне.

                * * *

      Запирайте двери на засов,
      не гуляйте ночью где попало.
      Время порождало диких псов,
      а эпоха всюду их клепала.

                * * *

      Мы были с ним друзья по детству,
      всё время жили по соседству,
      теперь — не ровня мы ему
      по имиджу по своему.
   
                * * *

      Здесь беды взяли теоремы
      и к аксиоме их свели,
      что это всё — твои проблемы,
      а недоволен — отвали.

                * * *

      Под солнцем вольно стало люду,
      да только не дают монет,
      а лишь дают ответ повсюду:
      «У нас незаменимых нет!»

                * * *

      Кто-то в роли главы — благовидным,
      лучшим видел себя претендентом;
      только умникам нашим солидным
      никому не бывать президентом.

                * * *

      Все мы отупеем до зверей
      в поисках монет и утолений.
      Выродится слава технарей
      с опытом бывалых поколений.
            
                * * *

      Мои знакомые теперь замкнулись,
      одни спились и канули на дно;
      хоть все со школы к бизнесу тянулись,
      но быть крутыми всем не суждено.

                * * *

      Не знал,кто у кормила трётся,
      мозги не забивал я зря;
      когда ворьё с жульём дерётся,
      мне стало всё до фонаря.
      И нам плевать на их борьбу,
      устроить бы свою судьбу.

                * * *

      Время,когда закалит —
      нас обозлит горемычных,
      честных людей превратит
      в жуликов самых обычных.

                * * *

      Нынче люди мрут, как мухи,
      не оставив и следов.
      В землю уползают слухи —
      чем ты жил и кто таков.

                * * *

      Неужто целые народы
      не видят выгод от природы?
      Им бы туристов зазывать,
      а не с соседом воевать.

         О РЕКЛАМНЫХ ПЛАКАТАХ.

      Где нет уже здравиц во славу -
      другие плакаты зовут.
      Жующие лица по праву
      достойную службу несут.
      Не жалко фанеры и краски,
      где крепкий и денежный тыл.
      Лишь брал бы народ без опаски,
      кого-то скорей богатил.
            
                * * *

      Есть в клубе ночном необычные чувства,
      где каждый в экстазе подобен лучу;
      где мало увижу чего из искусства,
      но тем для него я сполна получу.

              КРАСАВИЦЫ 90-х

      Они по конкурсам пустились,
      где им кричали море здравиц.
      И мы со всей страной скатились
      к приватизации красавиц.
   
            К 17 АВГУСТА 1998 г.

      Семь лет на башне бьют куранты,
      ломался вновь крутой резец;
      когда кругом одни гаранты -
      приходит к нам стабилизец.
         
              ЧЁРНЫЕ ДНИ.

      Что ты хранил до будущих времён,
      что накопил за годы лихолетий -
      был чудный сон, а там хрустальный звон
      и новые просторы на рассвете.

      Мы снова проливали кровь и пот,
      пройдя развалы, бури и пороги,
      за отдых на Канарах через год,
      за наш костёр, за дальние дороги.

      Когда про это скажут в новостях -
      мы пострадаем от гнилой фемиды.
      Теперь сидеть придётся на костях
      - сожрали всё крутые пирамиды.
      
                * * *

      Простая у них иерархия,
      где крутится каждый браток.
      Но мафия вам — не анархия,
      там свой у любого шесток.

               БРАТКИ.

      Чтоб быть крутым и быть богатым -
      братки ведут суровый бой.
      Одна лишь сила для них свята,
      но каждый может быть герой.

      На службе нет у них покоя,
      она не сахар и не мед,
      а если кто бежал из строя,
      то пуля всё равно найдет.

      Но всюду отрываясь лихо,
      гулял по-чёрному браток,
      он знал, что в переулке тихом
      в любой момент погинуть мог.

      Как на войне — бывает всяко,
      но каждый жил одним лишь днём.
      Такая жизнь глупа однако:
      никто не вспомнит здесь о нём.

                * * *

      Снится мне, подобно чуду, —
      мир, как тихая лагуна;
      и турбазы строят всюду —
      в зоне Пянджа и Аргуна.

                * * *

      Возмущались в Новом Свете,
      что в Чечне страдают дети,
      что мы шли туда паля,
      что там выжжена земля.
      Чья корова бы мычала,
      только б ихняя молчала.

                * * *

      Щит гласит у магазина:
      «Лучше нету лимузина!
      Ветеранам, как в Европе,
      будет скидка в нашем шопе!»

                * * *

      Хоть низка зарплата стала -
      здесь зато девчат немало.
      И плевал я на гроши
      - были б девки хороши.
      Пусть красоткам наш завод
      не даёт уйти в расход.
               
                * * *
   
      «Мерседес» купил наш Дима.
      Как индюк проходит мимо.
      Хоть в халупе сам он жил,
      но престижем дорожил.
      И теперь его престиж
      поднимался выше крыш.
            
              * * *

      Как буржуем стал Володя —
      страх от рэкета возник.
      Всюду он в штормовке ходит,
      как отъявленный грибник.

               * * *

      Ехал я в Москву за грузом,
      вдруг меня прижал «Лендкрузер».
      Дверку чуть ему побил -
      мне же счётчик он врубил.
      Продал хату я и дачу,
      а теперь сижу и плачу.

                * * *

      В ресторан сходить ещё бы
      мне хотелось и не раз.
      Так давайте выпьем,чтобы
      там сидел рабочий класс!
      Средь бандитов и деляг
      нужен стол для работяг.
            
                * * *

      Не жалейте на рекламу
      - будет сбыт любому хламу!
      Может быть всегда аншлаг,
      что в натуре — полный шлак.

                * * *

      Обуяла страсть Федота:
      «новым русским» стать охота.
      Он на шею из латуни
      цепь надел себе и Дуне.
      На «Победе» без мороки
      надпись вывел — «Гранд-Чероки».

                * * *

      Нас рождалось ниже нормы,
      ведь пугали баб реформы.
      Нужно срочно, сняв штаны,
      делать смену для страны.
      Реформатор, ты давай,
      производство поднимай.
               
                * * *

      За бугром приятель близкий
      захотел на пляж нудистский,
      только крышу б у него
      сгоряча не повело.
      Он от бюстов и задов
      может съехать с тормозов.

                * * *

      Где заводик был родной -
      там открыли клуб ночной;
      где станки гремели в гонке,
      там гремят теперь колонки.
               
                ИВАНОВ ЗАВЕТ.

      Жил-был художник в далёкой глубинке,
      не продавал он картины на рынке.
      Здесь и не надо их людям простым,
      здесь — не до жиру, а быть бы живым.

      Ну а приятели — вольные ветры,
      люди искусства, но бедные мэтры;
      жили несладко и в вечной нужде,
      их забывали в родной стороне.

      Вроде художника звали Иваном.
      Возле пивной он ходил со стаканом,
      там же с друзьями и горькую пил,
      только он водкой тоску не залил.

      Как-то купец к ним заехал богатый
      сам - удалец из столицы пузатой;
      был он ещё и искусства знаток,
      многим художникам бедным помог.

      Как-то ему и наш Ваня попался,
      после чего меценат удивлялся:
      «Вот ведь — живёт и не ведает там,
      что стоит больше, чем думает сам».

      Ване лишь надобно опохмелиться
      и показал он купцу три вещицы:
      пару холстов да икону одну,
      что написал как-то в пьяном бреду.

      Строил в столице купец галерею.
      Всё закупив у Ивана скорее,
      деньги ему и Москву предложил,
      домик, где жил бы он и не тужил.

      С этим наш Ваня решил согласиться,
      думая: «Здесь я могу только спиться».
      Ну, а купец говорит: «Будет всё,
      если служить будешь мне хорошо».

      Ваня теперь стал пахать не впустую:
      старым иконам давал жизнь вторую.
      Новую быстро состарить он мог
      - критик любой не подточит носок.

      Стал сладко есть, хорошо одеваться,
      стал постепенно ума набираться.
      Ездил на «форде», почти бросил пить,
      больше не стал и картины творить.

      Только с купцом получилось неладно
      видно, чтоб было другим неповадно,
      он за обман как-то в ящик сыграл,
      где покупатель искусства желал.

      Долго клиенты и Ваню искали,
      да и менты про него распознали.
      Вовремя смыться он всё же сумел,
      жизни рисковой уже не хотел.

      И не хотел этой жизни красивой,
      дальше она его просто бесила.
      Чтоб не испортил совсем чистоган -
      Ваня домой собирал чемодан.

      Вот он вернулся — и снова свободный.
      Стал, как и прежде босой и голодный.
      Снова пришло вдохновенье к нему,
      видимо сытость была ни к чему.
   
      Только я верю: наступит то время
      и прорастёт то упавшее семя.
      Новые люди родятся на свет,
      те и оценят Иванов завет.
 
           «СТАРЫЙ РУССКИЙ.»

      Жил человек на белом свете,
      жил на перроне возле нас,
      но вот вагон свой не заметил
      и там остался ждать свой час.

      Хоть молодым его был норов,
      но силы не было грести;
      так «старый русский» — наш Обломов
      лежал на правильном пути.

      Был одинок в своей постели
      и тихо спал в своём гробу;
      перед собой не ставил цели,
      а ставил на своё табу.

      Боялся плавать у причала,
      жениться — Боже упаси!
      Гордыня ноги не пускала
      и говорила: «Не проси».

      Как выбьет жизнь за край обочин –
      он спрячется в своей норе,
      где образ будет непорочен,
      забытый даже во дворе.

      А если было б всё, как прежде -
      он жил бы, как и все вокруг.
      Но слышно всюду без надежды:
      «Живи, как хочешь, милый друг».
            
               ЗАКОН.

      Парня искали и ночью и днём,
      после облавы в засадах сидели.
      Только ему было всё нипочём,
      даже его посадить бы хотели.

      Может кого-то ограбил, убил?            
      Встретиться с ним очевидно опасно.
      Если бюджет за поимку платил,
      то и менты помогали прекрасно.

      Только его для чего находить?
      Он был отказник от старых законов:
      вместо того, чтобы пешкой служить,
      хрен положил на крутых военкомов.

      Время такое: свобода — беда,
      нет ни коня, ни указки, ни плети.
      Хоть и расставлены нам на года -
      страха не вызовут рваные сети.

      Надо ль солдатскую кровь проливать?
      - На генералов накатится кома.
      Кто-то конечно пойдёт воевать.
      Умный и хитрый - останется дома.

        НАПУТСТВИЕ ОТЦА СЫНУ.

      Сына спрашивал отец
      как-то раз на пляже:
      «Девки нравятся, малец?
      Мне — так очень даже.
      Как тебе сынок вон та
      пышная блондинка?
      Или эта у зонта
      чудная картинка?»
      Сын, кивая головой,
      был во всём согласный.
      Папа сделал вывод свой,
      хитрый, но и ясный:
      «Чтобы это всё иметь -
      должен ты трудиться,
      нужно в школе попотеть,
      хорошо учиться.
      Попахать немало
      надо для начала».


      1996 - 2001 г.