Ты решила справишься сама!

Ты решила: справишься сама!
Ну и чёрта ли теперь ты ропщешь?
Мужика послать сумела «На»…
Ну, и как оно теперь? Попроще?

Мать науськивала: «Подожди,
Щас по детям точно заскучает!
Приползёт как миленький, гляди,
В миг ему рога пообломаем!

А то ишь, нашёлся тут олень!
Не олень, а тягловая лошадь –
Запрягли, и чтоб пахал весь день!
Вы теперь его по жизни ноша.

Мужики на то нам и даны,
Угождать желаньям и охотам.
Просто потому, что, блин, должны!
Вон папаша ваш давно под гнётом.

Ну и твой, конечно же, козёл!
Как он мог? Ведь ты ж его любила!
Для него такой цветок расцвёл!
А ему, смотри, не угодила!

Ну и хрен с ним! К лешему его!
Чай не принц, не на коне на белом.
Да таких вот точно мужиков
Хоть десяток завтра – не проблема!»

Только ж ты совсем забыла, мать,
Тот «мужик» другим совсем не ровня.
У него особенная стать.
Он тебе не дан был, а дарован.

Сам прошёл извилистой тропой,
Разжигая силу чувств и страсти.
Преподнёс на блюдечке с каймой
Жизнь и душу на алтарь всевластья.

Ну а ты, что тот абориген,
В буквах не увидев много толку,
Ухмыльнувшись паре ярких сцен,
Библию пустила на растопку.

А теперь смотри со стороны,
Что он может. И на что способен.
И вини себя, что в полцены
Ты спустила клад его достоинств.