русская судьба

                Сергей Каширин
           РУССКАЯ   СУДЬБА
Где присказка-завязка
Про русскую судьбу,
Так тут, глядишь, и сказка,
Что русские в гробу.

Кому-то и не верится:
Так или не так?
А кто-то сдуру треплется:
- Пропал Иван-дурак!

Немало сказок сложено
Про русские грехи.
Немало нагорожено
Дурацкой  чепухи.

Не станем перетакивать,
Пускай себе галдят.
Не станем и поддакивать,
Пусть сами поглядят.

Великая история.
Великая страна.
Та самая, которая
Где за войной война.

То русские ошибки,
То русский дурень прост.
То русские на Шипке,
То в Альпах Чертов мост.

Что выше, что пониже –
Картина из картин.
То русские в Париже,
То русские в Берлин.

Несли свои порядки,
Для нас свой рабский лад.
Ну, мы им и по шапке.
Аж до сих пор скулят.

Вот, мол, и голодранцы мы,
И русская нужда.
И нам со зла то санкции,
И лютая вражда.

Но мы страна, которая
Душою не раба.
У нас своя история.
У нас своя судьба.

А там, где сдуру радуются,
Что скоро пропадем,
Так если нам понадобится,
Мы и туда придем!

Со зла кипит досада
Озлобленных ослов.
Ах, милые, не надо.
Не надо лишних слов.
          ТУПИК
Нам обида жестокая выпала.
Заманила  свобода в тюрьму.
Вместо Бога воздвигли нам идола
И велели  молиться ему.

Был всеобщим восторг. Миллионами
Ниц ложились: «Пророк!.. Идеал!...»
О, народ! Перед кем ты поклонами
В исступлении лоб расшибал?!

Спохватились:
- Где правда? Где истина?
Ошарашенно мечется Русь…

Да и сам я в отчаяньи истинно.
Как последний подлец, матерюсь… 

        ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
Ну ладно бы – война, а  то ведь,
Пройдохи, сукины сыны
Все растеряли – честь и совесть,
Все разорили без войны.

Многострадальна, терпелива,
Умея горе пить до дна,
Который год на грани взрыва,
Скорбя, молчит моя страна.

Ни стона лишнего, ни звука,
Да, дескать, трудно. Ну и что ж…
И лишь в глазах такая мука,
Что поглядишь – и обомрешь...

Молчит… А нервы – на пределе,
О пустобрехи и вожди,
Не дай вам Бог и в самом деле
Ее до взрыва довести!


       СТАРЕЯ
Не лихоимец, не злодей, не тать,
Я прожил жизнь отнюдь не богомольно.
Не раз случалось многих обижать,
Кого-то вольно, а кого – невольно.

Со зла в глаза и за глаза кляня,
Свои сердца и души злобой грея,
Нередко обижали и меня,
И я не стал от этого добрее.

Старея, многих хочется простить,
Поскольку в жизни грешной всяко было.
Но тех, кто Русь мечтает погубить,
Да не спасет от мщенья и могила!

             ПРАВДУ  ГОВОРИТЬ
Когда я летчиком  военным
В полку высотников служил,
Я многим дурам  откровенным
Дурные  головы кружил.

До жути жгуч азарт полета,
Где перегрузка нервы жгла.
Но там в кабину самолета
Ко мне поэзия пришла.

Мы грандиозно с ней дружили,
Входя то в штопор, то в пике,
И виртуозно ворожили
На гордом русском языке.

Порой казалось: всё, могила!
Но чтобы искренне любить,
Меня поэзия учила
Бесстрашно правду говорить.

Мы все не раз с ума сходили
От красоты дурех  своих,
И правду так с плеча рубили,
Что уши вяли у самих.

Очаровательные дуры
Клянут поныне  стервеца,
От чьей  лирической  натуры
Остервенели их сердца.
 
Они неистово любили,
До гроба в верности клялись
 А после так меня клеймили, 
Что хоть сквозь землю провались.

 Вот и вздыхаю виновато,
И ни фамилий, ни имен
Из тех времен, в кого когда-то
Я на сверхзвуке был  влюблен.

Но как бы чья душа ни ныла,
Мораль сей басни такова:
Не поздно ли мораль решила
Качать моральные права?
 
А трусость сех грехов грешнее.
А правду, как ни дорога.
Нередко  высказать страшнее,
Чем встать под пулями врага.

Но ты люби! Любовь подскажет
И поговоркой подтвердит,
Любовь не та, что медом мажет,
А та, что правду  говорит.
   БУМЕРАНГ  ЛЮБВИ
Опасен этот нож.
Без навыка не трожь.
В мишень не попадешь,
Так сам себя убьешь.

Изогнут бумеранг.
Он тем и знаменит,
Что сбоку бьет во фланг,
Или назад летит.

Хотя при чем тут фланг
В ряду людских фаланг.
Поступок – бумеранг,
И слово  - бумеранг.

Так пусть меня сразит
(Судьба, благослови!)
Не бумеранг  обид,
А бумеранг любви.
      ВО  ИМЯ  ПРАВДЫ
         Зависть – сестра соревнования
                Пушкин.
Я отродясь  не верил Сталину.
Я обожал родную Русь.
Я так завидовал Гагарину,
Что до сих пор себя стыжусь.

И я летал. И виды видывал.
Но мне Гагарин – идеал.
И я так яростно завидовал,
Что бела  света не видал.

Я вроде тоже не бездарен, -
Сверхзвуковыми мог рулить.
Так почему бы как Гагарин
Ракетой к звездам  не взорлить?

У нас в стране издревле много
Героев боя и труда.
Я брал себе в пример такого,
Кому и горе не беда.

Не получилось положительным,
Каким когда-то возмечтал.
Но стойко в правде быть решительным, -
Вот где начало всех начал.

Во имя правды на планете,
Не олигарх, не бомж, не плут,
Жил и живу на белом свете,
Как люди русские живут.
          УЧАСТЬ
                Знать, у всех у нас такая участь
                Сергей Есенин
Красив, широк душой поэт,
Подчас до безрассудства пылок.
Живет, творит, и  дела нет
До чьих-то там кривых ухмылок.

Не скромник.. Не монах в миру.
Поет, сердца людские грея.
И если пир, то на пиру
Всех  бесшабашней, всех щедрее.

Он добр.Корысть, ему  чужда.
Весь мир готов обнять с любовью.
А что в ответ? Нужда. Вражда.
А за любовь – расплата кровью.

Извечно тем, кто прям и смел,
За вдохновенное сказанье
Кому – тюрьма, кому -  расстрел,
Кому пожизненно изгнанье.

И вот опять – разбой, грабеж,
Страну  влекут на грань развала,
Порою кажется, что ложь
Всю правду наглухо подмяла..

А сколько ныне развелось
Родни Иуды и Дантеса.
При них теперь и думать брось
Перо поднять на мракобеса.

У них и власть, и денег тьма,
Рванулись Русь предать оковам.
Но что сума и что тюрьма
Перед бессмертным русским словом!

Уже со всех сторон гроза,
Зубов Иуды жадный скрежет.
А он в упор – глаза в глаза
Врагам бесстрашно правду режет.

Нишкни, Иуда!  Не грози.
Пусть весь твой род зубами скрипнет,
Поэтов много на Руси,
И, значит, правда не погибнет!
        СЛУЖУ  РОССИИ
И раз, и другой осмотрю  машину,
Готовясь к штурму высот.
Сяду в кабину,
Стоп-краном двину,
Включу турбину,
И вот…

Вы не слыхали  такого органа?
Музыка – первый сорт! –
Турбина, как будто кратер вулкана,
Извергла железный аккорд.

Сам удивляюсь, уж не грозу ли
Разгневал я в пекле её? –
Кто-нибудь кажет: проснулся Везувий!
А это – сердце  моё!

От грома турбины вздрогнет планета,
Качается, стонет, дрожа.
- Землетрясение! – скажут. А это
Ликует моя душа.

За фюзеляжем  -лавиной света
Огненная струя.
Кто-то увидит, скажет: - Комета!
А это стартую я.

Горят на крыльях моей кометы
Две самых ярких звезды.
- Звезды победы!  - скажут.  А это
Сиянье моей мечты.

Сверхзвуковые, сверхгрозовые
Преграды все сокрушу!
Благословила в полет Россия.
- Служу России! – скажу!
Гордая служба – гордые мысли.
Обдумаю – напишу
Стихи о России. И в этом смысле:
- Служу России! – скажу.

И как ни влекла бы враждой стихия
К трагическому рубежу,
- Борись, Россия!
Гордись, Россия!
И – побеждай! – скажу.
         ВИРАЖ
Идя в глубоком вираже,
Все время я настороже.

Застыли руки на рулях,
Приборов   стрелки – на нулях.

От напряжения в поту,
Но как по ниточке иду.

Ведь если сделаю зевок,
Машина враз метнется вбок.

А рядом вот она – земля,
Удар – и нету корабля.

Затмит огонь сиянье дня,
Не станет солнца и – меня.

Вот почему на вираже
Все время я настороже.
                ***
Если я однажды не вернусь, -
В небе может всякое случиться,-
О, моя космическая Русь,
Дай остаться мне твоей частицей.

Облаком в лазури поплыву,
Стану ветра легким дуновеньем,
Упаду дождинкою в траву
И взойду потом цветком весенним.

Соками земли родной нальюсь,
Ни одной былинке свет не застя,
Шум  твоих берез  услышу, Русь,
И тихонько засмеюсь от счастья.
       
       МАТУШКЕ-РОССИИ
О, память русская!  Ты как наитье свыше:
Отцов и дедов наших русский ряд.
Не думайте, что мертвые не слышат,
Что смертью храбрых павшие не слышат,
Что смертью смерть поправшие не слышат,
Когда о них потомки говорят.

Мы русским духом русский мир творим.
Мы русский героизм боготворим.
В любви по-русски пламенно горим,
И о любви по-русски говорим.

Когда гремело: «Гитлеру капут!»
Земля гудела; русские идут!

Чтобы Россия-матушка цвела,
Творите гордо русские дела,
Чтоб вдохновляя Русь на бой и труд,
В веках гремело:
              - Русские идут!

       ИВАН
           Ивану Никитичу Кожедубу,
           Трижды Герою Советского Союза.
Обуяла Ивана шальная мечта –
В синь-просторе жар-птицу пымать.
- Ой, опомнись, Ванюша, куда ты? Куда? –
Руки вскинула мать.

Батька крякнул с досады:  - Эх, пошла молодежь!
Из-за байки да в экую даль!
Выкинь блажь из башки. Пропадешь ни за грош!
- А, мне жизни не жаль…

Ухмылялись дружки: - Не валяй дурака!
А надумал всуръез, так не трусь.
Шапку об пол Иван: - Прощевайте пока.
Я героем вернусь!

 Полз по хатам слушок: «Ваню помните? Хлюст!
Был бы паном, да сбился с пути…»
А сегодня в деревне красуется бюст –
Три звезды на груди!
         СТРАННО
В этом видится мудрое что-то,
Если вовсе не ради красы
Очень схоже крыло самолета
С примитивным крылом стрекозы.

Тут гадать и не надо бы вроде,
Ибо это пример не един,
Человек, подражая природе,
Создал много полезных машин.

Только я почему-то гадаю,
Как же так? – рассуждаю всерьез,-
На полезных машинах летаю,
А люблю бесполезных стрекоз.
         ПОЕДИНОК
Ах какое небо голубое!
Лучезарны солнечные дали.
Все поэты грезили тобою,
Даже если в небе не бывали.

У меня характер очень русский,
Я  люблю большие перегрузки.
Я горжусь своим трудом небесным,
Не люблю, чтоб небо было тесным.

 Как  бокал, машину поднимаю,
Как кинжал, в зенит ее вонзаю.
Из сиянья голубого рая
В штопор, в преисподнюю бросаю.

И когда она пойдет со звоном,
Молнией раскраивая воздух,
Отзовется небо грозным стоном,
Среди бела дня заблещут звезды.

А когда схлестнемся в поединке
Я и мой отчаянный противник,
Колется на маленькие льдинки,
Мечет небо грозовые ливни.

Мы сойдемся – два крылатых черта.
Ух, какой удар великолепный!
Мы деремся яростно и гордо,
Не гляди, что бой у нас учебный.

И ложится чистою страницей
Небо под крыло моей жар-птицы.
Это я на боевую тему
Сталью и огнем пишу поэму.

      СОЛНЫШКО
Она вошла… О дар судьбы! О милость!
И я подумал, глядя на нее:
В мою избушку солнышко вкатилось...
Ну, здравствуй, здравствуй, солнышко мое!

Я жил грустя. Смотрел на мир устало.
А тут и сам не знаю почему
Вдруг все в душе моей затрепетало,
Рванушись к ней, как к счастью моему.

Ее улыбкой озаряя юность
Чуть дрогнула застенчивая бровь.
И сердце у меня перевернулось,
И я поверил в нежность и любовь.

Мечта моя! Не обернись ошибкой,
Не дай мне впасть в немое забытьё.
Ну, здравствуй, здравствуй! Покоряй улыбкой.
Будь незакатным, солнышко моё. 

      НЕБЕСНЫЙ  ХАРАКТЕР
Любимой не раз говорил я любя:
- Небесный характер, любовь, у тебя!

Небесный характер…Как милой глаза,
Небесно чисты поутру небеса.

Но ветер полуденный травы рванет,
И вмиг потемнеет от туч небосвод.

И час, и второй не смолкает гроза.
Точь-в- точь  как у милой во гневе глаза.

И часто жене говорю я любя:
- Небесный характер, мой друг, у тебя.
   КРЫЛАТЫЙ  ПАХАРЬ
Я небесную нашу науку
Сам искусством не раз называл,
Но иду к самолету как к плугу,
Вот его рукояти – штурвал.

Сам  гордясь своей долей крылатой,
Говорю о себе напрямик:
Я по крови –крестьянин. Оратай.
Пахарь. Если хотите – мужик.

И когда в небесах словно птица
Виражу на большой высоте,
След за следом пластами ложится,
Как в полях борозда к борозде.
      СМЕШИНКА
Заметив, что влюблено пялюсь
Меж  прочих на нее одну,
Подрастерялась. Застеснялась:
«Ну, окаянный!  Ну и ну…

И вдруг, как бы стряхнув усталость,
Ожгла сияньем юных глаз
И от  души расхохоталась,
Насмешкой остудила враз.

И – расцвела. И горя мало.
И потрепала по плечу.
И мне смешинка в рот попала.
И не хочу, а хохочу.
        НЕСМЕЯНА
Разбуди меня утречком рано,
Улыбнись мне, моя Несмеяна.

Дай суровое полотенце,
Обогрей своей нежностью сердце.

Я пройду к нашей русской кринице
Родниковой водицей умыться.
 
Стол накрой. Сядь хозяйственно рядом.
Приласкай затуманенным взглядом.

Словно пахаря, просто и строго
Собери, проводи в путь-дорогу.

Не гляди, провожая с тоскою,
Лишь к плечу припади щекою,

Да тихонько рукой своею
На груди мне поправь портупею.

Я уйду. Я задраю кабину,
Смерчем огненным землю покину.

Мой корабль громовержец метнется,
Курс - на солнце. И выше солнца.

И в полете за далью земною
Будет нежность твоя со мною.
                ***
Я не хочу и вспоминать про смерть.
Мне только бы в глаза твои смотреть.

Встречая в них и  ласку, и  привет,
Я жить хотел бы много-много лет.

Но если ты не смотришь на меня,
Мне больше жить не хочется  и дня.

            СЕМЕЙНАЯ  СЦЕНА
С небесами расстаться не требуй.
Не ори! Я  тебе не холуй.
Не реви. Не ревнуй меня к небу.
К самолету меня не ревнуй.

Не пойму, на печаль и ль на радость
Оказалась ты слишком земной.
Но хочу, чтобы мне улыбалась
И по жизни шагала со мной.

Не пойму, на беду иль на счастье,
Пусть беда, не боюсь и беды,
Разрываете сердце на части
Реактивное небо и ты.

Ладно, ври мне, что я нехороший.
Промолчу. Гнев твой женский стерплю.
Ты и небо – характером схожи.
Вот за это я вас и люблю.
      НЕ  ОБИЖАЙ
 Мне хочется сказать: не обижай…
Не уходи. Останься. Будь моею.
А тут еще такой красивый май,
Что я от страсти трепетно немею.

И на виске твоем кудряшек прядь.
И лепестки. И белых яблонь вьюга...
Не уходи. Давай не обижать.
Давай  еще сильней любить  друг друга…

   БАЛЛАДА  О  БАЯНЕ
   МАРШАЛА  ЖУКОВА
 В дни, когда яростных звуков
Пушек гремел ураган,
Брал иногда маршал Жуков
В руки певучий баян.

В вихрях военной метели,
В громе военной грозы
Нежно лады его пели
И рокотали басы.

Жуков над картой склонялся
Словно в бою на штыках.
Жуков с фашизмом сражался
С  русским баяном в руках.

Шло наше войско с боями
Гробя врага наповал.
Жуков играл на баяне,
Великолепно играл.

Грозно гремели аккорды,
В битвах не зная границ.
Гитлера подлые орды
В ужасе падали ниц.
 
Логово зверя тараня,
Огненный дыбился вал.
Жуков играл на баяне.
Жуков в Берлине играл.

И над дымами развалин
В дни торжества своего
Генералиссимус Сталин
Музыку слушал его.

Грозы войны отгремели,
Те, где в боях победил.
Дочери тяжко болели,
Сам уже еле ходил.

Беды до дыр изодрали
Маршала нищий карман.
Жуков, страдая в опале,
Продал любимый баян.               

Стыдно сказать, на лекарства
Недоставало порой,
Злил он вождей государства
Этот народный герой.

Вызовет, что ли, слезу вам
Личное горе его…
Русские, что я скажу вам?
А не скажу ничего.
    МОЛНИя
От  ветра шквального тягуче
Шумело небо, словно лес.
Вдруг коброй молния из тучи
Сверкнула мне наперерез.

Коварство явное такое
Я никому бы не простил.
И я схватил ее рукою,
За горло жаркое схватил.

Но из ладони опаленной
Она скользнула в облака…
И до сих пор неутоленно
В кулак сжимается рука.

И в сердце злость кипит немая.
Эх, укротить не смог грозу...
Ну, погоди, змея! – Поймаю
И в заповедник отвезу.
    СВОБОДА  ЛЖИ
Меня  то смех, то оторопь берет,
Как ловко ложь мне затыкает  рот.

Откуда у нее такая прыть,
Что не дает мне правду говорить?

Эмблемой правды гордой и святой
На шее крест сияет золотой.

Бог – это правда. Истина. Но кто ж
Это свобода слова или ложь?

И криво ухмыляется народ:
Она свобода лишь для тех, кто врет.

           ВРАНЬЕ
Никого враньем не изумишь.
Друг – и тот напропалую врет.
А не дай Бог друга уличишь,
С потрохами  друг тебя сожрет.

Будешь сам потом всю жизнь жалеть.
Громыхнет вселенская гроза,
Если вознамеришься посметь
Другу правду высказать в глаза.

Верующий верует народ
В райское бессмертное житье,
Поелику с дней библейских врет
Писаной истории вранье.

А поскольку в что-то верит друг,
Не спеши его разубедить.
Сделай умный вид. Скажи : «А вдруг…
Очень даже что-то может быть…»

Не спеши неверящих смешить,
Убежденьям чьим-то  возражать.
Если  беспечально хочешь жить,
Лучше хитромудро промолчать.

В молчании начало всех начал.
Я это знал, но сдуру не смолчал.
А друг за правду сдуру осерчал
И мне в отместку мудро замолчал.
         РУССКАЯ  ДОГАДКА
Мир держится на том, что Бог Отец
Во всех делах и помыслах творец.
А сатана лишь разрушать мастак.
На что ни глянет, все ему не так.

Он  враг добра. Исчадье зла и  тьмы.
Его призванье – возмущать у мы.
Безумствуя, завистливый и злой,
Он потрясает кулаком: - Долой!

Да так же  приспешники его.
Для них святого нету ничего.
О, горе нам. О, муки для страны.
Опять у власти слуги сатаны.

Не в том ли и причина русских бед,
В том, что в России власти русской нет.

                ***
Гордишься, что рожден в России:
- Россия – Родина моя.
И вдруг обронишь, что иные
И побогаче есть края.

Что ж, есть, допустим, и такие.
Но, всю Вселенную любя:
- А что я сделал для России? –
Почаще спрашивай себя.
         ЭЙ,  РУССКИЕ!
Был коммунизмом лозунг дан:
Рабы, восстаньте, поднимайтесь
Эй, пролетарии всех стран,
Объединяйтесь!

Но то ли в лозунге изъян,
То ль в рабской силе,
Но пролетарии всех стран
Не победили.

Пока на штурм, как на таран,
Восстать грозились,
Эксплуататоры всех стран
Объединились.

За собственность, за свой карман
Стеною встали,
И пролетарии всех стран
Хвосты поджали.

Коварным оказался враг
И злее в силе.
Тех раздолбали в пух и в прах,
Тех  подкупили.

И лозунги теперь в чести
Совсем иные:
Под корень русских извести.
Убить Россию!

Враг к русским злобой обуян.
Не поддавайтесь, защищайтесь.
Эй, русские всех стран,
Объединяйтесь!


          НООС
Разум древний грек Анаксагор
НООСОМ по-гречески назвал.
Анаграмму эту до сих пор
На Земле никто не разгадал.

Угадай, субъект или объект
Термином мудреным наречен,
Чтоб на всех произвести эффект,
Мудро править миром обречен.

Словом, ноос вроде не дурак,
А в могучем русском языке
Поговорка есть: «Весь мир – бардак,
Люди – лэди-бледи в бардаке.

Очень это даже все занятно.
Потому как если это так,
То приятно или неприятно,
Но, выходит,  ноос  - сам дурак.
    НА ПОСЛЕДНЕМ РУБЕЖЕ
Мы за русскую правду свою
До последнего дрались патрона.
Смертью храбрых в неравном бою
Вся вповал полегла оборона.

И картавит какой-то кретин,
Оскверняя эфир ультиматом:
- Русс, капут! Ты остался один
Против  НАТО с пустым автоматом!

Евро-доллары… Атом…Броня…
Всех мастей кровожадные орды,
Все тесней окружают меня
Русофобов коварные морды.

На последнем стою рубеже,
Что не снился ни немцу, ни шведу,
И хазарский подонок уже
Надо мной предвкушает победу.

Ну, а я?.. О, погибельный час!
В кулаке аж до судорог сжата –
Распоследний  мой боезапас! –
Стратегической смерти граната.

Ну, подлюги!.. Как Русь татарву…
Только суньтесь, попробуйте, гады,
Я вас вместе с собою взорву.
И не ждите пощады!
 
ХАТЮШИНСКУЮ ЛЕТОПИСЬ ЧИТАЙТЕ!
                Русскому поэту Валерию Хатюши
Хорошая фамилия – Хатюшин.
От слова хата – надо понимать.
Он с Русской правдой прирожденно дружен,
И летописец – Нестору под стать.

Хатюшинскую летопись читая,
Яснее видишь наше бытиё,
Россию от Европы до Китая
Во всей необозримости её.

Истории Великорусской слава,
Сегодняшний российский неуют,
Из года в год изложенные здраво
Нагляднее с его страниц встают.

Режимом русофобского пиратства
На вымиранье обреченный мрёт
В стране великорусского богатства
До нищеты ограбленный народ.

Как в полный рост под пули из окопов,
Хатюшин гордо в контратаку встал,
В ожесточенной своре русофобов
Он розенфельдов первыми назвал.

Ах, как они взахлеб рассвирепели
В их подлой розенфельдовской толпе,
С двойным-тройным гражданством менестрелей,
Как педераст Войнович и т.п.

Хатюшинскую летопись читайте,
Не верьте лживой телеболтовне,
Ряды великорусские смыкайте
В непримиримой расовой войне!

Пример в борьбе берите! Подражайте,
По-русски негодуя и скорбя,
Для контрудара русского вставайте
За правду!
          За Россию!
За себя!
………………………………………………………………………………………..
 Презренной прозой говоря, все до тоски просто:
объявленная Лениным  кровавая диктатура  была  не диктатурой пролетариата, и даже не диктатурой компартии, а беспощадной диктатурой кучки-верхушки правящих  Иуд;
та  кровавая диктатура  быстро переросла в тиранию и,
опять же по по указке Ленина, в беспощадный  террор.
Верховными тиранами  были  кровожадный маньяк Ленин,
затем Сталин. Придумка беспощадного массового террора,
 надо признать, гениальная:
Божий страх Страшного суда, грозящего людям после смерти,
 померк перед страхом беспощадного террора при жизни…
Все остальное – от лукавого обывателя.