Нас ничем не испугаешь...

Нас ничем не испугаешь
Не возьмёшь и на «слабо’»...
Был однажды я в Китае —
В южном городе Нинбо!..

На приёме был у мэра
Я с начальником своим,
На закате СССРа
Мы туда попали с ним...

Нас, согласно этикета,
Пригласили в ресторан
С предложением банкета
В честь великих наших стран!

Интерес был к нам повальный,
Зачастую деловой,
Хоть визит и был формальный,
Русских видели впервой!

И на нас глазели  клерки,
Переводчик наш устал,
Ведь у них свои к нам мерки —
Что сказал? Зачем сказал?

И скажу вам по-английски —
Классный был у нас толмач!
Он завкафедрой российской,
Что в Китае — «Very much!»

Пусть работал он в Харбине,
Пусть китаец — что с того,
Но с войны на Украине
Были корни у него!..

Ведь отец его, китаец,
Истребитель — лётчик-асс!..
Бил он фрицев, самураев
И жену привёз от нас...

В языке переводимом
Сын был ассом, весь в него,
Не Тан Вади, а Вадимом,
Звали просто мы его...

Извините, что отвлёкся,
Соблюдаю этикет —
На исходную вернёмся,
Продолжаю про банкет...

Для начала — пригубили,
Тост за дружбу поднял мэр...
Сахалин наш всё хвалили
И Великий  СССР!..

Снова рюмку поднимает,
За народ российский пить,
Но сначала предлагает
Нам посуду заменить...

Оценили шутку мэра
Приближённые при нём
И несут нам два фужера —
Грамм по триста! Мы встаём...

Мне начальник шепчет тихо:
«Что-же делать? Погоди...»
Отвечаю мэру лихо:
«Ну, Вадим, переводи! —

Благодарны за вниманье,
Мы согласны пить до дна...
Но, коль пошло у нас братанье,
То и мерка всем одна!

Поменяйте всем посуду,
Ведь с Китаем мы равны,
Соревнуются повсюду
Две Великие страны!»

А потом пришла расплата —
Водка слабых забрала...
Отдыхала у салата
Часть китайского стола...

Мы же спели пару песен,
Мэр задумчиво курил...
Был он вежлив, но не весел —
Всё о русских говорил!..

Без китайцев — повторили...
Был мой шеф развязке рад!
Про войну заговорили,
Про Москву и Сталинград!..

Мэр наутро извинялся,
Нам подарки подарил!..
Ведь забыл он с кем связался —
Всех ошибку повторил!

А Вадим наш улыбался,
Был доволен, нам под стать,
И в конце, шутя признался:
«Захотелось русским стать!..»