Я был художник
к реке, потея на жаре,
кузнечик тоненько пиликал
сидя невидимый в траве.
Меня нещадно раздражало
и это лето и река,
мне на диване полежать бы
и выпить свежего пивка.
Но незадача - дома тёща
и тесть и прочая родня,
и мне казалось будет проще
на речке провести полдня.
Теперь я вынужден тащиться
под ароматы шашлыка,
под запах испечённой пиццы,
что приносила мне река.
Я шёл, на Солнце багровея,
и всё на свете проклинал
и вдруг в купальниках две феи,
я проклинать жизнь перестал.
Песок, фигуры, одеяла,
в корзинках сложенная снедь.
Я их сейчас нарисовал бы!
Эх, передать бы мне суметь.
Я разложил свою палитру,
втянул обвислый свой живот
и на мольберт как на молитву
ложились краски, капал пот.
Такое чудное смешенье
и красок и полутеней,
рождалось что-то, откровенно,
Мон Лиз давинческих сильней!
Но всяк творца обидеть может,
он беззащитен перед злом -
жена подкралась осторожно
с китайским сломанным зонтом.
И я пыхтя бежал обрывом
под звон ломающихся спиц,
и ветер уносил обрывки
"Двух обнажившихся девиц".
Свидетельство о публикации №120090603437