пробор святого Юра

***
Вот такая игра
утешать тебя в новой любви.
Магомет -- не гора,
унесет чемодан и живи.
И продаст ни за грош
три страны, пять изученных рек,
лодки -- сплошь,
лес -- прекрасная ложь,
остается одно -- человек.
 
Сочиняй, сочиняй
горностаеву мантию с плеч.
Сочинить бы коня --
на скаку
подкоситься и лечь
на ближайший диван,
с потрохами уйти в контр-страйк.
Забирай чемодан,
наскребешь горностаев на лайк.
 
***
Все переварится в чреве у Кроноса,
белым стиральным дохнет порошком.
Мим,
пропустивший мутацию голоса,
с жизнь прокутившим
немым женихом.
Все растворится,
и  певчая женщина,
белая, в масть мертвеца-жениха,
снегом займется над серой Троещиной.
Белым, естественно,
ну и нехай.
Бедные птицы, клонимые в белую
ямку на теле...
А в серый наждак --
сколько не певчих лететь не летело бы,
без проявления чувств,
просто так. 
 
 
***
Прочитаешь, плюнешь,
посмотришь хмуро.
А мужик, расчесанный на пробор,
подойдет походкой святого Юра
и прикажет:
следуй за мной в Собор.
Не святой, а фокусник из Халдеи ,
в переноске змеи и меч востер.
Если ты не веришь в его затею,
помолчи у входа,
послушай хор.
Свищет птица в клетке,
и рак на ветке.
Золотая мельница на груди.
Оброни на каменный пол монетку
и на пальцы заново погляди.
Передумай
гул своего сердечка,
ты да Юр на поздней земле вдвоем.
-- Чтоб весной вернулась
в свое гниздечко,
окольцуем пташечку?
-- Разведем.
 
***
 
Я прозреваю.
И больше ни слова
в пагоды темных аллей.
Новый трамвайный надрез Пирогова
сделает ветку длинней.
Вот и  моя довоенная школа,
новый дурацкий фасад.
Не научила, но так уколола,
мышцы болят и болят.
 
Вывод за выводком,
перья за пухом,
пруха, проброс, недочит.
Из мелового периода
в ухо
ящер проник и рычит:
Что вы сместили ряды уравнений,
где вам любовь без труда:
сердце
плюс внешняя сила терпенья.
Задницей слушали? – Да.