Книга жизни. Серёжа. Глава 1

       Новый день – новая пища. Не знаю: чьи эти слова, да уже все равно… Цитаты, вырванные из контекста, всегда наводят на мысль о том, что их у кого-то украли. Воровство не приветствую, хотя возможно сама когда-то воровала чужие сердца…

Часть 1.

Потерянные в чужом городе.

Потерялась собака. И нигде ее нет.
Потеряли мальчонку. И казалось бы где?
Если бы тот мальчонка, потерялся бы здесь…
Только где же причина? Это просто венец.

Когда злая цыганка предрекала беду,
Когда злая сказала: «Я к тебе не приду».
Когда этот мальчонка посмотрел ей в глаза,
Когда видел в глазах: «Никогда! Никогда!»

Никогда не наступит этой сказке конец,
Никогда этот мальчик не положит конец.
Никогда! Никогда! – Это просто слова.
Никогда! Никогда! – Говори иногда.
Эта сказка, казалось, никогда не закончится. Казалось бы всё. Конец. Но непрестанно, в голове, в самой ее сердцевине, крутилась одна и та же песня, когда-то связывающая их обоих.

Часть 2.

Найденные в новом мире.

Нашлась собачка. Никто не терял?
Такая хорошая, полный аврал.
Хозяин её за свою признает.
Вот только порезанный, с кровью живот.

Хозяин лечил её месяца три.
Хозяин потратил все деньги свои.
Хозяин сказал: «Сука, ты не умрешь!»
Хозяин точил свой потерянный нож.

Он трижды собачку свою подлечил.
Он трижды змеюку свою приручил.
Как трижды он ел, так и трижды он спал.
Но вновь он собаку свою потерял.
       Эта сказка не имеет ни начала, ни конца. И каждый здесь визуализирует свои картинки. Каждый человек имеет право на самореализацию и нахождение своего пути. И идти по этому пути он будет один. На суде равны все, так же как и 2 + 2 = 4.

Часть 3.

Смеркалось.

Смеркалось. Ночь наступила незаметно.
Казалось, что не кажется уже.
И словно так порывом пористого ветра
Свет озарил улыбку на лице.

Улыбка та ушла как пепел в море,
Лишь захватив ухмылку ту с собой.
И девочка писала на заборе,
И мальчик ей писал: «Иди за мной».

Но вновь судьба-разлука им сулила
Как предрекли цыганские глаза.
Цыганка вновь царапала на пляже.
Одни родные и заветные слова.

Слова сдержала, сделала всё верно.
Пятьсот прибоев отдалили тишь.
Цыганка вновь царапала на пляже.
Неслышно было и ручную мышь.

Ветра летели, снова задувая
Те самые заветные слова.
И лишь девчонка тихо умирала…
Мальчишку матери вернула чуть дыша.

Заключение.

Закрыв глаза, парнишка отоспался.
Закрыв засов, - закрыл назад свой путь.
И дедушка его заулыбался.
И мать простила тысячу тех сук.

Простила мать деяния отцовы,
Простила все парнишке косяки.
Косяк лишь рыб опять попал в застолье.
Цыганские те дети – не мои.

И вновь парнишка встал, судьбу терзая.
Поднял и мать, поднялся он с колен.
С колен цыганка прыгала на пляже.
С колен её сынок и поднимал.

«Да что ж такое?!» - Крикнула спросонья.
«Да что ж такое?!» - Крикнул паренек.
Увы, девчонка, умирая в море…
Не умерла, лишь потеряв носок.

Носок тот глупая цыганка
Хотела подарить своей сестре.
Сестра её сказала, улыбнувшись:
«Второй лежит на самой глубине…»