Покаяние на виселице Глава 26

Глава 26 Извилистый путь
Солнце становилось все белее с каждым днем. Скоро упадет цветной резной лист. На землю ляжет первая изморозь. Опять задуют холодные  ветра. Дни станут короче, а ночи  длиннее. Улицы безлюдны, безлики. А воды бурным потоком омоют берега, покрываясь стекольным льдом.
Розанна стояла возле зеркала, рассматривая свое похудевшее лицо. Бледность постепенно отступала, на щеках появлялся румянец. Вишневые губы стали полными, а в глазах появился особый блеск.
Марво, как преданный пес, сидел в углу, потирая руки. Он отпустил бороду, так что походил совсем на старца. Он закусывал губу, о чем – то усиленно думая.
- Что случилось, Марво? – когда же все поменялось? Что именно она, Розанна, стала властно смотреть на людей, призывая их к ответу.
Мужчина замялся.
- Я не знаю, как сказать, но все говорят.
- О чем же они говорят? - женщина  собрала волосы  наверх, открывая шею, - Ну, что ты замялся как юная дева! Говори!
- Все говорят, что ведьма из леса, мать вашего мужа.
Розанна резко повернулась, в глазах ее промелькнул испуг.
- Мать? Вот как?
- Все так говорят, что в его жилах течет магия с человеческой кровью, поэтому он такой удачливый.
-Люди бред повторяют, а ты  вторишь? – женщина с огорчением поморщилась.
- Но я сам слышал, как Орландо говорил об этом Каприо.
- Да? – Розанна призадумалась. Орландо избегал тем про свою мать, никто не знал о ней ничего. А теперь выясняется, что он потомок ведьм. Как же она могла оставить мальчика на отца в свое время? Неужели, ничего не заболело в груди, не дрогнуло. Или ведьмы не умеют любить? И почему Орландо поделился с привратником, а не с  ней? Она ничего для него не значит. Пусть ушел знак рабства, хотя он об этом и не знает. Но в душе она  для него рабыня, рабыня для удовольствия. Розанна покраснела от воспоминаний их близости.
- Мой сын слишком  страстный, - Сулу всегда проникала так бесшумно в ее комнату, что Розанна вздрагивала. Ведьма же наоборот чувствовала себя  уверенно как дома. Она стояла в  углу. Красивая, молодая, с гордым взглядом, - Да, Орландо, мой сын. И оставляла его я с  больным сердцем. Но я не буду перед тобой оправдываться. 
- А я и не прошу, - Розанна повернулась к Сулу, пылая гневом к женщине, которая  ей  помогала. Гнев за прямоту, за магию, которая отбирала и дарила любовь. Но на ее гнев ведьма только улыбнулась.
- Под стать роду Дониччели, - Сулу порылась в складках накидки и достала склянку с черной жидкостью, - Вот.
- Что это? – Розанна посмотрела на бутылек.
- Сегодня  тебе придется пойти к Орландо в постель. Опои его, добавь жидкость
- Неужели вы думаете!
- Ты  не дослушала, - Сулу печально вздохнула, - Хочешь ребенка на радость себе, напоишь!  Хотя выбор есть всегда.
- Он не будет.
- Смотря, как будешь уговаривать, - Сулу лукаво прищурилась, - Все в твоих руках, искусство обольщения никто не запрещал.
********
Далеко остались позади степи с сочными волнами трав, приветливыми стадами коз, овец, кружек жирного молока и зернистых лепешек. Остались позади и небольшие поселения низких соломенных изб, окруженных полями с  початками кукуруз, бутонами подсолнечников. Саари потрогал карман на груди, в котором остался один спелый початок. Юноша с тоской посмотрел на Уильяма. Он не видел красоту степи, не видел тихие деревушки. И их жителей. Небольших, крепких селян в темно – зеленых одеждах в соломенных шляпах. На полях они убирали урожай. Не видел селянок чуть полноватых, с загорелыми приветливыми курносыми лицами, в цветных платьях и белыми передниками. Его спутник ничего это не видел.
Впереди показался лес – чаща. Он не походил на лес пристани Харта. Он был темным, угрюмым, не приветливым и молчаливым. Саари остановился, вдыхая запах перегнившей листвы, грибниц.
- Лес безмолвия, - Уильям встал рядом, утирая пот с лица, - Он  имеет дурную  славу у путников, все стараются  его обогнуть, но и там земли людоедов, придется рискнуть. Достань мои ножи.
Саари недоверчиво покачал головой.
- Придется защищаться?
- Не знаю, но люди говорили о чаще, как об одном существе, что она поднимает все страхи с людского дна. Конечно, тебе тяжело, я – калека, но я много уже не боюсь. А это плюс. Посох у меня за плечами, он послужит тебе. И никаких превращений в безмолвии. Ты понял?
- Понял.
Вступив в чащу, ветви за их спинами сомкнулись. Стало совсем темно, душно. Запахи усилились. Саари внимательно озирался. Идти было трудно, никаких троп, только немногочисленные травы вокруг корней, сплетенных между собой.
- В моем детстве рассказывали, что друиды специально посадили эту чашу в знак протестам властям, которые стали искоренять жителей. Как наказание. Ведь здесь пролегала тропа – дорога для  караванов. Многие пытались сжечь, вырубить лес. Но все безрезультатно. Только мой далекий потомок смог пройти через эту чащу до конца и принести отросток в  пристань, который прижился, там и прижилось колдовство, только доброе, - Уильям прислушивался к каждому шагу. Они  шли уже больше трех часов. И ничего, и никто не встретился им на пути. Лишь крепкие деревья, которые отец называл агнецами. И никогда не пояснял почему? Да, это было сейчас не важно. Главное, выйти отсюда к океану. Да вывести, Саари. А там видно будет.
- Слышишь? – Саари остановился, - Шум воды, шум ручья. Славу Богу, я хочу пить, - Юноша ускорил шаг.
- Не спеши пить. Это место заколдовано, не забывай.
Ручей оказался  небольшой речушкой. Чистой, колодезной. По бокам обросшей красной волнистой травой, усыпанной  стрекозами. Саари опустился  на колени и омыл лицо от пыли, затем смочил волосы. Уильям опустился  рядом, опустив ладонь в течение, затем принюхался.
- Не такой он не живой, чувствуется, что это место водопоя. Думаю, что мы можем попить тоже.
Раздался мелодичный смех. Саари поднял голову и остолбенел. На другом берегу была девушка. Она смеялась и звала его рукой. Уильям ухватил его за плечи, плеснув водой в лицо.
- Остынь, это русалки. Не стоит идти за ними, если хочешь жить. Если мы не будем им угрожать, они нас не тронут.
Саари гневно фыркнул, но Уильям только улыбнулся. Русалка же огорчено нырнула под воду, заскользила к ним, не выныривая.
- Раньше они были и у пристани Харта. Но время течет и меняется. Не нужно идти на поводу у всего, чего видишь.
- А, если им угрожать?
- Ты окажешься под водой навечно. С русалками шутки плохи,  они не любят жестокость.
Рядом показался чешуйчатый хвост, чешуйки переливались даже в темноте фиолетово – синим огнем. Девушка вынырнула и призывно защебетала, смотря теперь на Уильяма. Но он только пожал плечами. Русалка подплыла ближе, дотронувшись до его ладони в воде. Сердце мужчины затрепетало как мотылек. Воспоминания поплыли, не давая покоя. Уильям выдернул руку.
- Нам пора.
Саари встал, но снова присел.
- Уильям, там.
Герхард покрутил головой, пытаясь почувствовать.  За рекой раздалось тихое рычание, в темноте засветились два желтых глаза как фонари. Русалка обеспокоенно охнула и ушла под воду.
- Там кто – то есть, и это кто – то – хищное, - юноша сглотнул.
- Не вставай! Не при каких условиях! – Уильям вытащил ножи, встав в оборонительную позицию. Животное же не  спешило, оно выжидало. Лишь легкий шорох выдавал, что хищник на мягких лапах двигается вперед.
Внезапно животное прыгнуло, так что Саари  увидел огромного гепарда, который оскалил пасть в  прыжке. Завязалась борьба крика и рычания. Уильям оказался на земле, но его сломанные сильные крепко держали пасть животного от своего лица, не давая  сомкнуться челюстям. Он с титаническим усилием  их расширял, так что раздался хруст. Гепард  заскулил. Саари набросился  на  спину  животного, стараясь помочь. Уильям изловчился и смог отбросить юноша на землю, а  животного перевернуть на спину, заламывая  его лапы. Животное чувствовало силу мужчины. Повязка слетела с пустых глазниц Герхарда, но он не обратил внимания. На его лице была глубокая царапина на щеке от когтей. Но и это его не трогало. Он смотрел пустотой в глаза гепарда, мысленно приказывая подчиниться. Спустя время  животное затихло под ним.
- Саари, веревку! Быстро!
Юноша порылся и протянул моток дрожащими руками. Уильям отрезал ножами Мачете нужный кусок, затем схватил гепарда за шею и  обвязал его.
- Теперь ты служишь мне! Или я не Уильям Герхард!– гепард перевернулся на живот и закрыл глаза, добровольно пригнув голову.
Уильям повернулся к Саари, направив на него палец.
- Когда я говорю тебе, оставаться в стороне, ты  должен оставаться в стороне. Уясни!
**********
Пробило полночь, когда Розанна с двумя бокалами постучалась к мужу в покои. Она не видела его уже более двух недель. И сегодня, после разговора с ведьмой, ей стало совсем страшно. Она долго думало о черной жидкости, но в итоге любопытство и желание перебороли страх. И вот теперь, она в одной сорочке из голубого шелка с желтым рисунком роз на груди и кружевом на подоле стояла в его комнате.
В камине горел огонь: ночами стало прохладно. Орландо сидел у стола и писал что – то. Подросшие волосы отливали чернотой ночи. Розанна любовно провела по его мужественному лицу взглядом. Как же ведьма могла его оставить одного? Он страдал, он был так одинок в детстве. Вырос ледовым воином с  болеющей душой. Если бы он только допустил. Орландо отложил перо и встретился с ней взглядом. Горела всего одна свеча, так что женщине не было видно насколько широк и возбужден его зрачок. Но он прекрасно видел, как возбужденно вздымается ее грудь под сорочкой.
- Чего Вам сударыня? – муж охладел к ней. Она не смогла зачать, это еще больше подтолкнуло ее напоить его жидкость от колдуньи.
- Я подумала, что нам пришло время поговорить.
- Поговорить? – герцог Дониччели откинулся спиной на кресло и взглядом раздевания окинул жену.
- Для начала выпьем вина.
- Ты не приходила в восторг раньше от спиртного?
- Я боюсь, что не смогу начать.
- Вот как? – герцог встал и подошел к ней, - Для начала, отпей сама из того бокала, который предназначен мне.
Розанна тяжело задышала, но сделала  глоток желтой сладкой жидкости. По телу разлилось тепло, она стала чувствовать себя более уверенней. Орландо отпил следом, слегка улыбнувшись.
- Я было подумал, что ты хочешь меня отравить.
- Ну, что ты!? -  Розанна нервно рассмеялась, - Как тебе могла прийти такая мысль?!
- Да, просто. Не говори мне, что ты испытываешь ко мне пламенные чувства. Не ври, сделай одолжение.
- А я и не вру. Почему ты не сказал мне, что она  твоя мать! – гнев стал нарастать в ее душе, как и обида, - Я твоя  жена и имею право знать!
Орландно отбросил пустые бокалы и обхватил лицо женщины ладонями.
- А тебе не обязательно знать, дорогая, - его губы впились в  ее рот, заставляя его  открыться ему навстречу. Руки Розанны  обвили шею мужа. Его же руки крепко прижали  ее стан к своему телу, когда он почувствовал легкое головокружение и резкую боль в сердце, как от осколка стекла. От этой боли пошел жар. Орландо опустился на пол, потянув жену за собой. Голова его кружилась, в груди горело огнем.
- Что ты со мной сделала? Чем ты меня опоила?
- Тебе будет хорошо, - Розанна расстегнула рубашку мужа и стала  целовать его шею, спускаясь ниже по груди, - Доверься мне, дорогой. Доверься, - пока действует зелье.
От поцелуев Розанны на теле Орландо оставался золотой сияющий след. Мужчина тихо застонал, откинув голову назад, отдаваясь горькой боли снадобья под сердцем.
В своей же комнате Сулу радостно улыбнулась.
- Замечательный родится мальчик ко мне в ученики.