Дщерь Сиона

Спи, мой первенец, — амурных стрел дитя.
Из исторгнутого мной — ты всех любимей!
(Пусть и к вдоху силы одному дала лишь.)
Дремля перед истуканом, пут Морфея
Разорвать ты не успеешь, как внезапно,
За секунду пролетят года мучений...
Сладко спи, се сна седьмого стража.
Тьма объяла дол: рассвет уж близок;
Жаворонка дозревает баркарола;
И умолкнули совиные ноктюрны,
Эшафоты подгоняя к осужденным.
Взвод карателей направлен за тобою, —
Для кого, задернув будущего полог,
Звезды Завтра утонули в Никогда...

Грохот труб. Смятенье. В дверь колотят.
Лезвий блеск. Цепные псы Ваала,
Одурманенные культом ханаанским,
Чудищ разума кормящие потомством,
Язвы гнилостные копотью смывая.
Дров насекши из оливкового древа,
Раскалили добела печь, позади что
Медноногого атланта с бюстом тура. —
Не смотри, дитя, на ужас представленья,
В райский град чтоб не вспорхнуть умалишенным;
И когда пойдешь Долиной Смертной Тени,
Убоишься зла ли, помни: мама рядом!

Я сомнением прониклась, воду мутит
Пережиток архаичной старины —
Ткана между Тигром и Евфратом,
Клинописная теодицея:
Будто первый — доходягою родится;
А прозвание второму — Сильный, Смелый, —
Как приплод коровий поздний — вдвое больше. —
Все как раз наоборот! уж я-то знаю:
За собой замел следы первопроходец...
Что сказать об этом словоблудье? —
Пуд ума не нужен — чад равнять
Со скотами под одну гребенку.
Ныне же — особенно обидно:
Новь реформ когда небес достигла,
Сделав мир цивильней; повсеместно
Ритуалы обелились от кощунства;
Мальта, Тир и Карфаген, богов во славу,
Палят суррогат Эритроцита:
Agnum рrо agno, vita pro vita!*

В год правления Седекии десятый
На пустыни бритых щеках палестинских,
У хребтов левобережья Иордана,
Стены Иерусалима осадив,
Гарнизон отборных войск расположился:
Цезарь Вавилонский с ним, монарх халдеев.
Испугавшись уз египетских повтора,
Либералы, демократы всех сословий,
Улучив неразберихи миг удачный, —
Трон доколе дипломатов всюду ищет
И, конфликта огорошен беспросветством,
Выгоды капитуляции мозгует, —
Епитимий всласть хлебнув, низвергли
Стяг патриотизма, скорчив мину
Эфемерности державного устройства.
И, воспрять чтоб от политики никчемной,
Дюн песчаных тенью ересь заслоняя,
Фавну люту, серпорогому сатиру,
Минотавру, кой Тесеем был заколот,
Аппетит умерив дикий лабиринта,
Капищ по енномовой долине
Понастроили семитские мужи,
Этой мерзостью во грех вводя Иуду.
Соблазняющ вседозволенности ушлой
Государственного час переворота.

Дел гнуснейших затаился обличитель...
Яхве, что же твой пророк Иеремия
С гневом праведным на их обряды медлит?
Ах, забыла я — прости язык мой длинный, —
Что давно в доавраамовский период,
Как Моава и Аммона божеству,
И тебе курились жертвы человечьи.
Но в итоге пощадил ты Исаака,
Агнца кровию прельстясь, сим заключив
Радуги завет с Отцом евреев. —
Чем сын хуже мой? В нем бьется сердце
С тем же интервалом; он талантлив,
Крепок, храбр, умен: не лыком шит,
И ровеснику во всем дает он фору.
Жалко, толком, с расстановкою, не пожил
И судьба с ним только шапочно знакома.

Отчего извечно бита добродетель?
Карма — конь не твой, овец Наездник;
Горя мне налил чужую чашу.
«Что» ты, чтоб вредить так человеку!
Разве Демиурги злостью славны? —
Ты бы сам прислуживать им должен.
Нет в тебе добра. Ты подлый нищий,
Разодетый богачом забавы ради
И, забывшися от перевоплощенья,
На смех поднимающий бездомных.
Будь ты проклят, собственник ревнивый.
Вдоволь свысока издевок? Хватит!
Очередь моя дразнить покоем
(Дерну-ка бородку Черномора;
Благо знаю, где она свисает):
От зари и до зари весь день субботний
Посвящу заботам повседневным;
И молитвам предаваться в синагоге
Я назло с главою непокрытой буду. —
Исчерпал ты у вдовы лимит доверья.

Но остынь! вернись душа к минуте скорбной.
Там снаружи в трансе жрец мистерий,
Пляски, песнопенья, танцы с бубном,
Глушащие плач и дикий вопль
Заживо сгорающих младенцев...
Нервов выдержка ослабла, и коль даже
Барабанные не лопнут перепонки,
Память вздыбится блюсти пережитое. —
Яблоки глазные, в раз последний,
Белыми платками век махая,
Дружно поприветствуйте светило:
Вам боле не встречать его восходов. —
Если, сжалясь, не оглохнет раньше ухо,
Распорю немедля вены я, едва лишь
Отпрыск молохову облюбует длань.

(2020)


_________________
        * Agnum рrо agno, vita pro vita — Агнец за агнца, жизнь за жизнь (лат.).