Она читала Кафку и Мюррея

Ее отец пришелся бы ей дедом,
А брат ее годился ей в отцы.
Она курила нервно сигареты
И говорила мне про красочные сны.

Никто не знал ее столь близко:
К себе не подпустила бы опять
Скупых мамаш и девок феминисток,
Что на аборт бегут детей менять.

Она читала Кафку и Мюррея,
И элитарный склад ее ума
Никак не сочетался с шеей,
Что бритвой вся была испещрена.

Ее уму жилось не в своём теле -
Немного не стандартно и смешно.
Ведь всем, кто знает мир на деле,
Иметь мозги по факту не дано.

И было тело, были ноги, руки.
Они лежали не в стандартной тишине.
Глаза, лишь распростертые науке,
Искали смысл в шатком бытие.

Она лежала под покровом неба,
Её никто не смел бы тронуть там.
Но мир не плоский, круглая планета
Закольцевала фатализм в ее шагах.

И неосознанно прыжок ее с кровати
Нервозной дрожью оторвал ее с земли.
Тогда понятно стало, что с нее, пожалуй, хватит
Бессмысленных топтаний, жалости, тоски...

И вроде не ее был выбор,
Все было на ее руках проведено:
Там вперемешку с ранами ошибок
Судьба стекала в небеса давно.

Все лишь в руках и на руках набито.
Красиво вывели, пробили, увели.
Мы можем сделать все, что в наших силах,
Чтобы скорей к концу дойти.