***

Ну, вот приплелся этот чёрный.
С блевотной поволокой у зрачков.
И хочет мне нудеть, что я никчёмный,
Смотря поверх своих старых очков.

Да помню, помню, я читал однажды
Есенин как то про тебя писал,
Что страшный, мол, и очень, очень важный,
И, что паскудный у тебя оскал.

А ты не страшный, мерзкий и слюнявый!
А ты такой же, как моя душа!
Такой же хитрый, пакостный, вертлявый,
И за душой, все так же, ни гроша!

А мне тебя не жаль, пропали мои страхи.
Я все одно иду, в один хлесткий конец.
И все твои сарказмы, обличенья, ахи,
Мой личный, выбранный, свой собственный венец!

Ну, да, я пью сейчас, ну да, я вижу тебя рядом,
Ну, да, я должен речь с тобой вести!
Ну, да, душа пропитана особым редким ядом,
Но я не поверну с сего пути!

Адью мой друг, боялся я рассказов,
Да и стихи, признаться, о тебе писал.
Коль умерла душа, зачем же нужен разум,
Коль умер князь, не нужен и вассал.