Орфей и Эвридика

(малая поэма)

I

Звучат златой кифары струны
И песнь запел свою Орфей,
И с трепетом весь мир подлунный
Дивится и внимает ей.
В кустистых рощах смолкли птицы,
Застыли звезды в небесах,
Как агнец стали кротки львицы,
И жизнь забрезжила в камнях.
Рекой неслось часов теченье –
Закат окрасил небосклон,
И слушал песни с изумленьем
Сам солнцеликий Аполлон.
И вскоре слуха нимфы юной
Певца коснулся нежный глас
И лиры зов девятиструнной
Ей душу чуткую потряс.
Настала ночь. И месяц тусклый
Сиял вдали из облаков,
И все сильней пылали чувства,
А мир – возлег в объятья снов.
И в эту ночь певец поклялся
В любви, не знающей конца,
И всей душой своей боялся
Расстаться с девой навсегда.
На свадьбе песни не стихают,
Меж музыкантов – сам Орфей,
Но гибель мрачно предрекает
Его невесте Гименей:
«Как краток миг любви великой!
Печальна смертных всех судьба:
Настигнет вскоре Эвридику
Смерть, что вселяет скорбь в сердца».
Как легкий сон недолговечно
Влюбленных счастье на земле.
И жизнь сама их скоротечна,
И смерть не внемлет их мольбе.

II

Однажды нимфа собирала
В кругу подруг своих цветы,
А змей уже задумал жалом
Вонзиться в плоть ее ноги.
И громко вскрикнув, нимфа звала:
«Орфей! Приди ко мне, Орфей!»
Ее дыханье трепетало,
И свет померк ее очей.
Рыдал Орфей и песнь слагалась
Его отчаянной души,
И в муках сердце разрывалось
От горя, боли и тоски.
Скорбел певец и с мрачным ликом
Меж нимф рыдающих бродил,
И звал: «Откликнись, Эвридика!»,
И слезы над усопшей лил.
Птиц певчих смокло щебетанье,
Деревья сбросили листву,
И вся природа состраданьем
Прониклась к скорбному певцу.
«Без струн не может петь кифара.
Нет смысла в жизни без любви.
Как скорбь мне сердце истерзала…
О, смерть! Скорей ко мне приди!
Мой плач – рыданья без надежды,
Душой терзаюсь я в Аду!
Нет счастья в жизни мне как прежде,
Раз так, я сам в Аид сойду».

III

И вот чрез мрачную пещеру
К священным Стиксовым волнам,
Храня в душе любовь и веру,
Идет он к мертвым берегам.
Вдали плеск весел, стон надрывный
И стража грозного ладья,
И плач усопших заунывный
В Аид сошедших навсегда.
Прося с надеждой, умоляет
Поэт жестокого гребца,
И всей душою быть желает,
Там, где возлюбленной душа.
Как смерть сама Харон суровый
На все мольбы дает ответ
Как ужас леденящим словом:
«Живым в преисподней места нет».
И по кифаре златострунной
Ударил с силою Орфей
И глас певца с тоской безумной
Потряс обитель душ-теней.
И песней сам Харон надменный
Был безмятежно покорен,
И челн его, как сумрак, черный
Поплыл по глади мертвых волн.
От брега Стикса шел с надеждой
Любви нетлеющей певец,
И вскоре зрели его вежды
Громадный, царственный дворец.
И там – на троне непреклонный
Сидел преисподней властелин,
И даже Фурии покорно
Молчали в ужасе пред ним.

IV

Орфей ударил по кифаре
И песнь чарующе запел
Как счастья годы миновали
И горек смертного удел,
Как жизнь нещадно отравляет
Печаль несбывшейся любви,
Как сердце в муках изнывает
От боли страшной и тоски.
Сизиф, оставив труд бесплодный,
Певцу фракийскому внимал.
Тантал пить жаждущий, голодный
Свои мученья забывал.
Стояли молча Данаиды,
Забыв бездонный свой сосуд,
И хор безжалостных Эриний
В слезах оставил мщенья суд.
Жена Аидова в печали
Смотрела вдаль, едва дыша,
И слезы тихо опадали
С ресниц скорбящего лица.
И вот глубокое молчанье
Прервал, задумчивый Аид,
И вновь пройти чрез испытанье
Певцу молящему велит:
«Орфей, царю усопших внемли,
И я верну твою любовь,
И с нею ты, поэт, на землю
Вернешься к свету солнца вновь.
Но помни – стоит оглянуться
Тебе, Орфей, хоть раз назад,
И Эвридики не вернуться –
Ее навек поглотит Ад».

V

Из царства смерти и печали
Спешит Орфей в обратный путь,
И тень ведет в земные дали,
Не смея на нее взглянуть.
Долина смерти миновала –
Не слышен вековечный стон;
Чрез Стикс свершилась переправа
И скрылся от очей Харон.
Как труден  путь от смерти к жизни.
Тропинка лишь одна вела
Певца с возлюбленной к отчизне,
И Эвридика изрекла:
«Я – та, что свет живых забыла,
Лишь тень ты приведешь назад,
Чье сердце – хладная могила».
И страшным трепетом объят
Орфей сказал с надеждой: «Вспомни
Дней счастья дивную весну
И песнью лиры златозвонной
Я жизнь в уста твои вдохну!»
Но Эвридика отвечала:
«Чужда усопшим речь твоя
И лишь однажды оглашала
Песнь Асфоделовы края».
Орфей глаголет: «Свет забрезжил
И выход виден впереди,
И свет немеркнущей надежды,
Сияет смерти вопреки!»
Но тени глас вдали раздался:
«Надежды тщетны, я – мертва,
Лишь прах мой на земле остался,
В очах же – смерти пелена».
О, неужель должна расстаться
Со мной любимая моя,
И в царстве умерших скитаться,
Оставшись мертвой навсегда?
И сердце дрогнуло в сомненьях,
И весь тревогою объят,
Орфей без тени промедленья
На Эвридику бросил взгляд.
И тотчас скрылась в тьме бесследно
Певца бессмертная любовь,
И ликом, как усопший, бледный
Орфей отчаявшийся вновь
Во мрак взывает: «Эвридика!»
И мчится к Стикса берегам,
Но нет нигде любимой лика.
Харон, не внемлющий мольбам,
Ему вернуться в мир подлунный
Суровым голосом велит,
Ведь песнь кифары златострунной
Вновь не разжалобит Аид.
Семь дней и семь ночей печальных
Орфей у Стикса горевал.
Раздалась песнь, как вздох прощальный,
И голос лиры замолчал.

VI

…С тех пор прошло четыре года,
Но верен суженой Орфей.
Ему внимает вся природа.
И вот, сидя в тени ветвей,
По струнам лиры вдохновенно
Ударил с нежностью поэт.
Запел он о любви нетленной,
Не гибнущей с теченьем лет.
И сила дивная звучала
В кифары трепетных струнах,
Грома звучаньем покоряла,
И птиц, ютящихся в садах,
Деревья с ласкою теснились
К любви печальному певцу,
И звери дикие столпились
Богам покорны и ему.
И вдруг вдали раздались крики,
Тимпанов звуки, громкий смех,
И песнь во славу Эвридики
Прервалась пляской женщин тех,
Что бога Вакха почитают
И громко чествуют разврат,
Вино без меры испивают
И страстью низменной горят.
Как птицы хищные слетелись
Вакханки стаей на него,
И камни с криками летели
В Орфея светлое чело.
В тот миг певца раздалось пенье
И камни пали все к ногам,
Моля, как будто, о прощеньи
И внемля дрогнувшим струнам.
Но все сильней звучат тимпаны,
И тише музыка певца,
И вот печать кровавой раны
Легла на блеск его лица.
Напрасно молит о пощаде
Вакханок взвинченных Орфей,
Кровавой отданных отраде,
Довольных местию своей.

VII

Погиб поэт и отлетела
В Аид бессмертная душа,
Разорвано на части тело,
А лиру – унесла волна.
И струны тихо зазвучали
Печальной песней над рекой,
Немые скалы задрожали,
И, грусти полны неземной,
Лесные нимфы и дриады,
Пролили много горьких слез,
Надели темные наряды,
А Гебр лиру в Лесбос нес –
На остров Сапфо и Алкея.
И боги взяли в небеса
Кифару чудную Орфея,
Ее к созвездьям вознеся…
Не плачут больше о разлуке
Две неразлучные души.
Звучат воскреснувшие звуки
В Аиде – царстве тишины.
Там о любви поет священной
Во Ад спускавшийся Орфей,
И с Эвридикой незабвенной
Не знает более скорбей.