***

Стихи.руАвторы Произведения Рецензии Поиск Магазин О портале Ваша страница Кабинет автора
 Роман в стихах. Надругал. Василий Хрюшкин. 1- 4 гл
Роман в стихах. Надругал. Василий Хрюшкин. 1- 4 гл
Гуляй-Василий
Посвящается
Георгию Лашину.

Решив однажды позабавить,
Уж сколько лет ты всех смешишь,
Хоть нет тебя, и только память,
И смех,  дают возможность жить.

Пусть скажут: «Выглядит старо…
- Я подхватил твоё перо»(!)
Перо, конечно же – не знамя,
Но и оно горит, как пламя,
Даря тепло другим и свет,
Когда тебя давно уж нет;

Кому-то, может, дней прибавит,
«У края», если «позабавит;
Поднимет или остановит,
Расплавит в вашем сердце холод;
Крылья помятые расправит,
И хоть немного «Яд» разбавит..

Теперь, простите, в общей гамме,
По мадригалу каждой даме,
Что вместе, как цветки в букете,
Вдохнули свежесть в строки эти.
Как троицей, неразделимо,
Всегда присутствовал незримо
Ваш образ в сердце пилигрима,
И вдохновлял, как мощи в храме…

Коль осветит улыбкой дама,
При чтении, свой строгий взгляд -
Как одобрение от мамы!
Дороже славы и наград!
Ответит циникам и хамам:
- Отцы, Борцы, Творцы «в натуре»…
(В из-куйстве все мы - «Братаны»)…
Я так же родом из кустов.
Вот вам прутки - сниму штаны -
Порите! Но, себя спросите:
«С дешёвым фарсом... пошлой драмой
Приём, что тут избрал пиит?»
- Нет, он так свеж, хоть и не брит!

Как розги, как прутки в метле,
Как светлый луч в кромешной тьме,
Так все меня вы вдохновляли
И … равнодушно отвергали,
Что очень важно для поэта:
Пинки, плевки в клапштос, дуплетом -
Они нужны зимой и летом;
Они коробят и язвят -
Но будят, тормошат, бодрят!
Давите ж, как змею, гордыню
В мужах-поэтах  роль прислуг!
Она, словно коровье вымя,
Явит божественный продукт,
Дабы возвысить Ваше Имя!

         
   *      *      *

Была уже поэма сшита…
Да вот, явилась Маргарита.
И я в пролог вбиваю клинья,
Дабы магическое имя
Поставить во главу угла…
Тщусь, чтоб уловка помогла,
Учтя её Ум  (грудь и ноги),
Мне вдохновенно дотащить,
Хоть кой кого уже тошнит
От слова бойкого и слога
(Надеюсь, то не Маргарита),
Как глыбу горного гранита,
На предстоящий постамент,
Для возведения монумента,
Воздвигнутый с прошествий лет 
(Пока безвестному), поэту.

Итак, явленья Маргариты
(Загадка так и не раскрыта)
Знамение иль эпизод
Не знаю я, но посвящаю
И ей, в сплетеньи прочих од,
Хотя на них прошла уж мода.
Но мода что? Что и погода.

     *    *    *

Решил «он» сдуру позабавить…
(Ум потерял из-за тебя),
И вот, не знает, как представить
Небрежный плод своих забав,
Тобой внезапно вдохновленный.

Той осенью, на склоне лет…
Так же листва слетала с клёнов.
И снова прятала твой след…
Средь лет и бед, что нет страшнее.
К нему ты бросилась на шею…
Друзья завистливо шутили:
«… Она как шарфиком обвила!..»
«…Как цепь кандальная повисла!»
«…Мне кажется, как коромысло…»

Да, помнит: нежно, как кашне…
Но как на виселице шею,
Вдруг переклинило в башке!..
Забыл, как звать - куда смешнее.
И вспоминая в муках страшных,
Как накануне перебравший,
Тшетно пытается алкаш
Наутро вспомнить день вчерашний,
Ни дверь не вспомнить, ни окна...
Что ж, коль ответ: «Пошёл ты на..."
На дерзкое - "Моя Оксана!"
Он Вас любить не перестанет.

               
    *     *     *

Решил я снова позабавить
Вас… Что же с меня взять?
Песнь не про «поило», «кровати»,
О мордобое и разврате
В сей малограмотной балладе
(Таланта во мне Христа-ради).
О чём? Уж только вам решать,
Если над ней Вы не заснёте.
А если снова  улыбнетесь,
Хоть скрыто, как из-под полы,
И снова молвите: «Забавно» -
Услышать тщусь надеждой, Алла
- То… ни богатства, и не славы,
Иной не нужно похвалы,
Cum grano sallies*, согласно.
_____________
   *  С крупинкой соли, с иронией (лат.)


     *      *      *

Тебя решил я позабавить
- Не дай Бог, снова разозлить -
К своим «Страданиям» добавить
Плоды бессонных «Грез любви».
Не смея помышлять о том,
Чтоб сим возвышенным твореньем…
Но напиши я даже, Том!..
Да хоть собранье сочинений!..
Не отвергай его с презреньем,
А лишь лукаво улыбнись,
Взглянув с высот на хилость их;
Издай короткое: «Ха-ха».
У ног твоих
Поэт с концом на букву «Ха».

       *     *     *

И как венец, как стог вершат
(Сравнения, увы, грешат),
Как ледяной воды ушат
На «дыню» скорбного поэта
(Узревшего Вас прошлым летом),
Души моей родник – Гульшат!
Уж перейти готов на прозу,
Но. Как шмель, презрев иные розы,
Есть ещё ведь жанр – песнь!

Любимой женщине в «Гареме
Моей души!», Содравшей плеснь
С «неё»… Как приз иль премью,
Позвольте строки посвятить,
Вам! Как в потёмках нить,
Вы можете светить, святить,
Скорбеть, слегка иль вдохновить
Перо унылого поэта….
И, в общем, вся баллада эта
- Пусть я бездарен, но не лжив -
У ваших ног теперь лежит.

Для всех, для вас, мои подружки,
Забыл на время я друзей,
Еду, хоккей, детей, пирушки;
Вам лично, мои музы, феи,
Я посвятил балладу эту.
И пусть герои в ней раздеты
Уж слишком часто и подолгу,
Но автор верен чувству долга:
В любой момент, на четырех,
Растленных чтением стихов,
Готов немедленно жениться;
Раскаяться, иль удавиться;
Снести готов любой упрёк,
У ваших стройных знойных ног,
Где б с удовольствием прилёг,
Скромно шурша сими листами,
В волненьи… путаясь (местами(?))
И далее б… читал…

Пролог.

Для остальных, уже публично
(Как первый президент изрёк):
Примите «исповедь» иль трёп
На «заданную» мною «тему».
Пусть слышится чуть-чуть цинично
И глупо, тупо, как «Му-Му».
Зачем писал и почему?
(Ну, коль уж «исповедь» «публична»!..)
Могу ль я поступить иначе.
    
  Какую ставлю я задачу?
Как можно проще объяснить,
Слегка опошлить, упростить,
Понять полов двух отношенья,
Чтоб, так сказать, предотвратить
Грубейшее их выясненье:
Доходит ведь до СУИЦИДА
И бойни между индивидов –
Угроза «Сохраненью Вида».

Допустим, спьяну иль с испугу,
Ваш перепуганный супруг
Вас перепутал с кем-то вдруг…
Ну, с вашей лучшею подругой;               
Или какой попутал бес -
Не на ту бабу он залез…

Подумаешь, ну, накормили  Ваську
Из другой чашки…
Такой же точно «пшённой кашкой».
Что ж, это ль повод для трагедий,
Чтоб тут же казнь вершить немедля?
Вернется он, пройдя по кругу
(Тем более, коль то подруга).
Ведь с ней, живя в одной общаге,
Делили все: еду, дуршлаги,
Тряпьё, духи, помаду, туфли;
Мечты о муже, сплетни, трюфли.

И что гораздо ведь важнее -
Вы стать должны ещё дружнее;
Теперь вы стали ещё ближе
(По пояс, даже ещё ниже)…
Теперь вы словно две  сестры.
(Ну, а для нас вы все – Десерты)
Так точно можете и вы,
Для полученья впечатлений
И заостренья ощущений,
Взять испытать свою подругу
(Вдруг соблазнив её супруга):
Подруга вам она, иль так?
А если, оказалось, враг?
И сразу ведь не разберешь…
Ну, было если хорошо
Обоим, значит  - не грешно.

Великодушней будьте, бабы!..
Всё вы боитесь: Ой! да кабы…
Не будьте как в болоте жабы…
Ведь не убудет от супруга…
Вновь рядом лучшая подруга!
Не потеряйте вы лица,
Гоняя Ваську-подлеца.

Берите вы пример со львиц.
Ну, кто ж посмеет усомниться
В их помыслах, клыках, их «лицах»,
В когтях… и чистоте этичной?
Лев их всегда в форме отличной.
Кто скажет: Это дом публичный?
Сыты, здоровы, вьются львята!
И сей пример не единичный.

Природа вся… Фауна вся…
У птиц, возьмём в пример – гуся…
Иль петуха (прости, Зэка),
Того оставим мы пока.
Гусынь и кур сколь! Им - до Фени…
На суше - волки и гиены…
Бык – посмотри, один на стадо,
А сунься в воду? В общем прайде
Морские львы, коты, тюлени…

Писал ведь сам товарищ Ленин,
Коль кто о нём, «воще», слыхал
(Врубитесь в то, что я сказал),
Раскройте томик из «Собранья»,
И «нечитавшим» в назидание -
Прочти «Теорию стакана».
Я не хотел бы здесь обидеть:
Не импотентов и не пьяниц,
Несокрушимый сделав вывод,
Итог (ханжу пускай скривит)…
Его б назвать - «Закон» и в… глянец.

Товарищ, ревностью не парься!
Пусть не останется и следа
Сомненьям. Разойдясь по парам,
Проникнувшись ученьем Фрейда,
Мы подведём итог такой:
Альтернативы нет другой…
Будь трансвестит, будь голубой,
«Реальным пацаном», девчонкой…
- Вопросы все решит вам – койка.

В душе мы дети же, ребята!
Играйте. Все мы - сёстры-братья!
В натуре и в литературе:
Шутите, смейтесь, развивайтесь;
Резвитесь (в меру), забавляйтесь!
- Действительно, харош стрелять –
Зачем? Кого? Ответь, ромалэ,
Итак, уж нас осталось мало.

Что же касается мужчин:
Любите женщин и берите,
С причиной или без причин,
  И уж, конечно, – берегите…
Зачем душить, топить, уродовать
То, чем наградила нас природа?
В печь классику, долой Шекспира!
Все драмы пусть вершатся миром.
Трагедии закончим Пиром!

Не мучайте себя вопросом,
Не клюйте, словно «начкур» просо…
Так вопрошает лишь дебил:
«Как бы здесь Разин поступил?»
До дыр обглоданная тема:
Нет бабы – значит, нет проблемы.

Ответим на призыв ханжи,
Всегда хвататься за ножи
Готового в вопросах чести,
Во все века, во всяком месте,
И то, всегда найдётся повод:
С друзьями ссора – «бабу в воду».
Травить, топить, душить и резать
Всех Дездемон, Земфир, Джульет –
Нет бабы и проблемы нет -
То ваш призыв, а не каприз.

Не будем нагибаться вниз.
Что! нам искать: «платки», «браслеты»?
И ждать правдивые ответы
На наводящие вопросы –
«Кто и когда их на пол бросил?»,
«Зачем  дала?» и «Где подвески?»
Не лучше ль их - всех хором – вешать?
Всех истребить, известь, как крыс:
Катек - топить, стрелять – Ларис?
Затем, собрав в одном «Канкане»,
Всех … дружно… закидать камнями(?!)

Прости меня, читатель милый,.
Мужчины проявляли силу
У классиков любых народов…
Но ни один самец в природе
Не тронет женщину свою,
А честь их защитит в бою!
«Вогнав свинец в башку Дантеса».
Вопрос повис. Хоть, интересен…

Честь сжала нас, как кузнец клещи,
Но остаётся навсегда:
Выбор – всегда удел был женщин.
Всё остальное лишь вода.
Он освежит, как летом квас,
Словно в оркестре контрабас
(Авторитет как раз сейчас…),
Коль лень, отвечу я за вас
Ведь, тогда не было б и нас. 
               
Короче, словно тост – «За  дам-с!»
Поэма - как боезапас -
Поможет в битвах меж полов
(Снопов, стогов, лугов, столов),
Где б не склоняли мы голов,
С горящим пылкой страстью взором,
К сжатым коленям под подолам…

Глаголом, словно вбитым колом,
«Отверзнув» дружно вопль ханжей
(Условных: «самок» и «мужей») -
Зажжём, В СЕРДЦАХ, мозги людей!
Прости, язык родной увеча,
Зажег я, кажется, наречием.

 
Глава первая.  Элли

Начну как Жора, без напруги:
«Друзья, однажды в Петербурге…»
Там где я не был никогда,
И никогда, Бог даст, не буду,
Так как к Нему давно пора;
Дай Бог, опять же, до конца
(Это для красного словца),
Дойти, не выронив пера.

Итак, мы в северной столице:
Среди гранитных берегов,
О мощь, которых  Неве биться
Повелел Пётр; средь снегов,
Оград чугунных, львов пузатых;
Средь каменных мостов горбатых,
Фонтанов, парков и дворцов –
Творений дедов и отцов.

           Не удержать восторг поэтов,
           Что встретили мисс Элли Бригс,               
           Со Старого, прибывши, Света.
           Что ж, если был такой каприз…
           - Темно на Темзе, лишь «Звезда!»
           К нам заявилась вдруг сюда.
           Когда же снова удалилась,
           То ночь полярная продлилась
           В тот год… Читатель, согласись?..
 
С брегов туманных
в наш столичный град
Сия прелестная Юнона,
Дабы узреть: фейерверк, парад,
Каналы, парки и фонтаны,
Петродворец и Летний Сад…
Всё ль перечислил Поэт, пьяный,
От созерцания Кумира?.

           Богатая как дочь Эмира,
           Она объехала полмира,
           И вот… Брег Северной Пальмиры
           У ног божественных лежит;
           Как ваш, читатель, раб покорный…
           Поправлюсь чуть – читательниц –
           Не раз пред  Вами, рухнув ниц…
           Чтоб Вас затем «свалить» проворно…
           Был разве кто не льстив, не лжив…
           В укромном месте окажись
           С дамой, от страсти разъярённой…
           Слушай всегда инстинктов жизнь,
           Но не воинственной ханжи.
           Ну что ж, вперёд! Поэт проворный…
 
Чтоб не менять традиций жанра,
В начале нашего романа,
Не мудрецу и не барану,               
Но мачо, бабнику и хаму;
Другу бутыли и стакана;
Как джентльмену, наконец,
Вас с ходу познакомить с дамой,
Для одобренья Их сердец
(Так как по Ним я «спец» и льстец),
«Позвольте», вежливо промямлю…
Я начал представлять (дебил)
Кого?- забыл: себя ли? дам ли?

А так как автор, несомненно,
К ораве той принадлежит:
Слугой, рабом одновременно,
Быть, сознавать и дорожить,
Созданиям этим поклоняясь…
Нет. Точно не остановлюсь…
Передохну и закругляюсь,
Не то во пышно-слово-преньи
Иль утоплюсь, иль захлебнусь.

Но что же нас в созданиях этих
Так покоряет с юных лет?               
Дороже что всего на свете
И без чего не мил нам свет?
Что мучает самцов доныне,
От сотворенья бытия,
Будь царь ты, раб, да хоть скотина
Мужского рода!? Вот и я –
Труда безмозглого создатель,
Быть может, ты сейчас решишь;
Ты: предводитель, обыватель,
«Туз» ли, «шестерка», «шишка» ль, «шиш»…

Мне безразлично мненье это…
Как и вращению планет,
Кто может указать Поэту?..
Плевать ему на «Да» иль «Нет»!

Кто в снах отчаянно срывает
С прекрасных плеч, как цепь, наряд;
Кто крутит шею, не скрывая,
Вслед каждой юбке и подряд,
Мечтает сорок раз по разу,
В период каждых полчаса…
Кто в небо тотчас улетает,
Лишь прикоснувшись к их власам!..
О Ней!.. Довольно! Что-то сразу
Поволокло на небеса…

Опустимся ж опять на землю…
Даже чуть ниже, под нее…
В полуподвал, где люд приемлет
Все блага на пути земном:
Короткие часы общенья
С соседом, с другом за столом;
Иль отдых  твой в уединении,
В углу, иль где-то под окном…
Приятно так же развлекаться
В кругу распущенных девиц,
Когда они готовы драться
За право на ночной «лайвблиц»
С тобой. Бывает, нет клиентов…
И ты – один, на много вёрст,
Средь кучи баб один… как пёрст!..
Счастливей нет таких моментов!

Ах! Где же, где же, вы, те годы?
Вокруг девичьи хороводы
И ты как ёлка в Новый год!
Сейчас я - пень, среди болот,
Вновь погружённый в лиры омут,
Слоняюсь, шаркая, по дому.
Один назойливый лишь кот,
Хоть тоже стар, но всё ж орёт
И требует, хоть уж Март,
С хозяина скорейший «Старт!»
Навстречу к ветреным подругам,
К своим извечным же врагам:
Собакам и другим котам.

Оставим рыжего скота…
Витать мешают на «Парнасе»
Досель иные «Гуляй-Васи»
Поэтам всех эпох и стран
Упрямо, тупо, как бараны,
Явившись в гости… утром рано…
Простите, я забыл про даму,
В тоске о тех годах, тех самых…
Её, конечно, не отдам,
Хоть может уж не по годам.
А может?..  не исключено…
И возвращаюсь к ней азартно.

А так как леди после старта,
Уже два месяца подряд…
Гостя в Финляндии у брата…
То угрожающий заряд 
За это время накопила.
Читатель, ты меня поймешь:
Столь дней… не пивши даже пива…
Бесчеловечно! Ну, так что ж?
Так и верблюды поступают,
Когда пустынею идут,
Но лишь нога к воде ступает,
То тут уж пьют, пьют, пьют, пьют, пьют…

Наверно, будет преступлением
К подобным прибегать сравнениям…
Нет тут иронии и следа,
Суровым критикам ответим:
Выносливостью наша леди
Не уступала монстрам этим -
Была призёром в марафоне,
Не раз она на Альбионе.
Ей покорялись пьедесталы
Дистанций, где она блистала!
Не в свите Спорта Королевы -
Была Принцессой эта Дева!


  Муз. Поэт. композиция.
    «Королева»

Слепа от вспышек репортёров,
Глуха от грохота трибун,
Рвётся от выстрела стартёра,
Словно взбесившийся табун,
Гонцов стремительных колонна…
Хотя ещё не смолкли стоны,
Вопли победные у трона,
Над колоннадой Марафона.
От напряжения корёжит рот…
       Но , жизнь – движение! И цель -  вперёд!
       Визжат трибуны, толпа ревёт:
       Да-вай, Е-ле-на! С тобой народ!

Прочь ямщиков, обоз, подпругу!
Мне ненавистен поворт:
-- Я не хочу бежать по кругу,
Я буду рвать, лететь вперёд!
-- Потом. Плевать! Все круги Ада!
Когда всевышний призовёт!
Мне ненавистны -- вбок и задом!
Я ненавижу поворот!

И если жизнь заставит гнуться,
И мне бока слегка намнёт,
Но не сломает, не согнёт,
Она мёня не разжуёт
И ей придётся поперхнуться.

При свете звёзд иль свете дня,
 Никто не ставил на меня…
И для меня - это фигня!
Пускай «вожак» иль вождь зовёт
 В очередной переворот
Для новоявленного трона,
Под визги прихвостней и стоны…
Пусть угол карты кто-то гнёт,.
Стригитесь, овцы, у ворот.
Я в Грецию стремлюсь упрямо!
Бегу, но только тупо прямо!
Я не сверну, стремясь вперёд.

 Нет сил бороться, жилы рвутся,
 Но нет и права мне запнуться -
 Я весть несу, весть о победе…
В Афины! там ждут, не дождутся.
И не сдаётся эта Леди.
Уж сводит мышцы, рвутся бронхи,
Все силы ты отдашь до крохи!
Лишь только бы не поскользнуться.

В Афины наш гонец стремится
И добежавши, упадёт…
Но он бежит, летит, как птица
В последний вечный перелёт...
К обетованным небесам…
Строго по линии стремится,
Как по магнитным полюсам.

В изнеможении, но жилы рвёт.
От напряжения корёжит рот.
Вся жизнь – движение, и цель – вперёд!
Ревут трибуны, толпа орёт:
Давай, Елена, с тобой народ.
Бежит Елена и ленту рвёт.


Ах, ножки Лены! Ножки Лены!
Вы покорили километры;
Срывали финишные ленты
Тугие трепетные перси;
Мелькали словно мотыльки
Её волшебные коленки;
И ямочки на щёчках Ленки,
Прелестных, нежных, словно персик --
Взор греков радовал и персов
Тугою линией бедра
Ты покоряла города!
И в исступлении орала,
По этим линиям гадая,
Армада зрителей… орда,
Когда с трибун на них взирала.


Быть может, речь тут не о том…
Возьмите девушку с шестом.
Ведь покорила гравитацию,
Спасая честь «промокшей» нации,
Напрасно алчущей наград!..
Исполнив с трогательной грацией
Сальто вперёд или назад?
Не помню уж. Прости, Елена -
Отшибло… Пялился на зад.

Прыжки твои – провал во времени.
Полёт – во времени прыжок.,
Но что он нам? То лишь предлог,
Все мы «шесты», ведь так, дружок?
Нас покорил шедевр тех ног!
Отдал бы золота мешок
Немедля сам меж …(этих ног).
Прелестны ножки балерины,
Гимнастки, или гимназистки,
У стриптизёрш: (скажи, Ирина…)
Нет, врал поэт, неотыскавший
В России пары стройных «Ног».
Уж я б ему – нет слов – помог.
Сколь раз вы мне «сносили башню»
И я схватив, как плуг на пашне
Мужик в весеннюю страду,
Их, налегал на … «борозду».
 
Клянусь, как перед божьим ликом -
Сорви свой глас, ханжа, от крика -
Коль криво я когда пахал,   
Ругаясь, что не идеал… соха
Кривая и земля суха… 
Хвалите ножки танцовщицы –
Они ответят вам сторицей.
Ведь упражнения с шестом
Невольно вызывают стон
У стойки… мужикам порою
И у меня, от вас не скрою.
Но не в стриптиз, и не в притон…
Идите все на… стадион!

Коль непонятен, сей синдром –
Идите и на… ипподром.
Какие там  стоят лошадки!
Нервно подрагивают мышцы
От холки и…до ягодицы…
Как и у нашей страстной львицы,
Что стать второй не примирится,
Быть первою всегда стремится.

Но это только капля свойств,
Так скажем, первая страница
Из множества её достоинств:
Фигуры, грации, лица,
Что покоряли ум, сердца
И дурака, и мудреца
(Это для красного словца).

Но вот, как модно стало ныне,
Не важно – Лена или Лина,
Всяк в лидеры попасть стремится.
(Из драной кошки – светской львицей)
И покоривши шест, бревно,
Толь мелкие худ-гимн-снаряды,
Иль маршем, прямо с де-филе
Прикрыв «филе» бизнеснарядом,
Лезут во властные структуры,
В кровать купцам и президентам,
Кумиры наши, звёзды… дуры.
Отбоя нет от претенденток.
От секретарш до мисс Вселенной -
Не в ожидании повышения,-
Активно сами лезут в дамки,
Борясь за звание первой леди
И доминирующей самки.

Я знал лишь ярус самый нижний
Из нрава  лёгкого подвижниц -
Как это ни смешно и пошло,
Легкоатлетки в юном прошлом -
Как минимум, все кандидатки
И мастера в смысле «поддатья»
(Потом уже подметил я);
Неутомимые в кровати,
Но утром:  тихие и скромные --
Исчезнут, вместе с «телефонами»…
Что ж, у спортсменок есть капризы -
Ну как им без наград иль приза...

Иль ждать бедняжечкам  презентов
От жадных и тупых клиентов?
Увы, не избежал позора
И я. Не раз судьба накрыла…
(Пройдя иль нет её горнило),
«Естественного», блин, «Отбора».

Но, «Дух атлетизма» приподняв,
Свернём к спортсменам сего дня.
Долой сомнения и страхи,
Чиновники и олигархи -
Спортмены: и зимой, и летом!
С десницы лёгкой президентов,
Борьба поднялась, так же теннис, 
Как пени…- нет, как птица Феникс!
И, так сказать, из первых уст,
Благословим мы лыжный спуск.


 Музкомпот

Лыжня России (подгорная)

Вот кто-то с горочки спустился,
И как издревле повелось,
Тот спуск тотчас в верхах привился.
И покатилось… Понеслось!

Таков удел: « Лыжня России»
И ныне - сверху и на дно.
На дне - пророки и мессии,
А сверху - пена и говно

Полез и я… чего смеёшься?
Мне душу душит боль и грусть!..
Вопрос – Зачем? Куда  несёшься?
Куда ты, Долбаная Русь?

Но выше нос, друзья!, Мне мнится:
Приёмам спуска скоростным
Чиновник овладеть стремится?
Отсюда вывод. Проясним.

Ему он скоро пригодится…
После пинка под ягодицы…
Не обижайся, мэр столицы,
Если ЧО…

Но мы пойдём иной тропою:
От стадионов к водопою.               
Ведь соблюдать, сколь не кружи,
Всем нужно питьевой режим.

Итак, читатель мой, вам ясно,
Что было дальше с Элли Бригс.
Не будем тратить слов напрасно,
Последуем за нею вниз.
Конечно, жаждою томима…
Все рестораны. Все равно.
Не пропуская так же мимо
Любой фуршет иль казино…
Настала очередь трактиров.

И трудно автору вдвойне:
Роман накрапать о войне
Иль о чуме во время пира
Гораздо проще, чем писать
О том, как пьют, едят другие.
Естественно, мечты благие…
Куда там! Только пить и «ссать»,
В беспечном том круговороте,
«Чем милость к падшим призывать»
(Удел, считаю, крайне низким) -
То мы оставим альтруистам.
Увы, пуста затея  эта.

Лучше опустимся в подвал,
Ведь я, друзья, не рисовал,
Совсем, почти, её портрета:
Во что и как была одета,
Под сводами лит-кабака?
Но вот поднимется ль рука
Описывать наряд девиц,
Под напряжением яиц,
И помнят ли - спроси поэта -
Во что «они» были одеты?
Ответ один – конечно, нет.
В этот ответственный момент
Мы мыслим – Как бы их раздеть,
И поскорее овладеть.

Желания эти наши вечны…
Тут лишь всего одна строка:
Была Эллена безупречна!
Покинув стены кабака,
Оставим там ее пока,
Чтоб познакомить вас слегка
С героем нашего романа.