В. Д. Фёдоров. Военная эпоха А. Т. Твардовского

               

Василий Дмитриевич Фёдоров:
ВОЕННАЯ ЭПОХА ТВОРЧЕСТВА НАРОДНОГО ПОЭТА А. Т. ТВАРДОВСКОГО.

   12 января 1972 года Василий Фёдоров вместе с писателем Владимиром Солоухиным выехал на лечение на 24 дня в санаторий г. Кисловодска. В начале февраля в своём письме старшей сестре Татьяне в г. Новосибирск он рассказал о новой работе:

 «Главное, здесь хорошо пишется. Заканчиваю большую статью о Твардовском – для книги размышлений о поэзии, которую я должен сдать в марте…» (личный архив племянника поэта Н. Н. Алянчикова).*
 
   Не следует забывать, что горькая утрата человека, гражданина и поэта А.Т. Твардовского была не так далека по времени – 18 декабря 1971 года. Василий Фёдоров сразу же написал небольшую памятную статью «Три эпохи. Александр Трифонович Твардовский», опубликованную в газете «Литературная Россия» 24 декабря 1971 года [3, с.5].
 
   Сегодня доподлинно известно, что в декабре 1971 года поэт начал писать стихотворение-посвящение А.Т. Твардовскому «Осиротел Парнас» [8].
Хочется напомнить, что судьбоносная встреча и знакомство с поэтом Александром Твардовским состоялась у Василия Фёдорова в марте 1947 года в Москве, а впервые была подробно описана в статье «Улица Саввы» и опубликована в журнале «Наш современник» в 1965 году [7, с. 98-105].

   Об утрате близкого друга и соратника по писательскому цеху В. Д.  Фёдоров упомянул в своей большой статье: «Должен сказать, что наброски этой статьи были сделаны при жизни поэта. Делая их, я не мог и представить, что в текст о его стихах и поэмах придётся вписать горькие строчки о его смерти…»  [6, с.171].
 
   Статья «Веха русской поэзии. А. Твардовский в его стихотворениях и поэмах» впервые была опубликована в девятом номере журнала «Знамя» за 1972 год, а затем в 1973 году вошла в прозаическую книгу поэта Василия Фёдорова «Наше время такое…» [4; 5]. В 1975 году статью о Твардовском В. Д. Фёдоров включил в трёхтомное собрание своих сочинений, а в 1983 году, готовя к изданию пятитомное собрание сочинений, статью «А. Твардовский – в стихах и поэмах» писатель включил в четвёртый том, в раздел «Вехи русской поэзии». Однако увидеть свой пятитомник Василий Фёдоров не смог в связи со скоропостижным уходом в апреле високосного 1984 года. Четвёртый том литературной критики поэта вышел в 1988 году.

   В начале статьи В. Д. Фёдоров определяет место Твардовского в русской поэзии, ставя его в один ряд с поэтами-классиками: «В русской поэзии он – такая же веха, как Некрасов, Блок, Маяковский и Есенин. Его имя лично мне давало возможность гордиться нашей современной поэзией, её народностью, не прибедняясь, ставить её вровень с классикой XIX века. По вехам поэзии поэты сверяют, уточняют дороги. Они могут идти другим путём, но пренебрегать вехами им не дано. Веха – факт объективный…» [6, с.170].

   Далее он подразделяет всё творчество поэта на три эпохи: «Когда говорят, что Твардовский – целая эпоха, говорят правду, но слишком фигурально. То время, которое он проработал в поэзии, при наших темпах жизни можно рассматривать как три эпохи. «Страна Муравия» – это эпоха от времён коллективизации до Отечественной войны, «Василий Тёркин» – это эпоха военных и послевоенных лет, «За далью – даль» – нынешняя эпоха... Во всех трёх эпохах поэт представлен своими вершинными вещами» [6, с.171].

   Представляя эпоху военных лет в творчестве А. Т. Твардовского, Фёдоров акцентирует внимание на следующих произведениях из «фронтовой хроники» поэта-классика: «Я убит подо Ржевом», «Две строчки», «У славной могилы», «Перед войной, как будто в знак беды», «Их памяти», «Мне памятно, как умирал мой дед…», поэмы «Василий Тёркин» и «Дом у дороги».

   Проследим и тесное родство стихов и поэм на военную тему двух поэтов. Василий Фёдоров прошёл в годы Великой Отечественной войны трудовую-тыловую и творческую закалку. Работая старшим мастером на Новосибирском авиационном заводе им. В.П. Чкалова, он посещая литкружок областной писательской организации, общался с профессиональными поэтами и писателями Новосибирска.
 
Как и Твардовский, Фёдоров писал одновременно и стихотворения, и поэмы. Цикл поэм «Лирическая трилогия» Фёдоров написал в военные годы (1943-1945), книга поэм вышла в 1947 году. В 1944 году девять стихотворений Василия Фёдорова были опубликованы в сборнике стихов молодых поэтов «Родина»: «Учитель через много лет…», «Будь счастлив…», «Завещание», «Письмо солдата», «Даже в праздник», «Сосна», «Колос», «Древо жизни», «Родина (Дума)».

   В статье В. Д. Фёдоров отметил, что на каждом творческом этапе стихи А. Т. Твардовского заметно тяготеют к той поэме, которая у него в это время родилась: «…есть боевая эскадра, плывущая по времени во главе с флагманским кораблём – «Василием Тёркиным». Корабли, разные по величине и вооружению, идут общим строем, но каждый из них выполняет свою самостоятельную боевую задачу. Так стихотворение «Я убит подо Ржевом» отличается от поэмы лишь объёмом, а не значением.» [6, с.172].

   Далее Василий Фёдоров привёл примеры из русской и мировой литературы, когда писатели и поэты пользовались уже известными или подсказанными сюжетами, отметив, что А.Т. Твардовский поступил так же смело, используя для главного персонажа «Василия Тёркина» литературный прототип героя финской войны «Васю Тёркина», рождённого коллективной фантазией группы писателей и самого Твардовского. В образ героя позднее добавил собственный существенный материал – живых прототипов, с которыми пришлось встретиться поэту на фронтах Отечественной, шестью строчками сказав об этом в начале поэмы:

Не прожить, как без махорки,
От бомбежки до другой
Без хорошей поговорки
Или присказки какой, –
Без тебя, Василий Тёркин,
Вася Тёркин – мой герой.

   Василий Фёдоров в статье уместно задал вопрос, почему для Великой Отечественной войны Васю Тёркина вырастил именно Твардовский, сам же на него отвечая: «Видимо, права-то были, но не было равных возможностей. Речь идёт даже не о творческих возможностях вообще, а об органической близости к образу, представляющему человека колхозной деревни, душевно более близкому и понятному Твардовскому, чем его прежним соавторам…» [6, с.179].

   Образ Василия Тёркина Отечественной войны с его подвигами стал реальным и возможным почти для всех солдат без условности и сказочности, почти плотского существования. В этом заключается его народность.

Впрочем, парень хоть куда.
Парень в этом роде
В каждой роте есть всегда,
Да и в каждом взводе.

      Ознакомившись с «Ответом читателям «Василия Тёркина» Твардовского, Фёдоров-критик высказал свою точку зрения о смене имени Вася на Василия: «Мне видятся причины более глубокие, которые автором, возможно, подразумевались, но не были объявлены вслух, ибо тогда ему пришлось бы сказать о своём творческом скачке в освоении военной темы. Над образом Васи Тёркина работал квалифицированный ремесленник с просветками таланта, над Василием Тёркиным – выдающийся художник, мыслитель» [6, с.180].
 
   Рассмотрев стихотворный контекст поэмы «Василий Тёркин» 1940-1941 годов, Фёдоров пришёл к выводу, что военные стихи сорок первого года принципиально мало чем отличаются от стихов предыдущего, сорокового: «Григорий Пулькин», «Шофёр Артюх», «В подбитом танке», «Жеребёнок», «Спичка», «Зима под небом необжитым». Все они отражают не общее настроение, а отдельные явления боевой жизни, выхваченные из трёхтысячевёрстного фронта.
 
   Затем автор статьи переходит к обзору стихов 1942 года, начиная с программного стихотворения «Дорога на Запад», отмечая: «на этом этапе в стихах Твардовского стал проглядывать «Василий Тёркин». Характерно, что в поэме он начинает жить в то время, когда наши армии перешли к активным наступательным действиям» [6, с.182].
 
Друзья! Не детьми, а сынами
Зовут нас в отчизне родной.
Дорога лежит перед нами
В три тысячи вёрст шириной.

Ведёт она всех без изъятья
На запад в одну сторону,
Где сёстры и старшие братья,
Где матери наши в плену.

  Фёдоров выделил в статье такие значимые стихотворения 1942 года, как  «Баллада об отречении» и «Партизанская Смоленщина». Из 1943 года – отличительное даже среди стихов самого Твардовского – стихотворение «Две строчки», о бойце парнишке, что был в сороковом году убит в Финляндии на льду. Психологическое углубление образной системы стихов 1942-1943-х годов отразилось, считает критик, на образе Василия Тёркина, сделав его более полновесным, таким, которого полюбят читатели не только на фронте, но и в глубоком трудовом тылу.

   Далее Фёдоров остановился на вопросе социальной значимости главного героя: «Василий Тёркин, выражаясь языком Маяковского, был социальным заказом народа, и не одному Твардовскому, а всем поэтам страны. Вот почему во всех фронтовых газетах появилось множество разновидностей Тёркина – Гвоздевы, Смысловы, Протиркины и прочие. Кстати, такой социальный заказ не есть частный случай только Отечественной войны. Такие социальные заказы уже были и в русской, и в мировой истории» [6, с.183].

   Возвращаясь к стихам круга «Василия Тёркина», Фёдоров заострил внимание на выдающемся стихотворении А. Твардовского «Я убит подо Ржевом», которое помечено 1945–1946 годами. Критик предположил, что его замысел возник ещё раньше: «Такие стихотворения не возникают вдруг».

   Как-то Твардовский обронил фразу о братстве павших и живых. Смерть по Твардовскому – явление почти активное, остающееся с жизнью. Именно в свете этого взгляда на смерть и следует рассматривать стихотворение «Я убит подо Ржевом», написанное в чрезвычайно смелом, непривычном плане – от имени павшего солдата. Василий Фёдоров не мог не процитировать пять начальных строф этого редкостного стихотворения, в котором «всё – ритм, мысль, синтаксис, зримые картины – единым духом бьют по сердцу, взывая к отмщению за поруганную советскую землю, к очищению её от фашистской скверны». Цитируя заключительные строки 8-ой строфы, критик обращает внимание на невероятную силу стиха: «Какое же чувство ответственности должно было лечь на живых, если мёртвый встал из болотной трясины, чтобы спросить»:
 
Я убит и не знаю,
Наш ли Ржев, наконец? [6, с.185].

   Это стихотворение Твардовского, как справедливо считает Фёдоров,  сродни лучшим образцам мировой поэзии: «стихи, воистину, дантовской силы, особенно в первой половине. По духу они напоминают железные терцины «Ада» с мятежным образом Фаринаты, восставшим из своего огненного гроба…» [6, с.185-186].

   В 1944 году у молодого поэта Василия Фёдорова в Новосибирске были опубликованы два стихотворения-письма «от имени»: «Письмо солдата» – от имени живого солдата из первого окопа, «пока не слышно зова батарей», и «Завещание» –  от имени тяжело-раненного солдата, который «в предсмертный час для сына диктовал» и из военного госпиталя «писал в минуту ясного сознанья и в полноте моих душевных сил». Вот такая вышла горьковато-солдатская «сцепочка» из трёх стихотворений двух народных поэтов…

   В июне 2020 года президент России Владимир Путин в своей статье «Настоящие уроки 75-летней годовщины Второй мировой войны» для журнала «The National Interest» впервые огласил потери Красной армии в боях под Ржевом, полученные при изучении государственных архивов: «Только в Ржевской битве и на Ржевском выступе с октября 1941 по март 1943 года Красная армия потеряла 1 миллион 342 тысячи 888 человек, включая раненых и пропавших без вести». В. В. Путин подчеркнул, что оглашает эту трагическую статистику, «чтобы почтить память подвига известных и безымянных героев, которые по разным причинам незаслуженно и несправедливо мало обсуждались или вовсе не упоминались в послевоенные годы» [1].

   В. Д. Фёдоров в статье отметил, что тема гибели за правое дело, тема «братства павших и живых» прошла через всё творчество Твардовского не только в период военных лет, но и в послевоенные годы: «Перед войной, как будто в знак беды», «Их памяти», «Мне памятно, как умирал мой дед», а также военные строки и строфы в стихах на другие темы. Фёдоров-критик приходит к интересному выводу, что смерть как философская категория занимала Твардовского не менее самой жизни…  смерть для Твардовского вообще постоянная и крайняя мера жизни, а в бою – её вершина» [6, с.184].

   О братстве павших и живых поэт Василий Фёдоров выразительно сказал в своей поэме «Марьевская летопись» в 1946 году («… Я в жизни своей необычной…») и двух стихотворениях: «Что живёшь, что в битвах не погас…» и «В горючий век среди лесов и нив…», которые впервые были опубликованы с десятилетним интервалом в журнале «Наш современник» в 1971 и 1981 годах. Военно-огненную тему поэт Василий Фёдоров пронёс через своё творчество: в  поэмах «Проданная Венера» (1956), «Седьмое небо» (1959-1967, главы «Память века», «Москва, Москва», «Смертная высь», «Крылья на полдень», «Эпилог прощаний») и многих стихотворениях.

   19 апреля 2020 года, в канун 75-летия Великой Победы, мною была закончена работа: «Великая Отечественная война в трудовой и творческой хронике поэта и прозаика В.Д. Фёдорова», где впервые воедино собраны поэмы, стихи, статьи военных и послевоенных лет.
 
   В статье Фёдоров обратил внимание на мысль Твардовского о том, что, утрачивая близких (стихи о смерти деда), он тоже «какой-то частью умирал». Развивая эту мысль, приходит к глубокому философскому умозаключению:

Как этот мир мне потерять из глаз, –
Не может быть моим лишь частным делом.
Я полагаю, что и мой уход,
Назначенный на завтра, иль на старость,
Живых друзей участье призовёт,
И я один со смертью не останусь.

   Фёдоров-критик отметил, что в ключевых  заключительных строках из главы «Переправа» поэмы «Василий Тёркин» –  «Смертный бой не ради славы, Ради жизни на земле» – вместе с поэтом А.Т. Твардовским  читатель слышит властный голос солдата, убитого подо Ржевом.
 
   Василий Фёдоров признался, что поэма «Дом у дороги» своей лирической частью, философским замыслом ему нравится даже больше других поэм-вершин А. Твардовского, однако поэт-критик не выделяет её среди трёх эпохальных, считая, что она «является естественным спутником «Василия Тёркина». Две поэмы входят в одну планетарную систему поэта: «Дом у дороги» начинается со строк: «Я начал песню в трудный год», то есть когда «война стояла у ворот столицы осаждённой».
 
   Первые пять глав поэмы посвящены драматическим картинам отступления наших армий – через родные города и села брели колонны пленных советских солдат, а по лесам к неведомой линии фронта пробивались их вчерашние товарищи. Лишь в шестой главе появляются конкретные судьбы – солдат Андрей, на пути к фронту забежавший в родной дом к жене и ребятишкам» [6, с.189-190].
 
   С этого момента в поэме начинает развиваться главная тема – материнства и детства… Видное место занимает материнская и женская доля в стихотворениях Твардовского: «Ты робко его приподымешь», «Не стареет твоя красота», «Зашёл я в дом, где жил герой», «Перед войной, как будто в знак беды...», которые тянутся к поэме «Дом у дороги», начатой почти одновременно с «Василием Тёркиным», а законченной через год после войны. «Дом у дороги» является обвинительным протоколом поэта, он судит памятью, подробен в показе всех мытарств русской женщины. Все обидные и страшные подробности спрессуются у А.Т. Твардовского в тяжёлые строчки печали и гнева: «Да будет камнем камень, да будет болью боль!»
 
   Рассматривая произведения последней прижизненной книги стихов А.Т. Твардовского «За далью – даль. Из лирики этих лет» (1959-1968), которая вышла в издательстве «Советский писатель» в 1970 году, Василий Фёдоров обратил внимание на краткое, но ёмкое стихотворение, написанное  Твардовским в 1966 году:

Я знаю, никакой моей вины
В том, что другие не пришли с войны.
В том, что они – кто старше, кто моложе –
Остались там, и не о том же речь,
Что я их мог, но не сумел сберечь, –
Речь не о том, но всё же, всё же, всё же...

   «…Такие щемящие душу стихи могли появиться лишь после поэмы «За далью – даль» и стихов её круга… у каждого времени свои краски…»,  –  делает вывод В. Д. Фёдоров [6, с.196-197]. Величие поэта Твардовского Фёдоров видит в народности его поэзии: «Когда произведение принято народом, оно становится фактом самой жизни. О его герое судят-рядят как о живом человеке, состоящем на высокой, видной для всех государственной службе, где ему необходимы – и бескорыстие, и прямота, и честность, и суровость…» [6, с.198].

   Завершая статью, Василий Фёдоров привёл восемь строк из главы «Литературный разговор» поэмы «За далью даль» А.Т. Твардовского, от которых веет духом веры и оптимизма, главной основы творчества поэта-классика, и его народных героев:

Нет, как хотите, добровольно,
Не соглашусь, не уступлю.
Мне в жизни радостно и больно,
Я верю, мучаюсь, люблю.

Я счастлив жить, служить отчизне,
Я за неё ходил на бой.
Я и рождён на свет для жизни,
Не для статьи передовой. [6, с.199].


А. А. Кочетков,
сопредседатель комиссии по литературному наследию
поэта и прозаика В. Д. Фёдорова.
г. Нижний Новгород

20.06.2020

Литература

1. Путин В. В. Настоящие уроки 75-летней годовщины Второй мировой войны. //Журнал «The National Interest». – 2020. [Электронный ресурс]. URL: https://www.kem.kp.ru/daily/27144/4238591/
2. Фёдоров, В. Д. Новые стихи А. Твардовского.  // Огонёк. – 1968. – № 19. – С.25.
3. Фёдоров, В. Д. Три эпохи. Александр Трифонович Твардовский. // Литературная Россия. – 1971. – 24 декабря. – С.5.
4. Фёдоров,  В. Д. Веха русской поэзии. А. Твардовский в его стихотворениях и поэмах // Знамя. – 1972. – № 9. – С. 204-217.
5. Фёдоров, В. Д. Веха русской поэзии. А. Твардовский в его стихотворениях и поэмах. // Фёдоров В. Д. Наше время такое. – М.,1973. С.177-208.
6. Фёдоров,  В. Д. Вехи русской поэзии. А. Твардовский – в стихах и поэмах. // Фёдоров, В. Д. Собрание сочинений: В 5 т.  Т. 4. М.: Современник, 1988. – С.170-199.
7. Фёдоров, В. Д. Улица Саввы. // Наш современник. – 1965. – № 6 – С.98-105.
8. Фёдоров,  В. Д. На Парнасе. // День поэзии. 1980. – М., 1980. – С. 38.

___

* Книга "НАШЕ ВРЕМЯ ТАКОЕ". Издательство "СОВРЕМЕННИК".
(Сдана в набор 16.01.1973, подписана к печати 14.06.1973.
Тираж 50 тыс.экз. С.512.)