О вреде пьянства часть 1

С утра очень уж хотелось
На троих сообразить!
Нет не то чтоб там напиться,
Мы народ интеллигентный
Не какая-нибудь пьянь.
Просто в мире ужас что творится!
И с каких сторон ни глянь,
Но отдельные моменты
Невозможно пропустить.
Потому мы и собрались
Обмусолить обсудить
И конечно между делом
Выпить там и закусить.
Чтоб все было по культуре,
В полном так сказать ажуре,
Постелили мы газетки.
Пусть не царские салфетки,
Где же их с  утра найти.
Зато в них умные заметки,
Фотки, разные статьи.
Полно там научной хрени
И другой галиматьи--
Сразу видно без разбора
Тем полно для разговора.
Ну чтоб было, так сказать,
Разговор чем поддержать,
Гришка выставил бутыль портвейна,
Заслонив усы Хусейна.
Пару выложил без лишних слов
Малосольных огурцов.
Леха положил бананы,
Прямо на портрет Обамы
И помешкавшись чуток
Достал плавленный сырок.
Мы конечно не дворяне,
Но немного покопавшись
Банку шпрот нашли в кармане.
И чтоб уж совсем добить,
Сказать мало удивить,
Всех окинув гордым взором,
Важно развернув салфетку
Сверху положил креветку,
Что осталась с прошлых раз.
Ясно что не для жратвы,
А для пущей красоты!
И беседа началась...
Леха, среди нас культурных,
Рылом точно уж не князь,
Тем не менее однако
Не ударил мордой в грязь.
Осушил стакан с вином,
Утер губы рукавом
И занюхав огурцом
С озабоченым лицом
Глядя на портрет Обамы
Задал каверзный вопрос.
Попал прям не в бровь, а в нос!
-- В мире есть такие страны,
Где едят одни бананы.
Как известно, обезьяны
Всех умнее средь зверей.
Меня мучает вопрос,
Если есть одни бананы,
Станешь умным как еврей?
От его полета мысли,
Глубины и ширины,
У нас челюсти отвисли
И попадали штаны.
Но оправившись чуток,
Отхлебнув вина глоток
И нюхнув слегка сырок,
Я ему тут возразил.
Что бы ты не говорил,
Как известно обезьяны
Волосаты и хвостаты.
Вывод просится таков,
Что бананы, те полезны
Для волос и для хвостов.
Услыхав мои слова,
Гришка, видно с перепугу,
Дико вытращил глаза
И потрогав рукой зад,
Вдруг вернул банан назад.
Хоть не крепкое вино,
Леху сразу развезло.
Морду он утер платочком
И фантазия родная
Понесла его по кочкам.
-- Вот скажу вам господа,
Что вино все же не вода.
И людям интеллигентным,
Сразу видно добавляет
Все же чуточку ума.
Пальцем ткнув в портрет Обамы
Леха заявил нам прямо.
-- Я уверен, Архимед
Принимал сто грамм в обед!
Судя по его то роже,
Синей коже Архимеда
Выпивал и до обеда.
Думаю, без всяких шуток
И в другое время суток,
Очень уж на то похоже
Набирался в стельку тоже.
Гришка, хотел было возразить,
Но успел лишь рот открыть.
Леха выхватив из банки шпрот
Быстро сунул ему в рот.
Пока тот давясь жевал,
Леха важно продолжал.
-- Точно я уже не помню,
Чем себя он прославлял.
Может горожан смеша,
Прыгал с Эйфелевой башни
Голым задом на ежа,
Но ни разу не попал.
Толь в обнимку с Диогеном
Голым в банях танцевал,
Распевая там куплеты.
(Историческая справка,
Для не сведущих поправка.
Диоген ,он в бочке жил,
Потому как все пропил!)
В чем другом был профи что ли,
Но его портреты в профиль
Висят ныне в каждой школе.
Тут я Леху перебил --
В саму суть ты угодил!
Все же были эти греки
Не простые человеки!
-- Я, в одной библиотеке,
Где уже не вспомню ныне,
Но читал там на латыни.
Краем глаза я заметил
Как дыханье затая,
Все с глубоким уважением
Посмотрели на меня.
(Вам я тут признаюсь честно
И мне стало интересно,
Что ж там все же было дальше.)
Отхлебнул с горла вино
И скажу без всякой фальши
Меня тоже понесло...
-- К слову будет тут сказать,
Леха мне не даст соврать,
Но для ихних депутатов
Из тех Греческих Сенатов,
Там порядок был таков.
Для защиты от воров
Выдавали им не сабли,
А сенаторские грабли.
Те их на ночь расставляли,
Чтоб не прошенные гости
На те грабли наступали.
Так вот этот Архимед!!!
Он назло аристократам,
Прямо перед их сенатом,
С братом со своим Домкратом,
Или нет -- кажись с Сократом
Летом теплыми ночами
Там дурными голосами
Им частушки напевал.
Чем немало всех достал.
Те кидали в них сандали,
Обливали их водой
И как только попадали,
Раздавалось дружно -- Ой!
Братья тут же умолкали
И немедленно сбегали,
Обувь прихватив с собой.
А когда их прогоняли,
Возвращаясь наступали
Спящим кошкам на хвосты
И о грабли разбивали
Благородные носы.
Вспоминая те сандали
Очень тяжело вздыхали.
До утра потом страдали,
Все ворочались не спали.
И заклеив пластырями
Благородные носы,
Прикрыв морды портфелями,
Как один все с * фонарями*,
Босиком ,но как на праздник,
Утром на работу шли!
Там они опять не спали,
Все законы принимали.
И как только принимали,
Выбегали на балконы
Людям оглашать законы.
Но под теми пластырями
Сильно уж носы чесались,
Потому законы эти
Как-то плохо принимались.
И они в конце недели
Всем сенатом напивались.
Малость я остановился,
Чтобы дух перевести.
Про себя же удивился--
Надо же столько наплести.
Не иначе как вино
Вправду здорово... того...
Мысль закончить я не смог,
Так как на глаза попался
Лехин плавленый сырок.
И связать две эти вещи
Я в одно уже не смог...
Четко слышу, где-то справа
Гришка голос вдруг подал.
-- Про него и я слыхал!
Этот самый Архимед!!!
Хоть и тихий был он с виду,
Все ж построил пирамиду.
Сидя на ее вершине,
Толь в корзине, толь в кувшине
Как орел с вершин Кавказа,
Вредный был такой зараза,
Он на спины всем плевал,
Чем изрядно всех достал.
Но нашелся все ж один
Гордый грек, может грузин.
Тот, что не стерпел обиды,
Высоты не побоялся
На вершину пирамиды
К Архимеду он взобрался.
И застал его в тот час,
Когда тот прищурив глаз
Так ех-и-идно выбирал,
В кого б плюнуть в этот раз.
Архимед не растерялся,
Совсем было уж собрался
Тот кувшин или корзину
Греку или все же грузину
Взять на уши натянуть,
Чтоб тихонько улизнуть,
Но случайно оступился.
С пирамиды покатился.
Носом греческим своим
О ступени ударяясь,
По закону Архимеда
Равномерно ускоряясь,
Принялся тот их считать,
Чтоб зря время не терять.
И пока он их считал
Громко ЭВРИКА!!! кричал,
Потому что каждый раз
Искры сыпались из глаз,
Освещая все вокруг.
Пусть я с места не сойду
Если хоть немного лгу,
Вот теперь у этих греков,
Сколько тех ступенек было,
Столько стало дней в году!
И привычка в новый год
Все салютом освещать,
Громко без причин кричать
Вот оттуда и идет.
Гришка тут нюхнул креветку,
Опять шпроту пожевал,
Все слегка смочил вином,
Прослезился мне в жилетку,
Вытер сопли рукавом
И в расстройстве продолжал.
-- Безымянного героя
С этих пор никто не видел,
-- Заблудился в пирамиде.
Годы долгие прошли,
Все же его потом нашли.
Весь болезненный, в бинтах,
Исхудал и одичал
Прячась в золотых гробах.
Все царапался, кусался,
Видно малость помешался.
А по греческим законам,
Всяк кто тронулся умом
Объявлялся фараоном.
Буйных сразу бинтовали
И на многие века
В саркофагах закрывали.
Чтоб не сильно те скучали,
Клали разные игрушки,
Золотые погремушки...
Тут уж Леха отхлебнул
И мечтательно вздохнул.
--Раньше для таких как мы,
Люди строили Сенаты,
Да роскошные палаты,
Где могли мы отдохнуть,
Ноги вытянув уснуть.
(Историческая справка,
Для не сведущих поправка.
Помнится, сия обитель
Называлась -- вытрезвитель.)
И с задумчивым лицом
Захрустел вдруг огурцом.
Гришка было уж собрался
Что-то умное ввернуть
И пока он напрягался,
Леха ясно попытался
Быстро рот тому заткнуть.
Толи Гришка увернулся,
Может Леха промахнулся,
Огурцом на этот раз
Он попал не в рот, а в глаз.
Оскорбления такого
Гришка вытерпеть не смог
И рукой интеллигента,
По не княжеской-то морде,
Яростно размял сырок.
Как-то Леха нам признался,
Что три года за границей
Он манерам обучался.
Сразу видно не соврал --
Морду Гришке бить не стал,
Хоть желание и было.
Просто плюнул ему в рыло...
И пока тот потрясенный
Благородностью манер
Себе морду утирал,
Леха сунул в рот креветку,
Хорошенько разжевал,
Снова и довольно метко
Гришке морду заплевал.
Утираться тот не стал,
Посмотрел на банку шпрот,
В уме что-то посчитал,
Тут же снял с ноги сандаль,
Быстро сунул Лехе в рот...