Романс о влюблённом с продолжением. черновой вариа

               
                Романс о влюблённом.
               
«Мы все в эти годы любили – а, значит, любили и нас»
                С.Есенин.

Лёшка, восемнадцатилетний молодой человек, но выглядевший младше своего возраста в силу книжно-романтического представления о жизни и поэтического склада ума, светловолосый, с наивными серо-голубыми глазами и каким-то девчоночьим лицом, в чертах которого начисто отсутствовала мужественная красота, присущая повидавшим виды парням, поскольку армия – школа жизни была у него ещё впереди, впрочем, как и сама жизнь, шёл на вечер встречи выпускников 39 школы южноуральского города Копейска. Не в 39 царство, конечно, но времени поразмыслить хватало. Вот он и грезил, как вновь увидит девчонку, в которую был влюблён в десятом классе. Её портрет висел на доске почёта, но, разумеется, Лёшка отчаянно влюбился в девочку не за её славу одной из лучших учениц школы, а за то, что она походила на Джульетту из недавно вышедшего на экраны Советского Союза итальянского фильма: «Ромео и Джульетта». Романтик, блин, одним словом, волнующийся сердцем и стихом. Вот этим:

«Джульетта, милая Джульетта
Пишу в Верону в час ночной.
Я не клянусь тебе луной,
Клянусь всем существом поэта,
Что я люблю тебя, но ты
Как «гений чистой красоты»
Ко мне, как видно, равнодушна»…

И, что-то там ещё тра-ля-ля-ля, но пока не оформленное рифмой.

      В те времена вечера встречи проводились толи поздней осенью, толи ранней зимой. То есть снег уже лёг и довольно приличный, а, значит, девчонкам в туфельках уже не пройти, но танцевать в зимних сапогах при таком событии – зазорно. Вот поэтому в   школу, как полагается мелким школярам, им пришлось идти со второй обувью. 
      Добрался до родимой! Школа! Двухэтажное добротное здание, построенное по проектам сталинских времён. С высокими потолками и большими, светлыми окнами. Аж слёзы на глаза запросились от умиления, когда выпускник вспомнил, как на выпускном вечере прожёг карман нового пиджака недотушенной сигаретой, пытаясь рефлекторно спрятать её при виде директора школы и как задорно шевелился перед глазами стол покрытый красным сукном в актовом зале при получении им аттестата зрелости после «возлияния» с одноклассниками по поводу этого знаменательного события.      
        Алексей солидно поздоровался с бывшими «жертвами науки». Можно сказать; обсудил с товарищами, кто куда поступил, где работает или уже в армии? Почему «можно сказать» - да потому, что музыка играла с таким воодушевлением и громкостью, что рухнула доска почёта, и Лёшка успел стащить портрет прекрасной «Джульетты» пока выносили в ближайшую классную комнату осколки «доскокрушения»! «Так проходит слава мира» - всплыло в памяти у Алексея. Не зря же в школе учился.
       Вечер продолжался своим чередом. В семидесятых годах прошлого века на танцах правил бал шейк. ( Это танец быков перед корридой, когда они встают в круг, смотрят друг на друга и взбивают землю ногами: Смелости набираются, мол сейчас мы этих тореадоров порвём!) У парней в моде были брюки клёш, расширяющиеся от колена к щиколоткам не менее чем до тридцати сантиметров и проклёпанные снизу изогнутыми пополам медными копеечными монетами. Широкие яркие галстуки «до пупа» и клетчатые пиджаки. Рубашки цвета узорчатых наволочек. Причёски с волосами длиной не меньше чем до плеч, желательно на головах, украшенных бакенбардами и усами в придачу. Ботинки чёрного цвета с красной искрой. Это, конечно, для парней был полный супермодный прикид. Большинство «чуваков» хипповало только  шириной галстуков и брюк. Про моду «чувих» Лёшка мог сказать только о ярком макияже, при применении которого невозможно было узнать ни одной из бывших одноклассниц и высоких причёсках, закреплённых лаком для волос.
      Вот и представьте как до сотни  патлатых выпускников, а также выпускниц в «полной боевой раскраске» начинают ритмично топать под шейк, не считая «мелких» десятиклассников (менее патлатых) и десятиклассниц (менее раскрашенных) но не менее активных. Можно считать, что школа отделалась «лёгким испугом».
       Прекрасную даму сердца Алексей так и не встретил, но когда начались медленные танцы – Лёшка заприметил Наташку с соседней улицы, которая танцевала с незнакомой ему девчонкой. Вернее он ощутил на себе что такое любовь с первого взгляда:

«Вдруг встречный взгляд как лавины поток!
Что за девчонка, ты чья и откуда!?
В локонах рыжих оттенок огня,
Бездна очей ярко-синего цвета…
Если бы звали Ромео меня –
Я б сразу понял, что это Джульетта»!

Так Алексей в одночасье отрёкся от одного кумира, вернее кумирши и попал под чары другой. Юношеская влюблённость эфемерна. Со стороны влюблённый выглядит полным идиотом, но идиотом абсолютно счастливым. Поэтому, приобретший немалый опыт воздыханий при полном отсутствии опыта ухаживаний за существами прекрасного пола, Лёшка после танца подошёл не к рыжей девчонке, а к знакомой, то есть Наташке. Поздоровался. У него даже хватило ума сказать комплимент о том, как же она прекрасно выглядит. После чего Алексей поинтересовался: «Что за подруга с тобой танцевала»? Это была засада… Лёшка тут же был представлен рыжей красотке, после чего у него возникла частичная потеря памяти. Поскольку когда он очнулся, то уже шёл по хрустящему белому снегу, по-видимому, в качестве провожающего даму кавалера. В его руке была авоська с бальными туфельками новоявленной «золушки» и, пока на «пионерском расстоянии» от него прямо-таки порхала оживлённо щебечущая рыжая «пичужка» шестнадцати лет.
                Красных Е.А.


Глава вторая.

Окраинные улицы посёлка Второй участок, на котором учила и воспитывала местную молодёжь тридцать девятая школа и куда направилась «золушка», увлекая за собой кавалера, жались к озеру Курлады (что с башкирского переводится как «сварливое») своими деревянными либо шлакозасыпными домиками под тесовыми или покрытыми шифером крышами. С непременными шестисоточными огородами позади них. Из достижений цивилизации – холодная вода в колонках, установленных вдоль улицы метров через двести друг от друга. Электроэнергия со столбов и печное отопление. Благо город шахтёрский и угля для печек можно было выписать в администрации посёлка мелкого и бурого, но много.
          Обитатели домиков умывались из рукомойников или на кухнях из тазиков, если скажем женщинам нужно срочно помыть голову, для наведения на коей причёски. Ванн, за редким исключением, у жителей окраин не водилось. «Редкие исключения» - это, в основном, семьи немецких поселенцев. Даже обрусевшие они выделялись среди «интернационала», живущего на южном Урале привычкой доводить дела до ума. Основательно и аккуратно, а не «с одним топором да долотом, как расторопный ярославский мужик». Зато в выходные – пожалуйста, в поселковую баньку с шикарным паром и буфетом, где продавалось свежее и неразбавленное жигулёвское пиво.
        Лёхина тётя, приехавшая погостить к родне на Второй участок из деревни, охарактеризовала всю эту архитектуру как череду находящихся рядом  деревень, упирающихся друг в друга огородами. В центре посёлка возвышались «сталинки»: двухэтажные, с высокими потолками, почти как в школе.
         Вся эта застройка, мимо которой неспешно продвигались молодые люди, была для них давно и привычно знакома. Так что, не отвлекаясь на «зодчество» юноша обалдело слушал, словно соловья весной, неиссякаемое щебетание рыжей «пичужки», мычал что-то для поддержки разговора и даже ввернул в щебет пару уместных фраз.
          « Ну, вот мы и пришли» - внезапно объявила девчонка, переходя с «эльфийского» диалекта на вполне человеческий и остановилась перед аккуратным домиком с крепкими, крашенными зелёной краской воротами. Лампочка, освещающая номер дома играла в переглядушки с мириадом свежевыпавших на землю снежинок, которые в ответ строили ей глазки, отчего снег задорно сверкал, так же как чёртики в глазах рыжей чаровницы: «Что ты молчишь? Имя моё хотя бы  помнишь»? Лёшка стушевался: «Э-э-э, Бегущая по волнам»! – « Пусть так, но по Курладам под алыми парусами всё равно не проплыть, ни летом, ни зимой. Когда встретимся? – Алексей такого поворота событий никак не ожидал.
Вообще-то это он должен был, как тогда говорилось на молодёжном слэнге, обалтывать понравившуюся чувиху. – «Завтра в семь вечера и навсегда» - ошалело выдал он нечто вроде сомнительного комплимента. – «Ну, ну, романтик моря, туфельки-то отдай. Тебе их принцессам примерять не придётся. Точно мои… Значит до завтрашнего вечера» - снова прощебетала «пичужка» на «эльфийском» и упорхнула за дверь в воротах, которая невесомо закрылась за ней, а влюблённое создание в лице Лёшки Тихомирова не помня себя от свалившегося на него не пойми чего  «на автомате» направилось на свою не такую уж далёкую улицу и в голове его сами собой стали складываться вирши: « Я не имею сказочных сокровищ, ни с неба звёзд, ни сладостную власть. Лишь юности моей простая повесть с романом о любви переплелась»!



Глава третья.


В те давние, давние времена между соседними участками города Копейска бушевали звёздные войны…Надо же какой навязчивый штамп. Да не было тогда ещё кинофильмов с Люком Скайуокером в главных героях. На киноэкранах «бушевал» Фантомас, а между соседними участками, какими были Второй и Кадровик то разгорались, то затихали подростковые войны. Что поделаешь, традиция со времён, как минимум, Ивана Грозного, его царского опричника и смелого купца Калашникова. Пошёл ты, к примеру, в магазин на Кадровик со Второго. Чем-то не понравился местным пацанам и огрёб люлей. Ты идёшь к «шишкарям», конкретным пацанам Второго участка, и они организуют ответную акцию, где счёт идёт уже на десятки бойцов. Кадровицкие собирают свою «шару» и, если «шишкари» враждующих участков не выяснят между собой, что всё предыдущее действо проходило по понятиям, бьются уже «шара» на «шару».
       А если ты пошёл к девчонке на соседний участок и девчонка свободна, то пацаны с её улицы в любом случае проведут с тобой  «ознакомительную работу». Хорошо, когда у девчонки есть старший брат и он не против видеть тебя в качестве кавалера своей сестры… Лёшка попадал в подобную ситуацию как друг потенциального жениха и можно сказать, что легко отделали, э-э-э… то есть легко отделался. А если у девчонки есть парень – с тобой будет проведена «разъяснительная работа», то есть с тобой может случиться всё, что неугодно…
       Чуваки и чувихи Второго участка собирались на тусовки так сказать в досуговом центре, то есть в бывшем бараке на углу улиц Испанской и Дундича, переделанном с одной стороны под библиотеку, а с другой под кинозал. Он же и танцзал, если убрать к стенке сиденья для просмотра фильмов. Танцевать с девушками, чтоб хотя бы не отдавить им ноги, Лёшка наловчился у своих одноклассниц, когда учился в девятом, десятом классах приснопамятной тридцать девятой школы. В те годы в порядке вещей были вечеринки. То есть старшеклассники собирались по праздникам в доме кого-нибудь из своих школьных товарищей, чьи родители отправились в гости на свою вечеринку. Закупали в складчину винишка для девчонок, а пацанам малость водочки «для разгону». А там и самогоночка хорошо пойдёт, чего зря деньги переводить. Тем более на закуску, которая градус крадёт…
Это, конечно, «понты». Закуска была домашняя: Одноклассницы сварганивали картошку – жареную, варёную, пюре. А вечёрщики приносили с собой солёных грибочков, помидорчиков, огурчиков. Не зря же огороды держали, а грибочки «из леса, вестимо». Рядом с Копейском сосновых и берёзовых лесов в семидесятые года двадцатого века богато наросло.
      Когда всё, что требовалось для вечеринки, трудами хозяйственных девчонок оказывалось на столах, молодёжь приступала к трапезе с поздравлениями, соответствующими празднику, по поводу которого собрались, и тостами. Лёшка, по худощавости сложения, первое время тренировался в питии на «сливянке». Вкусное было винцо. Не то, что в скором времени испоганенный вино-водочными производителями «солнцедар» или «рубин». После «официальной части» большинство стульев складировалось где-нибудь в сенках. Комната преобразовывалась в танцплощадку и «шведский стол». Включался катушечный магнитофон (ящик, килограммов пять весом) с записями «битлов, роллингов». Из советских ансамблей: Здравствуй песня, Лейся песня, Норок… и начинались танцы. Лёхе в подростковом возрасте нравились медленные танцы, потому как девчонки созревают раньше мальчишек и их созревшие «плоды», оттопыривая кофточки на груди, прямо обжигали своими прикосновениями сердце юного танцора.
       Постепенно народ с вечеринки расходился. Влюблённые парочки исчезали в первую очередь. А, пока свободные, пацаны провожали до дома, пока ничейных, одноклассниц и самых «нагрузившихся» своих товарищей. Родители подростков знали, что никого из празднующих одноклассники на улице не бросят. Если парень совсем не транспортабельный – оставят ночевать в доме, так что не беспокоились за своих чад, не смотря на отсутствие в домах телефонов. Тем более сотовых телефонов.
         Алексею запомнилось то время ещё и огромным количеством самодеятельных гитаристов. С весны до осени на любой улице участка  по вечерам собирались молодёжные компании с гитарами и пели жалостливые песни про любовь. Примерно такие:    
      

Листья желтые медленно падают                Am Dm E7 Am
В нашем старом забытом саду                Am Dm G C
Пусть они тебя больше не радуют              A7 Dm G C
Все равно я к тебе не приду                A7 Dm E7 Am

Не приду не зимой, и не летом я
Не зови меня в сонном бреду
Если даже попросишь об этом ты
Все равно я к тебе не приду.

Не смотри, на меня так внимательно
У прохожих у всех на виду
Пусть глаза твои так замечательны
Все равно я к тебе не приду.

Лёшка «тоже, было дело, передёргивал лады».
        Во дворцах культуры почти любого посёлка образовывались вокально-инструментальные ансамбли, которые могли изобразить на танцах и Битлз и шейк, а различные безвозмездные (то есть даром) кружки воспринимались в ту пору «как объективная реальность, данная нам в ощущениях»!               
         Ну, что, уважаемый читатель, с морально-этической обстановкой царящей в те годы на Втором участке разобрались. А  на вопрос: «Как может правильный пацан упоминать библиотеку в качестве развлечения»? – ответ такой: « А вы читали в семидесятых годах двадцатого века в возрасте пятнадцати лет «Красное и чёрное» Стендаля или некоторые пикантные  романы  Ги де Мопассана? Кто не читал – тот москаль. Ну вот опять дурацкий и совсем не литературный штамп, но он лучше всего передаёт смысл книги, прочитанной в определённую эпоху и в определённом возрасте.
 

 Глава четвёртая.    

       Это сколько же нужно извести бумаги, чтобы объяснить читателю почему у дома, «где резной палисад» Алексею пришлось вести разговор с парнями улицы Литвинова о его принадлежности к славным пацанам Второго участка и знанию местных «шишкарей». Примерно такой: «Ты кого из конкретных пацанов знаешь»? – «Петренко, Васильева, Суханова». – «А Федьку рябого знаешь или Ваську косого»? – «Нет, а чё стращаешь»? На этом и более-менее мирно разошлись, а Алексей Тихомиров принялся вежливо стучать в ворота, включая в работу собаку в качестве звонка. (Да, звонков тогда тоже не водилось). Вместо «эльфийки» вышла её мама. Лёшка поздоровался с женщиной, представился, правда, без верительных грамот. Мама отнеслась к его просьбе отпустить с ним младшую дочь  в поселковый кинотеатр на вечерний сеанс фильма «Романс о влюблённых» благосклонно. Ещё бы. Алексей учился два года в старших классах с её старшей дочерью и, значит, мама узнала о нём всю «подноготную». То есть гораздо больше того, что он сам знал о себе. Женщина зашла в дом – выпорхнула «эльфийка», олицетворяющая собой в те мгновения для Алёшки Тихомирова Фрези Грант, Ассоль, Гвенделайн, Катти Сарк и альфа-регию в одном существе. Если вы кого-то из этих литературных героинь не знаете – не ломайте голову. Достаточно того, что Лёшкина голова, лёгкая и звонкая словно воздушный шар, норовила утащить его в небо. Поэтому о чём он говорил с новоявленной Фрези Грант на первом свидании Лёшка не помнил. В такой ситуации «лучше всяких слов на свете взгляды говорят». По крайней мере, его взгляды. Но фильм молодым людям понравился. Очень романтично и волнующе. Не волнительно (это когда «стрельба глазами») а именно волнующе (когда целый океан романтики и любви обрушивается на вас с экрана):               
       Край троп нехоженых, тайн и загадок
       И счастлив, кто найдёт туда пути.
       И сок берёзовый в стране той очень сладок.
       Романтика, да где ж тебя найти!
Нашёл, пока не блин, на свою голову. В народе говорят: «Опасайся своих желаний – они сбываются, чаще всего самым непредсказуемым образом»!

Глава пятая.

Примерно через месяц вечерние прогулки стали перемежаться вечерними посиделками. Папа «Фрези Грант», обычный копейский шахтёр, тоже ничего не имел против кавалера своей дочери и в скором времени собеседования на ознакомительные темы всей семьи «эльфийки» с Лёшкой закончились полным консенсусом.
Чего нельзя было сказать об Алексее по отношению к даме сердца.
Как пелось в стиле танго: «Он всё робел, не знаю от чего. Ему, наверно, было лет семнадцать, а ей пятнадцать, только и всего». Та-та-да. Та – та –да!
       К слову сказать, когда «Бегущая по волнам» стала запархивать на Лёшкину улицу – ей пришлось «держать фасон» перед чувихами улицы Яблочкина, хотя Лёшка никогда не замечал, что пользуется у них популярностью. Иногда Алёшка и Фрези ходили в кино в «досуговый центр» в компании с Наташкой и её парнем. На танцы в этот барак никто из их компании уже не ходил, поскольку там тусовались пацаны, у которых ещё не было девчонок и перед своими потенциальными подружками чуваки понтовались, кто круче. А что делают такие пацаны, глядя на парней с девушками? – Завидуют! То есть парам на танцах в бараке делать нечего: То, что парень получит от зависти по сопатке – это полбеды. Чувихи накинутся на его девушку, чтоб не отбивала у них чуваков.
       В центре краснознамённого города Копейска, во дворцах культуры имени Кирова, Юбилейного, Угольщиков проходили танцевальные вечера под живую музыку местных вокально-инструментальных ансамблей. Вот там и «отрывались» дружащие и любящие пары. Молодёжь в «центре» тусовалась повзрослее, да и милиция за порядком присматривала.

Глава шестая.

Уважаемые читатели, кто помнит песню Виктора Цоя : «Когда твоя девушка больна»? Чем ты её обрадуешь зимой во время болезни, если в цветочных магазинах лишь цветы в горшках? Наш романтик выращивал дома в воде веточки вербы, чтобы почки раскрылись белыми пушистыми бутонами, и дарил их любимой. В те годы ещё была верна поговорка, что дорог не подарок – дорого внимание.
Любите и воздастся вам! Когда, после болезни, девчонка, стоя на скамеечке возле своего дома, в первый раз целует тебя с высоты в буквальном и переносном смысле и луна чарующим светом отражается в её глазах – это нечто…
        Узнал Лёшка и что такое ревность, сопутствующие ей страдания и мучения и всё по собственной глупости. Узнал и радость возвращения любимой, её смех сквозь слёзы. Объятия, поцелуи…
          Что значит щенячьи нежности? Наверное, так чувствовали себя Адам и Ева в Раю - Влюблённые дети.
        Как писал Алексей в стихах:
               Помню я первый её поцелуй!
               Сладкие губы, объятья любви!
               В марте стучала капель по стеклу,
               Но не успели нам спеть соловьи.
               Первой командой военкомат
               Утром апрельским отправил служить.
               Я твой печальный и любящий взгляд
               Крепко запомнил на всю свою жизнь.

      «Парни, попадайте в армию влюблёнными. Письма от родителей, друзей и, особенно, любимой девушки помогают служить, выжить и пережить армейский бардак. Правда, письменное сообщение от любимой девушки со словами: Я тебя больше не люблю и выхожу замуж за другого -  иногда помогают и умереть. Были прецеденты. Поэтому при заступлении в наряд на караульную службу солдатам почта не выдаётся». – Так Алексей излагал свои размышления с армейской службы в письмах друзьям на гражданке. – « Права солдатская поговорка: Чем больше в армии дубов – тем крепче наша оборона! Но армейская разведка поставлена чётко: Если, скажем, завтра утром будет объявлена высшим командованием «внезапная тревога» - весь наш мотострелковый полк ложится сегодняшним вечером спать в полной боевой готовности и с автоматом в головах вместо подушки». Лёшка много чего ещё порассказал друзьям в письмах, но наш рассказ о любви, а не о б… бардаке в советской армии образца 1975 – 1977 годов.
       Вот что с огромной любовью писал пресловутый воин любимой: «У тебя сегодня день рождения.
                Я его отпраздновать бы рад, 
                Только всё моё подразделение
                Заступает, милая, в наряд.
                Не грусти, что не приду к тебе я,
                Что у службы не беру отгул:
                Без меня на одного слабее
                Был бы этой ночью караул.

        Да… армия, в любом случае, школа жизни. В ней Лёшка избавился от иллюзий по поводу справедливости мироустройства, но не от романтического мировоззрения. Почему сразу: «Не
дождалась»?!
Уважаемый читатель всё не так просто. Отношения после армейской службы на гражданке между Лёшкой и Фрези лучше всего характеризуют стихи Александра Жигарева в песне: Я помню всё.
               
Я помню всё - и тихий летний вечер,
И небосвод прозрачно-голубой
Казалось мне, что счастье будет вечным,
И то, что станешь ты моей судьбой
Но вышло всё не так, как ожидалось,
Зачем со мной встречаться не любя?
В твоих глазах была лишь только жалость
А мне её не надо от тебя…

И ещё: «Время разлучает часто
С теми, кто нам дарит счастье.
Это жизнь, это жизнь, наша жизнь!