Элегия непоколебимому духу чистого притяжения

1
Ты за собою меня не зови,
не зови, monami, не приду я,
хоть огнИво всё той-же любви -
всё живёт, все кошмары минуя.
Я его под рубахой несу,
хоть и её и себя ненавижу,
но я тебя непременно спасу,
даже если потом не увижу.
Даже если спасаясь, о том -
никогда, ни за что не узнаешь,
ты счастливою будешь. Потом.
И много-много рассветов познаешь.
Ты увидишь чудесные лица,
что лишенные всяких досад,
и наверное даже...приснится,
мой набитый левкоями сад.
Уж не будет во духе тревожно,
будет город - весною звучащ,
и померещиться даже...возможно,
мой чернявый как ноченька плащ.
Но во чёрную тень ускользая -
не расскажет о старой любви,
и как тепла - по ключице сползая,
капля тёмной как сажа крови.
2
Я сие закрывал пока били -
(во ладони моей - бирюза),
ведь её восхищенно любили -
те любимые мною глаза.
Забывая про раны и муки,
я избитый до дома бежал,
и только там я белесые руки -
от стального захвата разжал.  *1
Архивольты и серые своды,
увидали её во крови,
надо мною краса, небосводы,
и спокойные тиши любви.
И казалось - зелёные очи,
снова видят, среди пустоты,
и касаются камня охоче -
твои руки, полны красоты.
(А для чего эти утра и ночи,
если в них не возвысилась ты?)
Это всё словно лучшая книга,
но читаю - сознанью больней,
нега мига с тобой...только мига,
всякой жалкой недели - сильней.
Мне ужасная доля досталась,
но не кричал я тебе: погоди,
ты ушла, но навеки осталась,
в никому неизвестной груди.
3
Ты наверно...давно уж забыла?
как толпа меня била, гнобила,
как мне вилка во руку вошла,
как толпа меня в рощу забила,
и только ты в эту рощу вошла.
Как сидел я во колющей роще,
ты пришла: все они дураки!
сразу стало и легче, и проще,
от касанья белесой руки.
Прижимался твой ласковый волос,
ко плечу моего телеси,
я услышал возвышенный голос -
как архангела на небеси.
Подошла словно к битому зверю,
как никто из людей, никогда,
я досель человекам не верю,
но тебе я поверил тогда.
Я пишу об ужасном поэмы,
погруженный во тьму пустоты,
но ты помнишь мои хризантемы?
что когда-то увидела ты.
Я привык что людишки - уроды,
а в толпе как во поле-глуши,
только вот ни уроды, ни годы,
не сломают влюблённой души.
4
Интерес у людей непристоен,
только телом ему угоди,
сей мирок чистоты недостоин,
что жива во забытой груди.
Та любовь - в золотище не верит,
той любви и на славу плевать,
этот мир свои волосы щерит,
и готовится резать, и рвать.
А клыки велики невозможно,
значит буду разорван тогда,
моё тело порвать...это можно,
но её повредить - никогда.
И мой дух с телеси расставаясь -
в небеса, в чистоту угодит,
а частица в земле оставаясь -
хризантемовый сад породит.
И годами любви не предатель,
я уйду в темноте и глуши,
забирай моё тело, создатель,
но увы...не получишь души.
(Оставляю земную разруху -
и кровищу никто не уймёт)
...а душа моя - верная духу,
что слепая земля не поймёт.


***

что вся эта земля не поймёт.




24



*1
от железного хвата разжал.