Поцелуй материнский меня защищал...

Поцелуй материнский меня защищал.
Загов'ор, животворною ласкою губы,
Из цыплячей синюшности отвоевал,
Согревая от смертной, декабрьской простуды.

За окошком морозила звёзды луна,
Так что краска на рамах отставала в палате.
Вой волчицы услышала видно она,
Надо мной недоношенным, вымерзшим в вате.

Над ростком хилой жизни синеламповый свет.
В коридоре у бокса мама воет и молит.
Не жилец - говорили. - Молока тоже нет.
Будут дети ещё. Что врачей беспокоить?

Белоризовых нянек архангельский сонм
Многокрыло стучал в застеклённые рамы.
Но смертельно-холодный, заливающий сон
Выпивал за меня поцелуй моей мамы.

Смертный холод стекал, пар от губ по стеклу
Поднимался сквозь жуткую смертность всё выше.
И морозный венок на стекле по утру
Весь растаял. Я чувствовал это, я слышал.

И луна отступила, испив её вой.
Я возился в пелёнках и мамины губы
Тёплой, розовой, нежною лаской живой
Отпоили меня от декабрьской простуды.

Воспаления лёгких одно за одним
Леденящими струйками вышли из тельца.
Отмолили меня, мама, губы твои.
Ты, за ночью теперь. Мне на солнышке греться.

И когда снова холод, опять не свезло.
Через чёрные, пропастные расстоянья
Поцелуй этих губ, всё равно сквозь стекло,
Согревает меня - поцелуй моей мамы.

Спасибо.