из неизданного 479

Домой вернулась лишь под утро,
Молчала, в рот набрав воды.
Весь день в дневник про жуть писала
В предчувствии большой беды...

Под вечер маменьке призналась:
Что влюблена. Что он - подлец!
Что околдована любовью.
И... скоро замуж или смерть!..

Потом рыдала в исступлении.
Грозилась в монастырь уйти...
И так всю ночь трепала нервы
Всем в доме, Господи прости!

Слегла лишь утром, обессилев.
И месяц мучилась в бреду:
То, как огонь, во сне металась,
То зябла, съёжившись в углу...

Потом письмо пришло с посыльным.
"Хозяйке в руки" - был приказ.
Два сургуча конверт крепили.
Ларец в придачу, в нём алмаз.

Девице сразу стало лучше -
Слугу послала за вином:
"И ветчины с горчицей жгучей.
Да побыстрей! Не стой столбом!"

Ларец отбросив, вскрыла почту.
Там три строки, какой-то знак
Чуть-чуть пониже жирной точки,
Похожий на звезду с пятак.

Слова с уверенным нажимом,
Как по линейке, без затей,
Но веет холодом незримым
Предчувствие ужасных дней.

Ни слов любви, ни извинений:
"Готовься к свадьбе. Буду в пять.
Через неделю. В воскресенье.
И никого не надо звать..."

Клочок бумаги, слов с десяток.
Бокал с вином застыл в руке.
Самой себе боясь признаться,
Горит на медленном огне...

Воспоминания мутят душу:
Та ночь, подъезд, его слова,
Когда он клялся Мир разрушить,
Чтоб подтвердить свои права.

А сам - пропал! Исчез! Как не был.
Хотелось всё в тот день забыть -
Заснуть в тиши под белым снегом...
И никого там не любить.